Триумф поражения
Шрифт:
у неё есть любовник!
Если женщина идёт с гордо поднятой головой -
у неё есть любовник!
Если женщина держит голову прямо -
у неё есть любовник!
И вообще — если у женщины есть голова,
то у неё есть любовник!
Фаина Раневская
— Вы хотите меня заразить? — растерянно спрашиваю я, отобрав свои губы у губ Холодильника.
— Я хочу удовлетворить ваше любопытство, — шепчет Холодильник.
— Мое любопытство, вернее, мое беспокойство по поводу вашего здоровья ничего общего не имеет с… поцелуями. Тем более это… негигиенично, — говорю я,
— Какой ужас! — послушно соглашается со мной Холодильник. — Слизистая — настоящий рассадник микробов и вирусов.
— Рада, что вы это понимаете, — действительно радуюсь я, пытаясь встать с его колен.
Но никто меня и не думает отпускать. Две широкие большие ладони аккуратно обхватывают мое лицо и приближают к лицу Холодильника.
— Я уверен, что ваш иммунитет, госпожа Симонова-Райская, обладает противовирусными свойствами. А у моего уставшего организма нет сил бороться с вызванным болезнью наваждением, — снова шепчет Холодильник мягко, почти нежно и целует меня, противореча этой нежности, сильно, крепко, я бы даже сказала, страстно.
— У вас гриппозный бред? — с трудом вырвавшись, сердито спрашиваю я. — Вы меня с кем-то путаете, господин Климов-младший, например, с котенком…
— Я ни с кем не могу вас перепутать, — отрицательно качает головой Холодильник, глядя на меня своими выразительными карими глазами, светящимися каким-то лихорадочным блеском. — Вы отравили мое существование за последние несколько месяцев.
— Я?! — кричу я, начиная бороться за свободу и руками, и ногами. — Вы… прохиндей!
— Я еще предыдущие звания, данные вами, не успел поносить, — тихо смеется Холодильник, зачем-то взяв мою правую ладонь и положив себе на лоб. Лоб у него прохладный.
— Прекрасно! — снова начинаю использовать все четыре конечности, чтобы встать с его колен, но терплю неудачу. Сильные руки почти без усилий удерживают меня на мужских коленях. — Получайте еще! Вы заслужили! Носите с удовольствием. Мошенник. Жулик. Ловкач.
— Может, запишете? — улыбается Холодильник своей очаровательной мальчишеской улыбкой, совершенно меня обезоруживая. — Память у меня неплохая, но болезнь, знаете ли, влияет…
— Пожалуйста! — тоже улыбаюсь я против воли. — Пройдоха. Плут. Аферист. Шельмец.
— В ваших устах звучит как музыка, — серьезно сообщает мне Холодильник и снова целует меня, с каждой секундой распаляясь все сильнее и углубляя и без того глубокий поцелуй.
Совершенно не понимаю, что мне сейчас делать. Конечно, за первую неделю нашего общения я сама невольно убедила его в том, что готова предложить большее. А теперь, несмотря на все мои объяснения, он мне не верит и идет напролом. И этому разбуженному мною зверю недостаточно его милого котенка. Ему зачем-то нужна я. Зачем — понятно, конечно. Но в роли любовницы Хозяина разовой или долгоиграющей я себя совершенно не представляю. Хотя, когда он так улыбается… И так целуется…
Почувствовав мои колебания и сомнения, Холодильник со стоном перемещает свои губы на мою шею. Это мгновенно отрезвляет.
— Александр Юрьевич! Не настолько вы больны,
чтобы не понимать, что сейчас делаете, — осторожно укоряю его я, понимая, что физически с ним не справлюсь.— Я отчетливо понимаю, что я сейчас делаю, — охотно соглашается странно послушный Холодильник. — Я вас целую и получаю от этого удовольствие. Очень надеюсь, что и вы тоже.
— А как же ваша невеста? Ваш котенок? — с досадой спрашиваю я, откровенно наслаждаясь неправильными поцелуями.
— У меня нет котенка. И собаки нет. Меня никогда не бывает дома. У меня даже рыбок аквариумных нет, — шепчет Холодильник, поцелуями прокладывая горячую дорожку по моему плечу.
— У вас есть невеста! — отпихивая настойчивого мужчину, почти кричу я, напоминая его же собственные слова. — Молодая, красивая, умная.
— Есть, — вздохнув, соглашается Холодильник. — Невеста есть, но это другое…
— Другое?! — мне удается вскочить на ноги и отпрыгнуть от сидящего мужчины на пару шагов. — Я не буду вашей любовницей!
Холодильник встает с кресла и начинает медленно застегивать рубашку.
— Я не предлагал вам быть моей любовницей, — спокойно и жестко говорит он. — Ни слова об этом не сказал.
— Значит, ваши поцелуи — предложение к деловому сотрудничеству? — горько иронизирую я, отступая еще на один шаг. — Вы так премируете арт-директоров? Может, и начальника охраны такими премиальными балуете? Поэтому Прохор Васильевич так вам предан?
Холодильник стремительно хватает меня за лацканы халата и придвигает к себе:
— Мужчины не прощают таких шуток даже красивым женщинам, — угрожающе цедит он сквозь зубы, почти приподнимая меня над полом.
— Какие шутки?! — тут же возмущаюсь я. — Никаких шуток. Логичное предположение. Я вам в качестве любовницы не нужна, но поцелуи свои вы мне настойчиво навязываете. Вот я и решила, что это ваш личный способ расплачиваться за хорошую работу. Прохор Васильевич ведь хорошо работает?
— Как насчет предложения Петровского? — рычит Холодильник. — Готовы к получению баснословной зарплаты?
— Нет! — гордо и громко отвечаю я. — Мне вполне хватает моего сегодняшнего заработка и моей нынешней должности.
— Я не Петровский. Премиями разбрасываться не буду! — угрожает мне Хозяин.
— Никто и не ждет! — парирую я. — Ни премий, ни поцелуев! Вы сами с ними лезете!
— Лезу?! — крик Холодильника срывается на шепот. — Вы совершенно не умеете разговаривать с начальством.
— Растерялась! — отбиваюсь я в прямом и переносном смысле, вырвавшись из крепких рук Холодильника. — Никто из прежнего начальства меня не целовал!
— Я рад, что я у вас первый! — неожиданно улыбается детской улыбкой Александр Юрьевич.
— Вы не избавитесь ни от агентства, ни от меня! — чеканю я.
— Звучит зловеще, — усмехается Холодильник. — Но… не страшно, уж извините. Я говорил Петровскому, что вы не согласитесь. Он утверждал, что от таких предложений не отказываются. Интересно будет увидеть его лицо…
— Чтобы избавиться от меня, вам придется меня… убить! — ни с того ни с сего выкрикиваю я.
— И что мне делать с вашим трупом? — совершенно серьезно спрашивает Холодильник.