Туата Дэ

Гришем, - бросил он сквозь зубы, -

Верный пёс полковника, поднял голову.

Обеспечь.

Тот кивнул , будто бы всё понимая и начал рыться в ящиках.

Сейчас, - сказал Тампест, - Ты получишь паспорт моряка. Чистый….

Но… -хотел было возразить Гершаль и Тампест его тут же перебил

На квартиру, в своё общежитие, ты больше не вернёшься. Отныне - он обвёл рукой пространство комнаты, - Это твой дом. Крофт!
– неожиданно рыкнул он на встрепенувшегося немца, - Ты всё понял!?

Не удерёт, господин полковник, -ухмыльнулся бывший полицейский, - Даже до сортира провожать буду.

Под каким именем его вписать?
– спросил Гришем, не отрываясь от заполнения бумаг.

Как хочешь, -отрезал полковник, который и так слишком долго тут задержался, - Будто мне есть дело. Можешь даже под настоящим.

Когда серая шинель на покатых как ледниковые валуны плечах исчезла в проёме двери, а шаги полковника затихли на лестнице, Гершаль смог поднять голову. его взгляд был похож на разлитую по воде нефть в чёрном зеркале которой отражается огонь.

Почему?
– хирург встал и сжав кулаки и произнёс голосом похожим на плач,- Просто скажите мне- Почему!?

Что- почему?
– Гришем не спешил реагировать на истерику врача.

Почему власть всегда, всю историю!
– срываясь, произнёс Гершаль,- Со времен разрушения Храма проклятыми римлянами, власть над моим народом, - в этот момент, он под “народом” понимал исключительно себя, - Дается таким как…

Гришем поднял на него взгляд.

Ты думаешь - я забоюсь тебя !? Что я такой же трус как и он?
– истерически закричал, почти завизжал Гершаль, указав на Крофта. Вздохнул, налил стакан воды и залпом выпил. И глядя в такие же безучастные как у древней амфибии глаза Гришема, - Да, такой же! Но я нужен ему, он велел доставить на корабль… Я всё… Ничего ты мне не посмеешь сделать! А если … То какая разница - где меня разрежут!

Полицейским захватом, не вмешивавшийся дотоле, Крофт, завел его руку за пояс и свинтил его пополам, буквально вдавив старика в столешницу. Вывалившийся из руки толстостенный стакан упал и со стуком покатился по полу.

Ну, хватит, еврей, - сказал сержант, - На сегодня ты выговорился. Потом мне можешь всё рассказать. Люблю я , знаешь, про Маркса, Мао и прочую философию поговорить. Поднаторел - во время полицейской службы…

Из глаз старика полились прозрачные слёзы, состоящие почти полностью из воды.

Пусти его, - не глядя на них произнёс Гришем.

Крофт поколебался,но отпустил Гершаля. Тот, тихий, не верящий в то,что тяжёлые руки немца исчезли, он начал разминать помятую полицейским сержантом руку -не смея подняться и не веря в то, что ему это позволено.

Неожиданно, хлопнула кипа очередная бумаг страниц. Гершаль поднял взгляд. Помощник полковника глядел прямо на хирурга.

А что бы ты сделал, еврей, - спросил, он врача, - Чтобы ты сделал, обладая его властью, властью английского полковника?

Я бы повесил Тампеста!
– ни секунды не медля выкрикнул врач, как человек, падающий с крыши,в темную пропасть ночного города. И тяжело задышал, выталкивая из себя воздух тяжелыми, мокрыми комками.

Его трясло. Тяжёлый Континент. Эти слова, которые кто-то произносил в его голове,раз за разом, тихим, похожим на шипение огнемёта, голосом, выжигали его обычную осторожность.

Му- это жаркий, сухой ад, где человек, вне узкой береговой полосы, может выжить только в костюме химзащиты.

И этому английскому демону… Всем англичанам - там самое место.

В самой его сердцевине!

Но как, каким образом, так получилось, что … Он-то тут не при чём!

Гершаль выкрикнул эти слова, отыща отчаянную храбрость на дне своей жиденькой как ледяная весенняя водица, души, рассчитывая поразить и шокировать тампестовского адъютанта.

Сейчас,в его руке снова появиться этот кинжал, “Р-03” -и он не успеет даже вздохнуть. Но лучше так. Быстрая и легкая казнь -вместо уготовленных ему на Му мучений…. Он глубоко вздохнул, и задержал воздух, желая выдохнуть его уже оказавшись в холоде темной и пыльной равнины Шеола…

Но ничего не происходило. Гришем заинтересованно разглядывал хирурга.

Врач, словно бы посмотрел этим взглядом на себя самого - со стороны. Вся его храбрость выглядела наигранной бравадой. Он был смешон - как плохой актёр в роли шекспировского героя.

Лёгкие заболели от натуги и он, буквально, вытолкнул из себя давивший на грудь изнутри свинцовый шар.

Адъютант,в ответ на его страшные и дерзкие слова, только кивнул, будто услышал нечто ожидаемое и снова принялся за свой журнал. Минуты две он лениво перелистывал страницы,

– Повесил на городской площади! В две минуты! Без суда! На леске!
– попробовал Гершаль ещё раз.

А вот полковник, - лениво произнёс тот, когда бывший военврач выдохся, - Полковник тебя не повесил. Даже после того, как ты тут болтал о его убийстве. Из чего следует, что господин полковник, - он оторвался от заполнения своей непонятной конторской книги и посмотрел на Гершаля поверх страниц, строго, как недовольный ответом ученика преподаватель, - Добр. А в тебе только злоба и зависть. Но бодливой корове, как говорили у меня дома, Боженька рогов не даёт. И потому ты слаб. Нету ни силы, ни власти. И никогда не будет. Я ответил на твой вопрос? Но тебе повезло - они есть у полковника. Он - единственный твой заступник на Тяжёлом Континенте и потому, теперь ты будешь молиться на него, как вы евреи, это любите, по нескольку раз в день…. Даже в субботу. Сейчас напишешь, - он вытащил из стопки несколько девственно чистых листов и протянул их замершему Гершалю, - Письмо своей старухе, чтоб не померла от разрыва сердца и не бегала по пустякам в полицей-президиум… И заявление на переход в континентальный отдел Агентства - мы играем по правилам, чтобы ты о нас не думал, еврей. И сообщишь мне какой у тебя размер.

Сорок четвёртый, - автоматически ответил Гершаль, потирая болевшую после лап Крофта руку, - У обуви - сорок второй. Я пойду полицию! Прямо сейчас! Мы живём в… Меня будут искать… Комиссия…

Жид ...
– произнёс раздраженно Крофт, зайдя ему за спину. Подошвы его ботинок мягко перекатывались с носка на каблук - под ними даже ни одна доска не скрипнула, выдавая его движение и потому не было ничего удивительного, что Гершаль не то.что не услышал оскорблённого им полицая, но и даже забыл о его существовании, - Жид… Тебе уже несколько раз сказали, что делать, время на тебя бестолкового тратят…. А ты всё никак не поймёшь. Господин офицер! Господин офицер, дозвольте я растолкую этому непонятливому - по-свойски!