Три темные короны

зажили. Но она скрывала его, как Арсиноя свою руку, особенно в городе.

– Мадригал должна быть наказана за то, что почувствовала в этом.

– Да, но я меньше противлюсь после того, как тебя вернули. Да и она дала надежду Арсиное. Пусть это держит её в безопасности, пока не придёт настоящий дар.

– Разве это не твоя кошка должна быть её?

Так все говорили. Джулс и Камдэн предназначались королеве. И они будут её защищать, пока всё не закончится.

– Тем не менее, у неё мало времени. Ей стоит подумать о чём-то величественном, Белтейн через пару дней.

Джозеф посмотрел вниз.

Они с Джозефом планировали провести вместе ночь впервые на фестивале. Они были очень близки, валяясь в кровати или в лодке, но Джулс хотела подождать. Её зачали на

Белтейн, и она считала, что их первый раз должен быть во время Костров.

– Я знаю, тебе не нравится об этом думать, - промолвил

Джозеф, - но ты задумывалась, что будет, если Арсиноя проиграет? Что случится с твоей жизнью?

Джулс вырывала мёртвые камыши вокруг бревна и скручивала их. Он не сказал "умрёт". Не то, что это означало.

Джулс тайно думала, что если погибнет Арсиноя, она уйдёт с нею. И будет за неё бороться.

– Я не часто об этом думаю, - сказала она. – Но… Мне не кажется, что после этого надо жить. Но мы будем. Я займусь домом. Поля и фруктовый сад. Богиня знает, когда это будет делать Мадригал…

– Она может. Ты не знаешь. Ты способна свободно думать о другом.

– О чём?

– Там весь мир, Джулс.

– Ты имеешь в виду материк.

– Он не так плох. Там есть удивительные места.

– Ты… Хочешь вернуться туда?

– Нет, - Джозеф взял её за руку. – Никогда, если ты не хочешь. Просто… Если наш мир закончится тут, можно начать всё заново там, - он опустил голову. – Не знаю, почему говорю об этом. Почему думаю об этом.

– Джозеф… - она поцеловала его в ухо. – В чём дело?

– Я не хочу лгать тебе, Джулс. Но не хочу причинить боль…

Он резко встал и направился к краю пруда.

– Кое-что случилось ночью, когда Мирабелла меня спасла, -

он запихнул руки в карманы и смотрел на воду. – Я едва не утонул… Замёрз… Обезумел… - он остановился и выругался себе под нос: - Богиня, Джулс! Я не хочу говорить так, словно оправдываюсь…

– Оправдываешься за что? – тихо спросила Джулс.

Он повернулся к ней лицом.

– Сначала я был в бреду. Может, даже когда она начала… Но тогда нет. И она была, и я… И мы…

– Ты что?

– Я не хотел, чтобы это случилось, Джулс.

Может быть. Но это случилось.

– Джулс? Богиня, Джулс, скажи что-то!

– Что ты мне скажешь? – спросила она. Думать было трудно. Тело будто бы превратилось в дерево. Тепло давило на колени – тяжёлая голова Камдэн. И нацеленное на Джозефа рычание клокотало в её горле.

– Назови меня как-то ужасно… Скажи, что я дурак! Скажи…

Что ты меня ненавидишь.

– Я никогда не буду тебя ненавидеть, - выдавила из себя она. – Но если ты сейчас не уйдёшь, моя кошка разорвёт твоё горло.

Роланс

– Отойди от окна, Мира, - сказала Лука. – И попробуй это…

Мирабелла ещё несколько минут смотрела на скалы Чёрного

Пути, где они с Бри часто бегали детьми. Бри выросла из этого,

но не Мирабелла. Её любовь к ветру и открытым пространствам часто приводила её к этим скалам. Приводила,

пока не заперлись все двери.

– Зачем? – спросила Мирабелла. – Тут не так много… Я не сбегу.

Лука опустила руки. Она держала одежду Мирабеллы для ночи церемонии Вознесения. Две чёрные полосы ткани, что будут кипеть в травах и экстрактах, чтобы не сгореть.

Для церемонии Вознесения она исполнит танец огня.

– Что за музыка? – спросила Мирабелла. – Флейта? Скрипка?

– Барабаны, - ответила Лука. – Целая линия. Чтобы для тебя был ритм, как у биения сердца.

Мирабелла кивнула.

– Это будет красиво, - продолжила Лука. Она зажгла лампу с длинной конической свечой и оставила её открытой сверху. –

Ночная церемония, пылающий огонь… Весь остров будет смотреть на тебя.

– Да.

– Мира… - Лука вздохнула. – Что не так?

Тон верховной жрицы был сочувствующим. Но и разочарованным, словно она не понимала, почему Мирабелла несчастна. Словно Мирабелла должна радоваться дому и плену,

радоваться, что её не распяли.

Но хотя Лука знала, что случилось на дороге, как она встретила сестру и протянула ей руку, она не знала всего. Не знала, что Мирабелла встретила парня, что разбил ей сердце. И

не знала, что на мгновение она увидела проблеск доверия в глазах Арсинои.

– Где Элизабет? – спросила Мирабелла. – Ты обещала не высылать её.

– Нет, не навсегда. Она скоро вернётся из своего наказания.

– Я хочу увидеть её сразу же после возвращения.

– Конечно, Мира, и она хочет. Она беспокоилась об этом больше всего.

Мирабелла сжала губы. Да, Бри и Элизабет беспокоились больше всего. И они были верны. Они не выдали её даже после того, как их спины украсили дюжины рубцов. Она должна была знать, что это случится. Как и знать, что храм осудит Элизабет,

ведь Мирабелла носила её белый плащ. Мирабелла говорила,

что украла, но никто не верил ей.

Она должна найти способ держать их в безопасности. Трудно будет смотреть на Элизабет после возвращения. И трудно столкнуться с Арсиноей на кострах, не в состоянии объяснить,

что это ошибка. Мирабелла скривилась. Мысль о будущем заставляла её грудь сжаться. Её единственным утешением были ночи с Джозефом, и те оказались запятнаны любовью к другой девушке.

– Он подбежал к ней, - прошептала она, с трудом понимая,

что говорит вслух, - словно не видел её сто лет…

– Что? – спросила Лука. – Мирабелла, что ты сказала?

– Ничего, - она потянулась в сторону пламени лампы. Одно прикосновение пальцев, и огонь спрыгнул с фитиля на тыльную сторону ладони. Лука довольно отметила, как он обвивался вокруг запястья Мирабеллы любопытным червём.

Вот как это начнётся. Медленно и тепло. Барабаны наполнят её уши. Огонь будет тянуться к ней, и она схватит его, пустит по телу и раскинет руки. Она завернётся в его пылающие цепи.