Твоя смерть тебя спасет

Такой будет и моя жизнь без любимого. Остывшей до абсолютного нуля тоскливой бесконечностью.

Дабы развеяться и скоротать время до возвращения Кощея, отправилась я прогуляться. Ни в поле, ни в лес не дойдешь, полоса инея ограничивала варианты, только и оставалось мне, что нарезать круги вокруг замка. Солнышко приятно пригревало, травка зеленела, а то, что птички не поют, так это не беда. И ворона на дубе нет. Хорошо это или плохо, уже не знаю.

Как же все-таки замечательно, что мы с Кощеем объяснились! Такое счастье в душе расцветает, что хочется делиться им со всем светом!

А он ведь даже не человек... Могущественное волшебное существо, способное вытащить из загробного мира душу любого умершего. Промелькнула мысль, что именно такое бессмертие мне и суждено. Тебе ли бояться смерти, Марья-Мара, когда тебя полюбил некромант.

– Марья! Марьюшка моя!
– послышался знакомый голос.

Я не верила своим глазам. Неподалеку от меня, за белой чертой изморози, стоял Иван-царевич. Серьезно? После того как пытался убить нас с Кощеем, он посмел явиться под стены нашего замка?

– Как же я рад тебя видеть!
– вскричал царевич, протянув ко мне одну руку. Вторую он держал сжатой в кулак.
– Ночей не спал, всё представлял те ужасы, которые злодей мог с тобой сотворить!

Я слегка покраснела, некстати вспомнив совсем недавний "ужас", который мы так охотно творили в обеденном зале.

– Иван, ты зачем пришел?
– строго спросила я.
– Сказала же тебе искать настоящую Моревну! Я не она, даже Кощей это уже понял.

– Не верю, - глупо и преданно моргая, возразил Иван.
– Ты - моя Марья! Похищенная злым чародеем! Моя любовь!

Да что же он упрямый-то такой!

– Ты поэтому в нас свое заклятие бросил?
– поинтересовалась я с усмешкой, которой научилась у того, кто любит по-настоящему, а не на словах.
– Из большой любви? А если бы я разбилась в тот день? Знаешь, с какой высоты мы упали?

– Ты бы не разбилась, - нахмурился Иван.
– Сама же сказала, что Кощей тебя бессмертием наделил.

– Так вот в чем дело. Решил, что не умру, и потому можно творить всё что угодно...
– ехидно заметила я.
– А то, что кости бы переломала, ерунда, заживет?

– Да и не я заклятие то бросил!
– воскликнул Иван, проигнорировав мою праведную обиду.
– Разве причинил бы я вред своей зазнобе?

– Не ты?
– удивилась я.
– Тогда кто?

– Не важно, - мотнул головой Иван.
– Значит, не выйдешь ко мне?

– Извини, Иван, но не выйду. Меня не надо спасать. Повторюсь, я не твоя жена. Вот ее тебе найти надо. Она не у Кощея. Но что-то с ней случилось определенно, если она пропала, и ты меня за нее принял. Так что ищи ее, Ваня.

И тогда Иван-царевич сделал то, чего я никак не ожидала, понадеявшись на магию повелителя стужи.

Перешагнул черту изморози.

Легко и не принужденно, будто и не было никакого защитного барьера.

– Надо же, получилось, - произнес царевич совсем другим тоном.
– Хорошо, что у меня есть это.

Он поднял руку и посмотрел на предмет в своей ладони. На блестящий наконечник, отломанный от какой-то стрелы.

– Добыл я, Марья, иглу, в которой смерть Кощея, - сказал он голосом, в котором больше не было ни капли любви.
– Не в яйце или утке, как ты, Марья, уверяла, а на алтаре всех славянских богов. И с этой иглой не страшно мне любое колдовство Кощея!

А вот это начинает пугать! Игла? Серьезно?

– А ты, Марья, пойдешь со мной!
– заявил этот новый устрашающий царевич.

– Да ты с ума сошел!
– ахнула я.
– С чего бы мне с тобой идти? Ваня, опомнись, еще раз повторяю, я не твоя Моревна!

– А то я не знаю, - нехорошо усмехнулся царевич.
– С самого начала знал. Идем по-хорошему, Марья, недосуг мне с тобой возиться. Скоро Кощей возвратится.

А вот это отличная новость! Поскорее бы он прилетел и надавал приставучему царевичу по шее! Чего ты медлишь, Мара, дурака этого слушаешь, когда бежать надо, под защиту замковых стен, пока этот ненормальный и в самом деле куда-нибудь тебя не утащил.

– И тогда мне придется его убить, - с кривоватой ухмылкой закончил свою мысль царевич.

Я оторопела. Убить? О чем он?

– Интересно, как это делается?
– царевич заинтересованно рассматривал наконечник стрелы в ладони.
– Мне ее надо сломать? Или воткнуть в сердце злодея?

Я во все глаза смотрела на предмет руке Ивана. Врет? Берет, как говорят в моем мире, на понт? Вроде ничего сверхъестественного, обычная старая железяка, даже не игла, о которой твердили сказки.

Не игла. Но ведь похоже. Острая и длинная стрела действительно напоминает огромную иголку. И царевич легко, играючи, разорвал морозную Кощееву завесу с этой штукой в руках.

Так смерть Кощея существует! И находится сейчас в руках венценосного дурака, который оказался не так уж прост!

– Ну что, попробовать?
– спросил Иван, примеряясь к тонкой части наконечника.
– Ломаем?

– Не надо!
– вскричала я. И уже более тихим голосом добавила.
– Не делай этого. Я пойду с тобой.

Прости меня, Кощей. Не быть нам вместе. Но позволить Ивану убить тебя выше моих сил.

Перешагнула сочащуюся холодом черту, будто прежнюю жизнь за собой оставила, последние мосты подожгла. И пылали они сейчас за спиной, а жар и пламя пожирали последнюю надежду на добрую судьбу. Не положено мне, видно, счастья. Я и так прожила чуточку дольше, чем отмерено было. Нашла меня судьба, догнала и требует свое. Потому что чувствую - живой меня Ваня не отпустит.

Длинногривый Игрень дожидался, как и прежде, в лесу. Иван затащил меня на коня впереди себя и увез в лес дремучий, знакомый по первому, тогда еще добровольному побегу. Всё повторялось, словно жизнь моя скрутилась в жесткую спираль. Всё, да не всё. Потому что вместо Кощея в том лесу нас поджидал совсем другой человек.

Иван остановил коня на знакомой опушке, спешился сам и помог спуститься мне.

– Наконец-то, у нас получилось!
– крикнул он в чащу леса.

– Давно пора, - отвечал ему оттуда женский голос. А потом обратился ко мне.
– Заждалась я тебя, Марья из чужого мира, ох, заждалась. Заставила ты за собой побегать.

С замиранием сердца наблюдала я, как от темных деревьев отлепилась и приближалась к нам девичья фигурка с длинной светлой косой. Такой же, какую плела в сказочном мире и я.

Прав был Кощей, когда называл имя той, кто перенес меня в Древнюю Русь. И как же мы заблуждались, веря, что все операции по "спасению девицы от Великого Злодея" Иван проворачивал в одиночку.

Впервые я увидела лицо сообщницы Ивана и ахнула.

Будто в зеркало заглянула.

Глава двадцать третья. Кривое зеркало