Третий Год

Я усмехнулась, поворачиваясь и пряча голову у него на груди. Все мои вещи были уже собраны — спасибо тебе, магия. Даже моя одежда была аккуратно сложена или развешана в большом стенном шкафу. Единственное, что у меня еще оставалось, это мой старый нож.

— Этот клинок помог мне пройти через многое в жизни, — сказала я, глядя на него и вертя в пальцах покрытую ржавчиной серебристую рукоять. Я фыркнула. — Илия когда-нибудь рассказывала тебе, что я прижала им ее в нашу первую встречу?

Ашер покачал головой, и я почувствовала, как по моей коже приятно скользят тени. Потянувшись, он обхватил мою руку, заключая меня и нож в свою огромную ладонь.

— Как долго он у тебя?

Я на мгновение задумалась.

— Знаешь, я не уверена. Несколько лет, определенно. Я купила его у одного из маминых парней, и он мне несколько раз пригодился. Иногда девушке просто нужен нож, чтобы напомнить людям, что ее тело принадлежит ей; у них нет на него никаких прав. На данном этапе это почти символично, дань уважения всему, через что я прошла. Всему, что я преодолела.

Он молчал, в этой пугающей тишине он обдумывал плохие вещи. Но поскольку сейчас рядом не было никого, кого он мог бы убить, он в конце концов расслабился.

— Нож остается, — хрипло сказал он. — Уберем его в шкаф.

У стены рядом с дверью стоял большой, почти до потолка, белый деревянный шкаф. Внутри были фотографии его семьи — ну, семьи, в которой, как он полагал, росли его родители, — а также множество других предметов из его детства, включая некоторые артефакты, которые он искал вместе с отцом, и коллаж из оружия, собранного за эти годы. В этом шкафу хранились некоторые из его самых ценных вещей.

Он встал с кровати, подняв меня вместе с собой. Мы вместе подошли к большому шкафу, и я уставилась на все фотографии, как делала много раз. Фото юного Ашера было одной из моих любимых вещей в мире. Когда он был маленьким, его мощь и волевой характер были очевидны, даже если они и были скрыты за маской невинности, ведь он был милашкой с детским личиком. На краткий миг, когда я увидела эти фотографии, я смогла представить своего собственного ребенка. Нашего ребенка.

Ого. Не то, о чем я была готова думать еще много-много-много лет. Возможно, никогда. В зависимости от того, как сложатся обстоятельства с богами и опасностями в мире. Я не рискну рожать ребенка в мире, который может их уничтожить.

Но время от времени меня все еще посещала странная мысль.

— Мы бы защитили их, — сказал Ашер мягко, но в то же время со смертельной угрозой. — Миру пришлось бы обрушиться на нас, прежде чем я позволил бы кому-либо причинить вред нашему ребенку.

— Знаю, — сказала я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до небольшого пространства высоко на стеклянной полке. Мой нож скользнул в это место, будто оно было специально для этого создано, и Ашер закрыл переднюю створку.

— Эта информация об атлантских парах, — сказал Ашер, когда мы вернулись к кровати, — может быть, еще что-нибудь может помочь?

— Я, честно говоря, понятия не имею, что бы мы делали без Акселя… — Я покачала головой. — Он столько раз спасал мою задницу своими безграничными знаниями обо всем на свете.

Уголки пухлых губ Ашера изогнулись.

— Да. И мою тоже. Большую часть моей жизни. Он всегда с головой уходил в книги.

Я уже почти все ему рассказала, так что мы просто еще раз просмотрели то, что было в дневниковой записи, включая информацию о том, как боги делятся силой.

Ашер на мгновение замолчал. Его лицо стало задумчивым, когда он обдумывал то, что мы узнали.

— Может быть, в следующий раз, когда Сонарис будет поблизости, мы сможем попытаться получить от него информацию, — предложила я.

Мы оба знали, что он будет рядом, хотя, к счастью, я не видела его больше недели. Возможно, я ему уже наскучила. Это правда было бы отличной новостью. При этом предложении выражение лица Ашера сменилось с задумчивого на кровожадное, но, к счастью, мой желудок выбрал этот момент, чтобы громко заурчать.

Покачав головой, он рассмеялся.

— Лучше накормим мою пару, пока она меня не убила.

Я сильно хлопнула его по плечу.

— Придурок. Я даже не пыталась тебя убить.

То есть, не совсем.

Ашер рассмеялся и потащил меня в гостиную, и я с радостью обнаружила, что кто-то уже заказал ужин. По комнате разнесся восхитительный запах тако, и я догадалась, что за еду мы должны поблагодарить Кэлена. Тако были одними из его любимых блюд.

Рон остановился перед нами.

— Я как раз собирался сообщить, что ужин подан. Уже все распаковали?

— Да, — кивнула я. — После того, как мы воспользовались замечательным заклинанием Акселя «маленькая распаковка», нам почти нечего было делать.

— Когда заклинание настраивается специально на энергию супа, — сказал Аксель, сидя на кухонном табурете. — Оно распаковывает гораздо точнее.

Я пожала плечами.

— Не могу придраться. Все расставлено именно так, как я бы и поставила.

Ларисса похлопала его по плечу, проходя мимо с подносом, уставленным стаканами с водой и другими напитками, в руках. То, как она держала поднос и умудрялась одновременно похлопать его, было выше моего понимания — вероятно, помогала сверхсила.

— Если бы вы пятеро уже не были до неприличия богаты, вы могли бы сколотить состояние на этих изобретениях.

Щеки Акселя слегка порозовели.

— Спасибо.

О, мой скромный гений.

Глядя на свою семью, на то, как они накрывают на стол, чтобы мы могли поесть вместе, я почувствовала прилив счастья. Больше, чем счастья, это было удовлетворение. Мысль о том, что кто-то может прийти и разрушить это… Я должна была найти этот путь. Я должна была придумать, как это остановить.

Ашер издал звук раздражения рядом со мной.

— Где Джесси?

Джесси, возможно, и не вел себя так уж по-другому с Ашером, но мой партнет все равно знал, что это причиняет мне боль, и я чувствовала, как сильно это его бесит.

Испытывать его эмоции теперь было обычным делом.

— Он уже в пути, — сказал Кэлен, присаживаясь рядом с Илией. — Он написал, что у него встреча.

Да, точно. Встреча в 10 часов вечера.

Мне нужно было сменить тему.

— Твой папа уже вернулся, Ларисса?

— Он должен вернуться завтра или послезавтра, — сказала она с облегчением в голосе. — Я коротко поговорила с ним ранее, и встречи закончились. Он сказал, что вернется вместе со всеми, и что им есть что нам рассказать.

Встреча в Румынии продолжалась слишком долго, и я отчаянно хотела узнать, к какому решению они пришли. Не то чтобы я думала, что эти супы могли что-то сделать. Но если из этой встречи получилось хоть что-то полезное, это того стоило.

Там было так много могущественных и важных супов.