Трое в снегу

Молодой человек весело похлопал по плечу своего старого приятеля.

Эдуарду не дали и рта раскрыть. Он неуверенно улыбался. Его план был нарушен. Фриц все еще принимал его за Шульце! Хоть тресни!

Матушка Хагедорн села на стул и наконец сняла ботинки.

– - Погода меняется, -- объяснила она.
– - Господин Шульце, рада с вами познакомиться. Ну вот, мой мальчик, одного нашли. Невесту тоже найдем.

В дверь постучали. Вошел слуга.

– - Фройляйн Тоблер велела спросить, не желает ли милостивая госпожа немного побеседовать с ней перед ужином.

– - Кто это "милостивая госпожа"?
– - поинтересовалась старая дама.

– - Вероятно, имеют в виду вас, -- сказал Эдуард.

– - "Милостивую госпожу" вводить не будем, -- проворчала она.
– - Я фрау Хагедорн. Звучит достаточно хорошо. Ну ладно, пойду поболтаю. В конце концов, барышня -- дочь вашего шефа.

Она поправила полуботинок, кивнула обоим мужчинам и пошла вслед за слугой.

– - Ну зачем ты вернулся в Берлин?
– - спросил Эдуард.

– - Позволь!
– - обиженно сказал Фриц.
– - Когда швейцар Польтер сообщил мне, что произошло, Хагедорна уже нельзя было удержать.

– - Эта Каспариус предложила мне через директора двести марок, если я немедленно исчезну.

– - Ну и наглая баба!
– - сказал Фриц.
– - Хотела меня соблазнить. Это ясно. Ты был помехой в ее разгульной жизни. Вот, наверно, выпучила глаза, когда я уехал!
– - Он тепло посмотрел на друга.
– - Нашел тебя все-таки! Теперь отыскать Хильду, и все будут в сборе,.. А почему она удрала? Она тебе не дала свой адрес?

Постучали. Дверь в соседнюю комнату открылась. Появился слуга и тотчас исчез. Эдуард поднялся и пошел в ту комнату. Фриц осторожно двинулся за ним.

– - Ага!
– - сказал он.
– - Рабочий кабинет шефа. Скоро он, наверно, появится сам. Эдуард, давай без глупостей! Сейчас же пересядь на другой стул!
– - Фриц рассердился, так как Эдуард уселся за письменный стол.
– - Если старик Тоблер не понимает шуток, то мы вылетим в два счета! Ну пересядь куда-нибудь! Ведь я собираюсь жениться, Эдуард!

Однако тот остался сидеть за письменным столом.

– - Теперь выслушай меня, пожалуйста, -- попросил он.
– - В Брукбойрене я тебя немного обманул. Не скажу, что мне это было приятно. Не люблю врать. Очень не люблю. Но в чертовом отеле я не решился сказать правду. Боялся, что ты меня превратно поймешь.

– - Эдуард, -- сказал молодой человек.
– - Ты начинаешь меня дурачить! Не нужно сказок! Выкладывай все как есть! В чем ты меня надул? Но прежде, чем ответишь, пересядь на другой стул. Это нервирует меня.

– - Дело в том...
– - начал Эдуард.
– - Со стулом это тоже связано. Мне ужасно трудно... Значит...

Тут снова постучали. Вошел слуга, сказал: -- Кушать подано, господин тайный советник!
– - и вышел.

– - Что такое?
– - спросил Хагедорн и поднялся.
– - Что лакей тебе сказал? Тайный советник?

Эдуард смущенно пожал плечами.

– - Представь себе!
– - сказал он.
– - Ничего не могу изменить, Фриц. Не сердись на меня, ладно? Я -- старик Тоблер.

Молодой человек схватился за голову.

– - Ты Тоблер? Ты миллионер, за которого принимали меня? Из-за тебя у меня в номере были три кошки, а в постели кирпичи?

Тайный советник кивнул.

– - Именно так. Моя дочь тайком от меня позвонила в отель. И когда ты и я прибыли, нас перепутали. Я не мог открыть свое инкогнито. Ведь приз на конкурсе я выиграл под фамилией Шульце! Теперь ты понимаешь?

Хагедорн сухо поклонился.

– - Господин тайный советник, при сложившихся обстоятельствах хочу вас просить...

– - Фриц, остановись!
– - сказал Тоблер.
– - Прошу тебя, не говори ничего сгоряча! Запрещаю тебе, слышишь?

Он подошел к молодому человеку, лицо которого выражало упрямство.

– - Ну что ты вообразил? Неужели ты так мало ценишь нашу дружбу, что запросто можешь ее отбросить? И только потому, что у меня есть деньги? Но это же не позор!
– - Он взял молодого человека под руку и стал ходить с ним взад-вперед по кабинету.
– - Пойми, то, что я переоделся бедняком, было не только шуткой. Мне захотелось побыть среди людей без фатального ореола миллионера. Хотелось сблизиться с ними, узнать на собственном опыте, как они ведут себя с бедняком. Ну вот, шутка окончена. То, что я хотел испытать, мало значит в сравнении с тем, что я пережил. Я нашел друга. Наконец обрел друга, мой мальчик! Дай руку старику Тоблеру!
– - Он протянул руку Фрицу.
– -Ну, черт возьми, упрямая твоя башка! Ну?

Фриц схватил протянутую руку.

– - Все в порядке, Эдуард, -- сказал он.
– - И прости, пожалуйста.

Когда они вошли в столовую, тайный советник заметил:

– - Мы, конечно, первые. И чего женщины всегда так долго судачат!

– - Да, ведь у тебя есть дочь, -- сказал Хагедорн.
– - Сколько ей в общем и целом?

Тоблер усмехнулся.

– - На выданье она и несколько дней назад обручилась.

– - Здорово, -- сказал Фриц.
– - Поздравляю. А теперь без шуток: ты действительно не знаешь, где живет Хильда?

– - Она не сообщила мне адреса, -- дипломатично ответил Тоблер.
– - Но ты их получишь. Хильду и адрес.

– - У меня тоже такое предчувствие, -- сказал молодой человек.
– - Но когда она мне попадется, я ей задам взбучку! А то еще вообразит, что я позволю будущей жене вертеть мною. Тут надо вовремя пресечь. Ты не находишь?

Открылась дверь, въехал сервировочный столик, уставленный супницами и блюдами. Его толкал перед собой седовласый слуга. Когда столик остановился, слуга поднял лицо и сказал:

– - Добрый вечер, господин кандидат.

– - Здравствуйте, -- машинально ответил Хагедорн, но тут же вскочил на ноги: -- Господин Кессельгут!

Слуга кивнул:

– - Он самый, господин кандидат.

– - А пароходная линия?

– - Была маскировкой, -- объяснил тайный советник.
– - Иоганн мой старый камердинер. Я не хотел ехать в Брукбой-рен один. Поэтому он превратился в судовладельца. Свою роль он сыграл блестяще.

– - Это было нелегко, -- скромно заметил Иоганн.

– - Будет ли противоречить вашей служебной этике, если я крепко пожму вам руку?
– - спросил Фриц.

– - Мне кажется, что в данном случае я могу сделать исключение, --ответил Иоганн.

Фриц пожал ему руку.

– - Теперь я понимаю, почему вы пришли в ужас от комнаты Эдуарда. Хорошо вы меня разыграли!

– - То была не комната, а ультиматум, -- сказал Иоганн.

Фриц снова уселся. Старый благородный слуга расставлял на столе блюда.

– - Как вспомню, что вместо тебя дал себя массировать, то о примирении не может быть и речи, -- сказал Фриц Эдуарду.
– - Кстати, я купил тебе старинную оловянную кружку. А вам, Иоганн, ящичек гаванских. А Хильде пару сережек. Мне только остается продеть их себе в нос.