Трофейная жена генерала дракона

У меня есть невеста?

Глава 39

– Инквизиция?
– едва слышно прошептала я, слыша его шаги.

– Хуже, - произнес генерал.
– Это профессионал. Вооруженный до зубов. Его явно наняли.

Я видела как генерал подбросил в воздухе еще один кинжал и ловко поймал его. Ого! Ничего себе.

– Я обыскал его. Несколько каких-то магических амулетов, плащ, несколько кинжалов, немного денег, - заметил генерал, ссыпая медальоны на стол.

= Думаешь, его нанял мой муж?
– спросила я.

– Возможно, - кивнул генерал.

– Ой, а что там за амулеты?
– спросила я, пытаясь рассмотреть магические побрякушки.

– Честно, не знаю, - произнес дракон.
– Потом посмотрим.

Я села на кровати, чувствуя, как зелье немного стягивает рану. Начинало пощипывать. Я морщилась, но терпела.

Потом вроде бы стало легче, и я осмелилась встать.

Пришлось взять платье, что я принесла с чердака и прижать лифом тряпку. Нет, ну ничего себе! Видимо, моему дорогому супругу надоело ждать, когда я наконец умру и он решил ускорить процесс получения денег.

– Зеркала!
– прошептала я генералу.
– Они наверняка оставили в коридоре зеркала. Надо срочно их разбить! Пока не поздно! Вдруг инквизиция уже спешит сюда?

Я вышла в коридор, зашла в кладовку и взяла швабру, сбивая одно из зеркал. Оно упало и разлетелось на осколки.

– Осколки надо собрать!
– прошептала я, чувствуя, что такого веселого денечка у меня в жизни еще не было.
– Все до единого!

Еще несколько раз мы обошли коридор, выискивая тайные глазки, который могли следить за нами.

– И что теперь делать с осколками?
– спросил генерал, явно не знакомый с магией Исмерии.

– Как что?
– удивилась я, в ужасе ожидая прибытия инквизиции в любую секунду.
– Растолочь в пыль. И высыпать где-нибудь в лесу! Чтобы даже следов не осталось!

Я открыла дверь в лабораторию, порылась в старом хламе и достала тяжелую ступку и пестик. Я сидела в кресле, бросая в ступку осколки и с противным хрустом толкла их в пыль. Через полчаса я пересыпала порошок на бумажку. И принялась толочь следующую партию. Когда руки устали, я отдала ступку и пестик генералу. Он сидел и усердно растирал стекло.

Я смотрела на генерала, а до меня только дошло, что он спас мне жизнь.

А ведь я могла бы лежать мертвой в коридоре, если бы не помощь генерала.

– Нам нельзя оставаться в этой комнате. Нам нужно будет поискать другое укрытие. Понадежней… - прошептала я, не зная, почему инквизиции еще нет. Может, нас пронесло, а быть может, они собирают силы, чтобы одолеть дракона?
– Ладно, я сейчас отнесу зеркало в лес, а ты пока посиди здесь.В случае чего прячься. Как открыть дверь в лабораторию - знаешь. Она закроется сама в течение минуты.

Я чувствовала себя немного обязанной. И от этого чувства мне становилось неловко.

– Я рад, что могу тебе доверять, - вздохнул генерал.

Я улыбнулась, а потом насыпала пыль от стекла в коврик, направляясь в сторону леса. Несколько раз я похлопала его, осматриваясь по сторонам. Если в магазинах и на улицах я видела зеркала, то в лесу и подавно их развесили!

Вернувшись с ковриком, я увидела генерала, сидящего в кресле. В его руках была бумага: “Разыскивается!”.

– Это выпало у тебя из платья, - холодным голосом произнес генерал, глядя на меня.

Его взгляд был пронизывающим. Сейчас он выглядел иначе. Не было улыбки, не было искры в глазах. Только холод и только лед. Даже в голосе я чувствовала звон металла.

Я совсем забыла, когда меняла платье, что в кармане у меня лежит листок, который мне дала инквизиция.

– Получается, ты знаешь, как меня зовут?
– спросил генерал,нахмурив брови.- И то, что я дракон. И ты мне не сказала?

Глава 40

–– Я не… — тихо прошептала я, устало привалившись к холодной стене, словно пытаясь укрыться от собственной боли и страха. Глубоко вздохнув, я почувствовала, как у меня подкосились ноги, и вся усталость накрыла меня волной. — Просто забыла…

Генерал поднял на меня пристальный взгляд, и в этот момент, словно между нами вдруг выросла невидимая стена — непреодолимая, непроницаемая. В воздухе повисла тень недоверия, холод, который пробирал до костей, словно морозный ветер в зимнем лесу. Я ощутила, как внутри загорается искра страха — неуверенности, что он сможет понять или простить.

–– Ты могла бы показать мне это, — произнёс он тихо, но голос его прозвучал так, будто в нём скрыта стужа полярной ночи. В его словах была ледяная строгость, холод, который заставлял кожу покрываться мурашками. — Зато теперь я знаю, что меня зовут Кириан Моравиа. Что я — генерал. И, что самое важное, я — дракон.

Мои глаза расширились, и сердце забилось быстрее. Имя — Кириан. Красивое, сильное. Немного непривычное для моих ушей. Оно звучало так, словно росчерк меча в воздухе.

–– Кириан, — повторила я мысленно, словно произнеся заклинание. — Имя красивое. Необычное. И сразу чувствуется, что в нём скрыта какая-то мощь, что-то необъяснимое.

– Почему ты решила мне это не показывать?

Я думала, что ответить ему. Как объяснить, что я просто хотела проверить его честность? Что внутри меня сидит страх, и я искала хоть какую-то опору, хоть кусочек правды, чтобы не утонуть в этом море опасности и лжи. Я ведь приютила его на свой страх и риск, в надежде, что он не предаст, не обманет.

–– Честно? — я тихо вздохнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Я не знаю, что от тебя ожидать. Я уже говорила об этом, да. И да, я хотела проверить: скажешь ли ты мне правду или будешь лгать. Мне кажется, я уже и сама не знаю, кто ты — друг или враг. Умеешь ли ты лгать? Понимаешь ли, насколько мне страшно?

Генерал опустил взгляд, и в его глазах заиграли тени внутренней борьбы. Он молчал. В его строгом взгляде я увидела нечто большее — глубину, в которой скрывалось множество нерешенных вопросов.

–– Я не виню тебя, — тихо произнёс он, и его голос зазвучал мягче. — Но ты могла бы показать мне это, — он чуть сделал паузу, словно боясь нарушить невидимую границу, — Быть может, мне удастся что-то вспомнить. Может, мое имя мне что-то скажет!

Он посмотрел на меня пристально, его глаза — словно два холодных озера, в которых отражался весь мой внутренний мир: тревога, страх, надежда и отчаяние.

–– Ты знаешь обо мне больше, чем говоришь, — произнёс он строго. — И молчишь. Почему?