Три Учебника Успеха

Начинается беспроигрышная игра: открытие древней Трои. Проигравших, как в некоторых спортивных состязаниях, нет: "призовые" получит и чемпион, и занявший второе место.

Приз за первое место: всемирная слава открывателя Трои. Приз за второе место: упоминание в истории как об одном из помощников открывателя Трои.

Шансов достигнуть поставленную цель - открыть древнюю Трою - у Г.Шлимана очень мало, шансов стать всемирно признанным открывателем Трои - практически нет.

В то же время есть еще один приз - эксклюзивный. Он может достаться (и достался) лишь сособственникам холма Гиссарлык (но не Г. Шлиману). Это отличный туристический и археологический объект - раскопанный холм Гиссарлык.

9.4. ЭНЕРГИЯ ИМЕНИ ("SCHLIEMANN", "СULVERT").

Размышляя о судьбе и личности Генриха Шлимана, затронем вопрос о значении его фамилии. Рассмотреть эту тему еще более интересно в сопоставлении с фамилией "Калверт". Именно Фрэнк Калверт, один из представителей этой фамилии, поддержал Генриха Шлимана в уверенности, что холм Гиссарлык (частично принадлежащий Калвертам) является местом расположения древней Трои. Калверты дали необходимое согласие на раскопки, содействовали Г. Шлиману в переговорах с османской администрацией, поддерживали Г. Шлимана в его археологических усилиях в Троаде.

Фамилию "Шлиман" можно интерпретировать по-разному.

Во-первых, существует немецкое написание фамилии "Шлиман", а именно "Schliemann". Во-вторых, существуют близкие по созвучию варианты написания и произношения.

Сначала рассмотрим основное значение. Schlei - перевод с немецкого на русский - "линь" (зоол.).

Линь (лат. Tinca tinca) - вид лучепёрых рыб семейства карповых (Cyprinidae), единственный представитель рода Tinca ["Линь"]. Учитывая возможность перевести немецкое "mann", как "человек", "мужчина", получаем в русской интерпретации "Линев". Существуют и люди с фамилией "Линев", и город с таким же названием (Украина). Правда, "Сомовы", "Щукины", "Карасевы" представлены в России как-то массовее. Если обобщать, то получится фамилия "Рыбин".

"Рядом" с "Schlei" - "Schlau". "Schlau" означает в переводе с немецкого на русский "хитрый, коварный, хитроумный". Что ж... Общеизвестен любимец Афины Паллады хитроумный Одиссей.

А вот еще вариант: сам Г. Шлиман называл некоторых своих оппонентов "Schleppentrager" (нем.), то есть носящие шлейф [Гаврилов А.К. С. 241].

Таким образом, высвечиваются два значения, которые следует иметь ввиду при определении значения фамилии "Шлиман": "рыба" и "хитроумный".

Перейдем к фамилии "Калверт". Сulvert в переводе с английского на русский - 1) дренажная труба, кульверт, водопропускная труба, 2) горн. дренажная штольня.

Человек, действующий (тем более в сфере консульско-дипломатической) в районе пролива Дарданеллы (Геллеспонта), имеет фамилию со значением "водопропускная труба".. Вроде бы, звучит гармонично. "Дунай и Прут, Днестр и Днепр, Дон и Кубань - все несут свои воды через Геллеспонт в Средиземное море" (Р. Вирхов) [Шлиман Г. Илион. Т.2. С. 395].

Слово "штольня" наводит на мысль о возможности быть причастным к углублению в толщи земные, к раскопкам.

Не менее, если не более, интересно значение близкого по звучанию и написанию слова "calver" (с "потерей" конечной буквы "t"). Перевод с английского на русский: 1. стельная корова, 2. разделывать и предварительно обрабатывать живую или только что пойманную рыбу.

В отношении любителя рыбной ловли, или человека, живущего на берегу водоема, опять-таки звучит гармонично.

Любые ассоциации в какой-то мере субъективны, но для Г. Шлимана холм Гиссарлык действительно оказался коровой с теленком. Холм остался на своем месте, а вот "теленок" - "клад Приама", был переправлен пастись на Европейские поля. С другой стороны, оказаться разделанной (только что пойманной) рыбой не так уж и приятно.

Между Г. Шлиманом, с одной стороны, и сособственниками холма Гиссарлык (османскими подданными и Калвертами), с другой, были определенные договоренности о распределении возможных находок или их стоимости. И стороны собирались их выполнять (будем в это верить). Но в ситуации происходят объективные изменения. Например, существовал риск принятия Османской империей нового законодательства, меняющего правила определения судьбы найденных Г. Шлиманом археологических артефактов. На изменения законодательства сособственники холма могли ссылаться без какого-либо ущерба для доброго имени. Но это официальный аспект.

По мере фактического начала раскопок выявлялись обстоятельства, которые до старта работ были неочевидны. Уровень законопослушности и дисциплинированности местных жителей, влияние близлежащих малярийных болот и высокий уровень заболевания малярией, дефицит хорошей питьевой воды, не всегда прогнозируемая смена благоприятных для раскопок периодов (сухих, теплых, умеренно ветреных) на неблагоприятные (дождливые, холодные, даже морозные, чрезмерно ветреные), сложности финансового и ресурсного обеспечения, транспортные проблемы, вопросы безопасности, семейные, личные обстоятельства Г. Шлимана и его жены Софии, и т.д. Со всем основанием можно было ожидать, что раскопки окажутся незавершенными (что, в общем-то, и случилось). (Да и каков он, строго говоря, критерий завершенности?). И что тогда в итоге (в итоге незавершенных раскопок)? У сособственников холма остается частично раскопанный археологический и туристический объект (по факту начавший довольно быстро приносить денежные поступления [Штоль. С. 265]). А у Генриха Шлимана были бы все основания выйти из проекта своего рода увлеченным простаком, выполнившем массу тяжелой работы, затратившем большой объем денежных средств, но по воле обстоятельств оставившим результаты своих усилий и затрат другим людям. И в придачу получившему ощутимую порцию критики со стороны как ученого, так и неученого мира.

Г. Шлиман старался не стать жертвой разделки свежепойманной рыбы. Он отсылал телеграммы, писал отчеты, заметки, статьи, книги. Те раскопки, которые производились, должны были быть связаны с его именем. Закрепить авторство и научный приоритет на археологический результат - непростая, почти невыполнимая, задача. Недолгая постмикенская ситуация (когда у Г.Шлимана был затруднен доступ к находкам (им отысканным), что влекло трудности в их широком "опубликовании"; "перехват" инициативы и продолжение раскопок на "освоенном" уже месте греческим смотрителем, ранее состоявшим при Г. Шлимане, смотрителем, сумевшем также добиться успехов (!)) показала, как велик риск быть оттертым, отжатым, преданным забвению, забытым, как велик риск "перехвата" и переадресации археологических результатов и достижений людям, малопричастным или непричастным к основному объему расходов, работ и забот [Стоун. С. 365-366, 370-371] [Вандерберг. С. 508] [Штоль. С. 298].

В общем, в Троаде у Г. Шлимана были все шансы стать "разделанной рыбой". То есть, стать странным богатым чудаком-археологом, что-то безграмотно (при этом слове было бы принято морщиться как при упоминании о чем-то неприятном) раскопавшим ("покопавшимся в земле"), результаты деятельности которого растворились бы в деятельности предшественников (а они были! иногда копали!) и преемников (они должны были появиться, и появились) в почетном деле раскапывания холма Гиссарлык и открывания Трои. А на карте (впрочем, так оно и случилось), почти на любой карте (масштаба 1:7000000 и более крупного) в районе полуострова Троада стоял бы (он действительно ставится) значок: археологический памятник Троя.

9.5. ."КЛАД ПРИАМА". ОДИССЕЮ ОТ АФИНЫ ПАЛЛАДЫ. (1871-1873-1875 гг.).

Но не случайно на склоне дней Генрих Шлиман "стал злоупотреблять гомеровской формулой "Слава Афине-Палладе!" ["Шлиман, Генрих"]. Действительно, Афина Паллада вмешалась и помогла хитроумному Одиссею. В 1871 году Фредерик освобожден, направился на место своей прежней дипломатической службы, в Троаду. Возможно, нужна была какая-то поддержка Г. Шлимана, к этому времени обладавшего и солидным денежным капиталом, и связями в разных европейских столицах, да и в Стамбуле. (Имея ввиду раскопки на месте древней Фимбры, Фрэнк Калверт использует словосочетание "могущественное содействие доктора Шлимана" [Шлиман Г. Илион. Т.2.С. 435]). Условно это высказывание Фрэнка Калверта можно датировать 1881 годом.

24 июня 1875 Генрих Шлиман сделал доклад в Лондонском обществе древностей. Он приехал в Лондон для доклада по приглашению У. Гладстона ["Шлиман, Генрих"]. Уильям Гладстон был влиятельнейшей политической фигурой Великобритании (несколько раз становился премьер-министром). У. Гладстон и Г. Шлиман были увлечены Гомером. В дальнейшем У. Гладстона и Г. Шлимана связывали доброжелательные, возможно отчасти дружеские, отношения. В Англии Г. Шлиман завязал знакомства в самых разных общественных кругах, в том числе, и в политической элите. Те, кто считали себя и считались британцами, прикладывали свои силы в консульской сфере, не могли не учитывать связей Г. Шлимана. (Привози с собой Гомера!..).