Ты меня просто убиваешь

Разумеется, это была только часть правды. Предательство Дрейка так сильно меня задело, что я никому не доверяла. Если Дрейк оказался лжецом, остальные…

Амели помолчала несколько минут; единствен звуком, раздававшимся в квартире, было хлюпанье Джима, который вылизывал уши Сесиль.

— Вы правы. Лучше мне этого не знать. А что касается безопасного места для вас… — Она развела руками. — Мне ничего не приходит в голову. Сейчас почти все члены I'au-dela осведомлены о происшедшем. Они знают, что полиция подозревает вас, и ни за что не будут вас защищать. Вам сейчас опасно даже появляться в «Черном и белом».

При этих словах сердце у меня упало. Значит, я превратилась в затравленного зверя?

— А я думала, что клуб закроют из-за смерти Венецианца.

— Non, он будет работать по-прежнему. Заместительница Венецианца позаботится о том, чтобы все шло как обычно. Это очень популярное место, знаете ли, единственный клуб для членов Vau-dela. Там крутятся большие деньги. Она сделает глупость, если закроет его.

— Она?

— Пердита Доукинс.

— Пердита — заместительница Венецианца? Викканская колдунья Пердита?

— Да, она. Это вас удивляет? — Амели повела бровью, затем растерянно охнула. — Да что же это со мной, сижу допрашиваю вас! Мои манеры никуда не годятся. Не хотите чая? Кофе? У меня есть бриоши… [18]

— Нет, спасибо, мы уже завтракали, и, раз уж об этом зашла речь, прошу прощения, что потревожила вас в такую рань. Я так торопилась покинуть то место, где провела ночь, что забыла о времени. Так вы уверены насчет того, что Пердита — помощница Венецианца? Они с Офелией говорили о нем несколько… враждебно. Мне показалось, что, будучи язычницами, они его не любят.

18

Бриоши — французские сладкие булочки из сдобного теста на пивных дрожжах с добавлением масла.

— А почему бы им его не любить? Пердита многим обязана Венецианцу. Кстати, именно он первым догадался, кто такая Офелия.

Амели принялась сновать по крошечной кухоньке, являвшейся частью гостиной, затем заглянула в тесную кладовку.

— О, так их разлучили в детстве? У меня была подруга, ее родители развелись сразу после рождения ее и сестры; отец забрал ее себе, а сестра жила с матерью.

— Да, я уверена насчет Пердиты. С Жаном, предыдущим помощником Венецианца, произошел несчастный случай. И он взял на его место Пердиту, — объяснила Амели, появляясь из кладовки. Она поставила на стол тарелку с бриошами. — Что вы говорили насчет своей подруги?

— Да нет, ничего особенного. А Пердита и Офелия давно были в разлуке, когда Венецианец отыскал Офелию?

Брови Амели слегка приподнялись.

— Да, давно. Вам кофе или чай?

— Чай, спасибо. Хм. Пердита… — пробормотала я, размышляя о сестрах.

Они были викканами; наверное, к ним можно обратиться за помощью? Вдруг, если я объясню, что пытаюсь привлечь к ответственности убийцу Венецианца, они приютят меня на пару дней, пока я не добуду необходимые доказательства? Я хотела было посоветоваться с Амели, но передумала, сообразив, что это поставит ее в затруднительное положение во время допроса в полиции.

— Мне кажется, я знаю, у кого можно найти убежище на несколько дней, но не хочу говорить вам об этом.

Амели как раз принесла поднос с двумя чашками и чайником. Она кивнула:

— Да, не нужно мне ничего говорить. Я не пойду на вас доносить, но и не хочу лгать полиции, когда меня придут допрашивать.

— Спасибо. — Я взяла чашку чая с молоком, прикусила губу, затем приняла решение: — Если у вас есть время, не ответите ли вы на пару вопросов? Я обещаю, что там не будет ничего такого, о чем нельзя рассказать полиции, хотя захотите вы это делать или нет…

Амели уселась на желтый диван через стол от меня, подогнув под себя босые ноги.

— Я отвечу, если смогу, но вам скоро нужно будет уходить. Магазин открывается через час, и если я задержусь, это вызовет подозрения у полиции.

— Прекрасно, не будем их раздражать — инспектор Пруст уже достаточно зол на меня. Мой вопрос касается набора из трех предметов, которые называются «Орудия Ваала». Вы слышали о нем?

Амели ахнула, и я приняла это как ответ на свой вопрос.

— Слышала, но я удивлена, что вы о них заговорили. Где вы узнали об этом?

Сейчас надо было тщательно выбирать слова.

— Предмет, который я привезла мадам Довиль, — акваманил, и позднее мне сказали, что это одно из трех Орудий.

— Sacrel

Я кивнула. Я не нуждалась в переводе; потрясенное выражение ее лица сказало мне все.

— Я случайно узнала, что Венецианец завладел одним из этих Орудий, Оком Люцифера, и что он нанял одного грабителя, чтобы раздобыть остальные два.

— Norn de Dieu! — воскликнула Амели, вскакивая с места. — Nom de Dieu! Это был Дрейк Вирео, зеленый виверн, это он должен был украсть остальные предметы, да?

— Да, — осторожно проговорила я, не желая рассказывать ей всего. — А я хотела спросить вот о чем: насколько большой вред может нанести тот, кто использует Орудия? Ну, например, тот, кто обладает могуществом Венецианца, — неужели для него Орудия были настолько важны?

— Моп Dieu, да это же легендарные предметы! — Амели прекратила расхаживать по комнате и присела передо мной на журнальный столик — хрупкую конструкцию из стекла и стали. — Они были утеряны много веков назад; иногда какой-то один предмет всплывал на поверхность, но лишь для того, чтобы исчезнуть снова. Но никогда, ни разу за все это время с того дня, как они были созданы, три Орудия не были собраны вместе. И если ими воспользоваться, произойдет ипе grande catastrophe.

— Насколько ужасная? — уточнила я; вчерашнее тошнотворное чувство вернулось, и желудок мой уже угрожал отправить обратно йогурт и тост — все, что я смогла запихнуть в себя в присутствии Дрейка.

Она сделала руками жест, изобразив нечто, напоминающее ядерный гриб:

— Страшнее ничего быть не может. Но, понимаете ли, ни один человек не в силах воспользоваться Орудиями. Если кто-нибудь попытается это сделать, он будет уничтожен.

— Уничтожен? Но почему?

Амели поднялась и снова начала расхаживать по комнате, но на этот раз гораздо медленнее, словно пытаясь собраться с мыслями.

— Только никому не рассказывайте того, что я сейчас открою вам, хорошо? Очень важно, чтобы никто не узнал правды, иначе весь I'au-dela будет уничтожен.

— Звучит заманчиво, — сухо заметила я. — Продолжайте — я никому не скажу.

— Я знаю это потому… потому что у меня есть подруга, она — Страж. Иногда она сообщает мне кое-какие важные вещи. — (Я кивнула, безмолвно поощряя ее.). — Повелители демонов, как вы понимаете, народ непростой. Они борются за власть над Абаддоном, подобно тому как мы боремся за место под солнцем в нашем мире. Один из князей подчиняет себе остальных семерых; так было всегда. Князь Ваал уже давно правит среди них, но недавно появились признаки того, что кто-то хочет свергнуть его. И вот, чтобы сохранить господствующее положение, повелитель Ваал призывает свою армию, всех, кто его поддерживает, понимаете? Своих демонов, смертных, подчиняющихся ему, — всех, для того чтобы помешать узурпатору занять свое место.