Тренировочный день 3

— Прямо изнасиловать. — фыркает Лиза: — да она сама на него запрыгивала каждый раз как он к школе на своей черной «Волге» приезжал. Чего, не помните, что ли?

— Ну, даже если они раньше и встречались, все равно сперва нужно разрешения спрашивать, а не пуговицы на блузке отрывать! — говорит Яна: — скажите же, девочки?

— Я бы его убила вообще. — поднимает глаза Оксана Терехова: — меня от таких трясет просто!

— Мама мне всегда говорила, что для секса нужно информированное согласие. — добавляет Инна: — чего?! Чего вы все на меня уставились? Да, мы с мамой про такое говорим. А у вас что, не так?

— Если я при своей маме скажу слово «секс» меня на неделю дома запрут. — говорит Лиза Нарышкина: — а то и на месяц. Она вообще относится ко мне как к маленькой девочке. А я уже взрослая.

— А я с мамой обо всем говорю, но про это… пока не говорила. — признается Яна Баринова: — но поговорю обязательно. Вот как она со смены вернется и выспится, так и спрошу.

— Не надо. Испугаешь маму. — замечает Лиза: — сразу же начнется «а почему спрашиваешь, у тебя уже было что-то»? Не. Ксюша, да что с тобой такое-то? Ты чего? Мы тебя тут отвлекаем-развлекаем, а ты…

— Льюис Стивенсон. Перевод Самуила Маршака. — с чувством говорит диктор в телевизоре: — вересковый мед. Из вереска напиток забыт давным-давно. А был он слаще меда, пьянее чем вино…

— Я таких терпеть не могу. — повторяет Оксана Терехова, глядя в пространство: — твари. У меня… ко мне в детстве такой приставал! А мне никто не поверил потом! Уроды…

— Ой. — сказала Яна: — … ой. А я не знала. Тогда правильно ты его пнула!

— Точно. — кивает Инна: — сказала бы раньше я бы тоже добавила! У меня ж кроссовки а не сандалии, могу и в голову пнуть.

— Иди сюда. — Лиза обнимает Оксану: — все хорошо. Не стоит вспоминать о дурном. Мы все рядом, да и Виктор Борисович нас защитил. А в голову ты ему правильно пнула.

— Я ноготь на пальце сломала…

Глава 18

Глава 18

Девочки сидят за столом, Оксана глядит в пространство, Лиза ее обнимает и гладит по спине. В воздухе повисло неловкое молчание. Такое, которое хочется срочно разрушить, сказать хоть что-то лишь бы не висела эта неуютная, неловкая, неуместная тишина, напоминающая о чем-то нехорошем. Но пауза длилась недолго — телевизор заговорил вновь, диктор расставлял ударения, повышал и понижал голос, играя тембром и заставляя слушателей переживать события древней легенды.

— … строго король промолвил — пытка обоих ждет, если не скажете черти, как вы готовите мёд! — звучит голос из телевизора, а на экране мелькают и сменяют друг друга картины советских художников в стиле абстракционизма — преувеличенно темны тона, распяленный в гневном крике рот короля и двое маленьких людей перед ним — старший и младший. Отец и сын.

— А вот если бы тебя немцы поймали — выдала бы ты Большую Военную Тайну? — спрашивает Яна, глядя в телевизор: — я вот всегда себе такой вопрос задаю.

— Если бы я знала Большую Военную Тайну — это было бы интересно. — отвечает Инна: — что это за тайна такая, которую всем подряд рассказывают? Из меня же шпион в тылу врага как из Поповича балерина. А он танцевать не умеет, информация стопроцентная.

— Если фашисты бы поймали нас, то Инна первая им бы все рассказала. — усмехается Лиза: — она у нас человек материалистичный. И даже бочку варенья, и корзину печенья не нужно — она сама проболтается, потому что теплую водичку на языке удержать не может никогда.

— Вот уж неправда. — говорит Инна: — неправда!

— Да, конечно. А сколько ты продержалась чтобы всем не рассказать, что Терехова за парнями подглядывала? Или в тот раз — когда Виктор Борисович с Айгулей встретился? Да тебе тайну расскажи — так ты всем на следующий день все разболтаешь. Советская разведчица… не, Штирлица из тебя не выйдет.

— Потому что я — Анка-пулеметчица! Тра-та-та-та-та! — Инна стреляет в воображаемых врагов из воображаемого пулемета.

— Дурынды. — качает головой Оксана Терехова: — если фашисты и правда вас поймают, то вы все расскажете. Под пытками все рассказывают. Вот только толку от того не будет никакого, потому что как они убедятся, что вы правду им говорите, а не придумываете? Вон Инна когда о чем-то говорит — от себя сверху еще больше половины придумывает. Вот и будут пытать пока не помрете, а кроме того, всем фашистам нравится молоденьких советских школьниц пытать. Они вас насиловать по очереди будут, как Зою Космодемьянскую. Слышали небось, что у нее одну грудь отрезали?

— Я видела ее фото после смерти. — тихо говорит Яна: — у нее груди и не было почти. Или так сняли? Но… вот ребята и девчата из «Молодой Гвардии» — не выдали же никого! Олег Кошевой, Ульяна Громова, Люба Шевцова…

— Яна не начинай… — вздыхает Оксана: — а как же Кулешов, Громов и Почепцов? Они всех и выдали, и я уверена, что никто из них сначала не хотел товарищей предавать, а вот как пытать начали… читали вообще, что с молодогвардейцами сделали фашистские звери? Не поверю, что была такая необходимость их пытать. Немецким палачам просто это нравилось. Надеюсь их всех потом советские солдаты расстреляли.

— Все-таки раньше такие люди были. — говорит Лиза: — великие. Сильные. Герои. А мы чего? В гастрономе очередь отстоять и то ворчим. Хорошо, что войны нет и больше не будет, но это только благодаря всем тем, кто на той войне погиб.

— … И вдруг голосок раздался: — «Слушай, шотландский король, поговорить с тобою с глазу на глаз позволь! Старость боится смерти. Жизнь я изменой куплю, выдам заветную тайну!» — карлик сказал королю. Голос его воробьиный резко и четко звучал: — 'Тайну давно бы я выдал, если бы сын не мешал! Мальчику жизни не жалко, гибель ему нипочем… мне продавать свою совесть, совестно будет при нем.

Пускай его крепко свяжут и бросят в пучину вод — а я научу шотландцев готовить старинный мед!..' — говорит диктор.

— Как шотландский король не понял. — качает головой Инна: — никакой отец не будет просить убить своего сына чтобы выдать тайну. Он же отец.

— Отцы тоже разные бывают, — говорит Оксана: — очень разные.

— … я иногда не понимаю эту балладу. — говорит Яна, глядя в телевизор: — всех пиктов убили шотландцы, ничего от них не осталось… ну вот научили бы они шотландского короля как готовить это вересковый мед, ну и что? Хоть какое-то культурное наследие осталось от народа. Мы бы сейчас знали кто это такие, пили бы этот чудесный напиток… и отец с сыном живыми бы остались…

— А если бы фашисты пришли и всех советских людей убили, а ты одна рецепт советского кваса бы знала? — задает вопрос Инна Коломиец: — что вот прямо взяла бы и выдала? Пусть пьют, оккупанты, пусть окрошку делают?

— Почему всегда всех убивать нужно? Не умеют люди в мире жить. Такое впечатление что только СССР хочет мира во всем мире. — вздыхает Яна: — а рецепт кваса какой вообще? Его вроде из хлебных корок делают? Я могу только рецепт чая выдать… как его заваривать. Ну еще у нас с мамой чайный гриб есть…