Трейдер. Деньги войны

— Сердце на двор, — прошептал Ося, позабыв про блондинку и уставился на расшитое блестками зеленое платье в пол.

Точнее, на вырез от шеи до самого пупка, который не шел дальше только благодаря пояску на заниженной талии.

Тряхнув короткими рыженькими кудряшками, девчонка запела низким, с хрипотцой голосом.

Я почувствовал, как у меня по всему телу дыбом встают волосы.

Глава 8 My name is Tallulah

Слова песни и смысл начисто ускользали от меня, я смотрел, как после первого куплета она спустилась со сцены в зал и пошла вдоль столиков. Мать моя женщина, как она двигалась! Плыла! Не на пятку, всей тяжестью работающей девушки, а на носочек, балетным шагом, слегка виляя из стороны в сторону.

— Панчо, ты глянь, какая тазобедренная композиция! — ахнул обалдевший не меньше меня Ося и тут же получил локтем в бок от блондиночки.

— Я эстетически! — запнулся Ося и принялся что-то ворковать ей на ушко, но бросать взгляды на певичку не перестал.

— Она слишком худая, — резюмировал Панчо и притиснул счастливо пискнувшую брюнетку.

А рыженькая шла между столиками, трепала замерших мужчин по щекам, ерошила им волосы, даже выдернула у одного из нагрудного кармана белоснежный платок и махнула пару раз в такт, прежде чем вернуть.

Когда она приблизилась к нам, я наконец-то как следует разглядел лицо — нос крупноват, глаза чуть-чуть навыкате, губы пухлые вопреки нынешней моде на «бантик». По отдельности ни разу не эталон красоты, но все вместе било наповал, особенно в сочетании с пластикой и тембром.

Глаза вообще казались огромными, так что когда она полуприсела прямо на наш столик, я уже был готов — бери меня голыми руками.

Она то ли поняла, то ли почуяла и немного наклонилась. Ярче зеленых блесток сверкнула в разрезе белая грудь, мой верхний мозг отключился начисто и передал управление спинному и нижней голове.

Еще мгновение — и я бы не удержался.

Но она уже скользнула к следующему столику, оставив вместо себя только легкий цветочный аромат.

— Какая фемина! — простонал Ося и еще раз получил локтем в бок. — Дарлинг, я исключительно эстетически!

С последними тактами мелодии рыженькая изогнулась у стены и замолчала. Под овации она послала в зал несколько воздушных поцелуев — гадом буду, один точно мне — и скрылась в разрез занавеса.

Следом ушли две девицы из подпевки — блин, там еще и подпевка была??? А я и не заметил… Наэлектризовало меня так, что с волос даром что искры не срывались, хоть в сеть включай в качестве генератора.

Оркестр продудел заставку, в которой я с трудом угадал гершвиновскую «Рапсодию в стиле блюз» и перешел к танцевальным мелодиям.

Круг заполнился почти мгновенно — взвинченные не меньше меня мужчины прижимали к себе партнерш, но нашлось и несколько одиноких дамочек. По привычным мне канонам так себе — ноги коротковаты, брови выщипаны, губки эти бантиком дурацкие, но мне уже было море по колено. Глотнул из оставленного Панчо стакана и чуть не сдох — вискарь, натуральный вискарь! Выскочил на танцпол, ухватил первую попавшуюся девицу помоложе и пошел выделывать.

После второго танца мы уже двигались вплотную, а моя рука блуждала в районе заниженной талии со стороны спины. Девица хохотала над моими древними шуточками и я понял — пора!

— Эй, парни, продолжим дома!

Ося и Панчо сгребли блондинку с брюнеткой и несколько недопитых бутылок, а я свою даму. Видимо, я был достаточно убедителен, а девица достаточно пьяна — возражений не последовало.

Дома мы еще накатили, танцевали под патефон, еще выпили и вскоре разбрелись по спальням. Несмотря на кирпичные стены, слышимость ничуть не хуже чем в хрущевках — стоны и вопли доносились отлично. Время от времени участники выползали догнаться спиртным, пока оно не кончилось, так что утром я проснулся с трещащей головой и почему-то в компании блондинки.

Проснулся не сам, всех разбудила брюнетка:

— Сладкие, вызовите такси, нам на работу!

«Моя» девица выползла из спальни Панчо, глянула на часы и кинулась собирать свои вещи, что было весьма непросто — детали одежды всех трех девушек усеивали весь дом вперемешку, еще и нашего барахла хватало.

Такси увезло случайных подружек под обещания непременно созвониться, а мы собрали раскиданное и побрели на кухню, где Панчо вознамерился сварить кофе. В разговорах выяснилось страшное — у нас кончились презервативы и неизвестно, до окончания загула или одновременно? Но в любом случае, надо думать, где достать новые. Тут, понимаете ли, пуританская страна, аборты запрещены, а презервативы не приветствуются. Прямо хоть в Канаду засылай бутлегеров за дюрексами… Представил, как полиция настигает контрабандистов, а вместо выпивки в фургоне только резинки, и заржал.

Зря это я — голова чуть не взорвалась изнутри, но тут, слава богу, поспел кофе. Впрочем, по здравому рассуждению, я заменил его целой бутылкой апельсинового сока, а затем чаем с лимоном и таблеткой аспирина. Поглядев на постепенно розовеющего меня, то же самое сделали и соратнички.

Едва-едва оклемались, как явилась троица добровольных помощников и застала нас неумытыми, всклокоченными и в халатах поверх пижам. Прямо сказать, и они выглядели так себе: тоже не выспавшись, в рабочем — старых командных свитерах с буквами «Т» на груди, парусиновых штанах с дырками от припоя или олова, теннисных туфлях. Но они-то готовы к труду и обороне, а мы нет…

— Ох, не спрашивайте, — выдавил я и жахнул еще соку, — через полчасика присоединюсь.

Ребята со смешками проследовали в лабораторию, а я блаженно раскинулся на кушетке, переживая эпизоды ночной разрядки. Ну, те, которые смог вспомнить. Но с половым вопросом надо что-то решать. Шататься по проституткам так себе идея, не говоря уж о том, что большинство страшны, как атомная война. Случайные подружки тоже не вариант, намотать на винт можно как здрасьте, надо что-то постоянное. Вот если бы ту рыженькую охмурить…

Организм отреагировал мгновенно и я метнулся в спальню, чтобы никто реакцию не заметил. Прямо хоть девчонок в лабораторию набрать и замутить с одной… Они и работают аккуратнее… Нет, нельзя — парни тоже не удержатся, вместо исследований и разработок получится дом свиданий.

Но рыженькая… Стоило только представить голос и движения, как по всему телу пробегала дрожь. Кое-как справился, приняв холодный душ, но к вечеру все равно раззадорил себя воспоминаниями.

— Поехали в клуб! — дернул я Панчо и Осю, как только свалила уже третья за сегодня смена наших помощников.

— О, а мальчик-то вырос и просится на травку… — покачал головой Ося.

А Панчо рубанул напрямую:

— Ты хоть знаешь как ее зовут?

А ведь точно, я даже имени не знаю!

Ося взял телефон и минут через пять доложил:

— В Paradise, где мы были, Таллула выступает через три дня.

О, Таллула! Но через три дня…

— Может, она поет где-то еще?

— Может, и поет. Только я не буду обзванивать все ночные клубы и кабаре Бостона.

Ну да. Интернета нет, все сами, все ручками и ножками.