Три темные короны

Волчья зима

– Ты ненавидишь её, да? – спросил Джозеф, сидя с

Арсиноей за столом на кухне Милонов, когда Мадригал омывала свежие порезы рун на руке Арсинои. Они достигали запястья, и теперь раны кровоточили на каждой ладони.

– Ты имеешь в виду Мирабеллу? – спросила Арсиноя. –

Конечно, ненавижу.

– Но почему, если даже не знаешь её?

Может быть. На мгновение в лесу, когда Мирабелла протянула руку, Арсиноя едва не поверила в альтернативу. А

потом пришли жрицы, куда больше солдаты, чем рабыни храма, и всё пропало. Её сестра хитра и сильна. Она подошла очень близко. Столько солдат – и все на неё одну… Чтобы уберечь её от слишком быстрого убийства.

– Я не думаю, что это странно. Разве ты не видишь. Это будет одна из нас. Она. Всю жизнь я слышала, что это будет она.

Я должна умереть, она будет править. И не имеет значения, что я тут.

Бабушка Каит бросила полотенце через плечо, прогоняя ворону, что отправилась в другую комнату и вернулась с банкой мази. Она упала на стол и покатилась по дереву.

– Я к этому не прикоснусь, - сказала Мадригал. – Пахнет жиром.

– Тогда это сделаю я, - грубовато проронила Каит и воспользовалась тем же полотенцем, чтобы согнать дочь с кресла.

Руки Каит казались грубыми ранам Арсинои, когда она втирала мазь в порезы. Грубыми от волнения, но ведь она ничего не говорила. Никто ничего не сказал об использовании

Арсиноей низменной магии. С тех пор, как она вернула

Джозефа, молчала даже Джулс.

Это было не в природе Каит держать язык за зубами. Но наказание Арсинои к добру не приведёт. Она слишком долго рвалась и привыкла поступать по нраву.

– Ты должна позволить этому дышать некоторое время.

Прежде чем вновь замотать.

Каит минуту держала руку Арсинои, а после сжала и положила на стол. Арсиноя нахмурилась. Милоны любили её,

но так, как любит обречённую вещь. Только Джулс считала иначе. А теперь Мадригал.

– Не думаю, что это важно, ведь Мирабелла в этом не виновата, - сказал Джозеф, и Каит ударила его своим полотенцем.

– Перестань защищать эту королеву, Джозеф Сандрин, -

огрызнулась она.

– Но она спасла мне жизнь.

– Этого хватит, чтобы купить твою верность? – спросила

Каит, и Джозеф с Арсиноей улыбнулись.

Джозеф встал, когда Джулс проскользнула сквозь переднюю дверь, наклонился и поцеловал Арсиною в лоб.

– Ты тоже спасла меня, нашла меня, - он положил руку ей на плечо. – Но я не хочу видеть никаких ран на Джулс,

понимаешь?

– Даже если ты опять пропадёшь?

– Даже если так.

Она шумно вздохнула.

– Ты прямо как послушник храма.

– Может быть. Но так звучит всё самое правильное.

Арсиноя увидела Джулс намного позже, когда та вернулась в их комнату вечером, с Камдэн. Если б не печально обвисший хвост горной кошки, Арсиноя могла бы и не понять, что что-то не так.

– Джулс. Ты вернулась?

– Да. Я тебя разбудила?

Арсиноя села и пыталась найти тумбочку, пока не отыскала спичечный коробок. Она зажгла свечу, чтобы увидеть обеспокоенное лицо Джулс.

– Я не спала, а это уже хорошо, - Арсиноя протянула руку к

Камдэн, но кошка только зарычала. – В чём дело? Что-то случилось?

– Нет. Я не знаю, - Джулс забралась в одежде в постель. –

мне кажется, что-то случилось с Джозефом.

– Что ты имеешь в виду?

– Он изменился после крушения.

Джулс устроилась тихо на подушках, и Камдэн улеглась рядом с нею, положила огромные лапы на плечи.

– Как ты думаешь… - начала Джулс. – Что могло случиться с твоей сестрой?

– Моей сестрой? – повторила Арсиноя. Джулс никогда прежде не говорила так о других королевах. Это казалось обвинением, хотя Арсиноя не могла поверить в то, что такое возможно. – Нет, ничего. Тебе привиделось.

– Он слишком часто пытается найти шанс вспомнить о ней,

– проронила Джулс.

– Только потому, что она спасла его.

– Они были вместе две ночи.

Клубок стягивался в животе Арсинои. Она хотела, чтобы

Джулс перестала говорить об этом. Она не хотела знать.

– Это ничего не значит. Она… Вероятно, использовала его,

чтобы найти меня. Может быть, она даже послала шторм.

– Может быть.

– Ты спрашивала его? – спросила Арсиноя, и Джулс покачала головой. – Так спроси. Уверена, он скажет, что ничего не было. Джозеф столько тебя ждал! Он бы никогда…

Арсиноя умолкла и посмотрела в сторону коридора. Когда

Джозеф пришёл домой, они трудились над заклинанием. На

крови – и связывали всё. Но она уничтожила его до окончания.

Или она думала так.

– Спи, Джулс, - Арсиноя погасила свет. – Лучше подождать до утра.

В ту ночь девушки плохо спали. Джулс и Камдэн боролись за место на кровати, сталкиваясь лапами и коленями. Арсиноя долго прислушивалась к шороху одеял. Когда она наконец-то закрыла глаза, ей снился Джозеф в кровавом море.

Утром Каит отправила Джулс и Арсиною в город, чтобы подобрать надлежащую фестивалю одежду. Мантии, как говорила она, морщась. Каит и Арсиноя ненавидели платья.

Коричневые и зелёные шерстяные платья она носила потому,

что так было надо. Но.. Эти костры будут первыми с дня рождения Джулс. И как распорядители Арсини, Милоды должны присутствовать. Белтейн, как говорила Каит,

обязанность молодых.

– Мы увидим Джозефа? – спросила Арсиноя.

– Чтобы заставить его идти за покупками?

– Нет причин страдать одним. Мы можем попробовать куртки и вышвырнуть еду для клешней краба… Он будет огромен!

– Хорошо, - сказала Джулс. – Он всё равно не будет в море.

Джозеф ещё долго не будет в море. Нельзя потерять его так скоро после прибытия. И мать особенно… Она с Ионой заставили его работать на верфи. Даже Мэтью было запрещено выходить далеко, хотя это означало отдать лучшие места.

Арсиноя вдохнула потеплевший утренний воздух. Волчья весна оживала. Скоро деревья расцветут, и вокруг будет столько запахов.