Три темные короны

– Ты поранился, - сказала Мирабелла.

– Это просто царапина. Споткнулся в начале охоты.

Потерял свою часть.

Потерял Джульену, вот что он имел в виду. Мирабелла едва заметно улыбнулась.

– Кажется, ты часто ранишься. Может быть, тебе нельзя быть одному.

Джозеф засмеялся.

– Думаю, да. Вернувшись сюда, я будто притягиваю всякие проблемы.

Она коснулась следов крови на его подбородке – ничего серьёзного. Только добавляло ему дикости в сочетании с чёрными полосами на его лице и на голом плече. Она задавалась вопросом, кто это рисовал, представила себе пальцы Джулс, что скользили по коже Джозефа.

– Я знала, что ты тут. Даже после побега Арсинои. Знала.

Надеялась.

– Не думаю, что хотел бы тебя видеть. Тебе стоит спрятаться.

Спрятаться. Быть в плену под усиленной охраной. Но они с

Бри срывали попытки храма запереть её с детства.

Удивительно, что жрицы не отказались теперь от этого.

Мирабелла коснулась рукой груди Джозефа, сжала плечо.

Он был горяч от бега, пульс его подскочил от её касания. Она прижалась ближе, и их губы почти соприкоснулись.

– Ты не знаешь меня, как Джулс, - сказала Мирабелла. – Но ведь хочешь? Имело значение то, что случилось той ночью, в шторм?

Джозеф тяжело дышал. Он смотрел на неё из-под нахмуренных бровей. Он не сопротивлялся. И не мог.

Она обвила его шею руками, и он поцеловал её, прижимая к дереву.

– Это имело значение, - прошептал он. – Но, богиня, я бы хотел, чтобы это было не так…

Лагерь Арронов

Отравители в основном убивали птиц и кроликов. Ничто в сравнении с Природой, но того стоило ожидать. Охота – это часть Природы на кострах.

Катарина присоединилась к Натали в длинной белой кухонной палатке, когда та ощипывала фазана.

– Я должна, - начала Катарина, - позвать слуг?

– Нет, - сказала Натали. – Те, кого мы привезли, заняты. Но есть ещё птицы… Белтейн заставляет нас кружиться.

Катарина закатала рукава платья и схватила ближайшую птицу.

Натали одобрительно кивнула.

– Пьетр оказывает на тебя хорошее влияние.

– Он не учил меня ощипывать птиц, - сказала Катарина. – Я

могу всё испортить.

– Но ты уверена в себе. Очаровательна. Ты выросла с тех пор,

как он появился.

Катарина улыбнулась и стянула перья со своего носа.

Большинство птиц готовились на праздник, но лучшие будут оставлены на церемонию её Черноты.

– Разве это не то, почему он остался в Грэйвисдрейк?

– То. Это была его задача, превратить тебя в прекрасную леди, и он справился, - на её пальцах была кровь – она тянула слишком сильно и порвала кожу. – Это была моя задача развить твой дар и держать в безопасности. Сделать из тебя королеву.

– Натали, в чём дело? – спросила Катарина. – Ты говоришь,

словно думаешь, что мы проиграли.

– Может быть, - её голос обратился в шёпот, хотя никто не был в палатке, и не было теней на холсте. – Я надеялась, что побег Арсинои изменит планы… Что они будут слишком заняты поисками. Сочтут нужным… Но я видела ящики и знаю,

что там. Ножи.

Катарина продолжала работать. Далёкий, отсутствующий взгляд в незамерзающих голубых глазах Натали и страх в её голосе заставлял её дрожать.

– Арсиноя умна, - сказала Натали. – Труслива, но умна. С

помощью материкового мальчика… Кто б мог подумать, что это реально?

– Я не думаю, что они это сделали, - сказала Катарина. – Они на дне моря, и рыба их съела.

Натали рассмеялась.

– Но если она на дне моря, она не тут. И у них только одна цель.

– У них? Натали, о чём ты? Что-то не так? Ты думаешь, я проиграю на Черноте?

– Нет, нет. Это будет поразительный успех.

Катарина опустила голову. Она боялась черноты. Такое унижение в день рождения… Это означало, что Женевьева и

Натали плохи… Неудача испортит остров.

– Поразительный? Нет, - сказала она.

Натали оттолкнула в сторону мёртвых птиц Её глаза скользнули по Катарине, словно видели её впервые.

– Ты мне веришь, Катари?

– Конечно.

– Тогда ешь на Черноту, сколько можешь! – её рука скользнула, чтобы схватить королеву так быстро, как змея. –

Без страха! И поверь, не будет никакого яда.

– Как? Как?!

– Жрицы могут думать, что умны, - сказала Натали, - но никто не лучше меня! И я сделаю всё, чтобы ты показалась сильной! И никто не скажет, что это Жертвенный год!

Лагерь Милонов

– Мы используем наше мясо вместе, - сказал Эллис, - вместо того чтобы делить на отдельные праздники. Отравители,

натуралисты, воины, элементали, бездарные. Мы все едины были на праздники во времена моей молодости.

– И когда ж это было, дедушка? Сто или двести лет назад? –

спросила Джулс.

Эллис усмехнулся и согнал Джейка со стола.

Следующее утро после охоты было тихим. Каждый человек на лугу работал или отдыхал. Или был ранен. Как и предполагалось, многие получили ранения, но о смерти не было ни слова. Некоторые шептались, что этот Белтейн благословлён.

Но это не было благословление ухода Арсинои.

Камдэн неуклюже забралась на колени Джулс и обнюхивала порез на её плече. Не от медведя. Он ушёл, обратно в логово.

Она вместо этого поймала оленя и быстро перерезала ему горло, но копыто задело её.

Джулс потянулась через стол и протянула Кэм большой кусок оленьего сердца.

– Этот олень лучшее с охоты, - сказала Каит. – Сердце по правилам сделают королевам.

– Отправьте остаток, - сказала Джулс. – Всех королев тут нет.

Арсиноя отдала бы Кэм свою часть.

Зашелестело в палатке Мадригал. Джулс нахмурилась и сжала пуму. Палатка шуршала – она проснулась… Хихикала. И

была не одна.

– Вставай! – Каит пнула заслонку. – Есть работа!

Лоскут отогнулся. Мэтью держал его так, что Мадригал скользнула под его рукой.

Каит и Эллис замерли. Мэтью был с Мадригал, но это бессмысленно. Он любил тётю Караф. Но любит ли? Пальцы

Мадригал сжимали открытый воротник рубашку, он улыбался.