У свободы цвет неба

Бродя по поселению в поисках Димитри, Эгерт увидел множество интересных сцен. Переговорщика все-таки пустили поговорить с Полиной Бауэр. Они сидели на траве друг напротив друга шагах в двух, в одинаковых позах, напоминающих что-то из йоги, а рядом с ними стояла, внимательно наблюдая за беседой, пара ддайгских воинов. Для разнообразия, женщин, вооруженных копьями. Эгерт взглядом спросил разрешения и, получив согласие, сделал пару снимков. Уже позже, рассматривая проявленные пленки, он заметил штаны по колено под кружевным подолом ддайгского кожаного платья Полины Юрьевны.

Несколько ддайг разглядывали офицера экспедиции, снявшего футболку, чтобы облиться водой, и расспрашивали, какое оружие оставляет такие круглые небольшие шрамы. Нимеан с несчастным лицом переводила объяснения - подробные, с дальностью, мощностью, убойной силой, скорострельностью и прочими параметрами. Ддайг внимательно слушали с непроницаемыми лицами. Офицер крутил в руках футболку и, судя по выражению лица, мечтал натянуть ее на себя, но прерывать исследование не решался. Журналист сфотографировал и это, выразив взглядом сочувствие соотечественнику.

У гостевого очага, сделанного специально для экспедиции, пили чай с крекерами и рассуждали.

– То есть вообще он согласен, что помощь нужна?

– Помощь от саалан им не нужна, а из-за звезд - почему бы не взять...

– Хуже всего для Димитри, кажется, то, что депрессию ей они реально лечат.

– Лечат? Депрессию? В этих условиях?

– Представь себе. И, с крупными шансами, вылечат, судя по тому, что Елисей увидел. Но для Димитри это стыд невозможный, как и то, что переговоры с ддайг будет курировать и организовывать консультант от ОВД края.

– Мнда? Нет, я даже готов допустить, но как им это удается?

– Я тебе ничего не скажу, я не психиатр, можно будет наших поспрашивать, когда вернемся, может, что и объяснят.

– Мне вот еще что интересно. Как-то они ее допросили, не спровоцировав ни сердечного приступа, ни ухудшений. А судя по их реакции на нас и на Димитри, они в курсе всей истории их, кхмгм, отношений.

– Ты же их видишь. Они поголовно эмпаты. Задав вопрос, они ловят всю гамму эмоций. Думаю, так было и с ней, только ей милостиво разрешили "ладно, не отвечай", поняв, что ей трудно. Элементарно же.

– Некоторыми вопросами ее можно было и упокоить, как он выразился...

– Не теми, ответы на которые нужны Хтошу.

– Вопросы про дела за звездами Хтошу и правда вряд ли интересны.

– Конечно, неинтересны. Ему интересно, как от нас получить долгую жизнь и здравый рассудок даже весной, и все. Поэтому нас тут не только терпят, но и место выделили. А все остальное, что его интересует, касается непосредственно Димитри и способа на него надавить. Способов, точнее.

– Ну, насчет места... Димитри сказал, что они тут навсегда, так что вряд ли мы у них последние гости. Когда-то им все равно пришлось бы делать гостиницу. У ддайг она, похоже, выглядит вот так.

– Итого, коллеги. Наш наниматель в печали оттого, что контроль за ситуацией уплывает у него из рук. Нас тут хотят независимо от него. Причем хотят настолько неудобно для него и для нас, что непонятно даже, кому хуже. Кажется, все-таки нам.

Эгерт отошел на несколько шагов, поймал в видоискатель всю группу и, сделав вид, что все это время выбирал ракурс, отснял четыре кадра.

Димитри и Хтош стояли рядом и смотрели куда-то в редколесье, перебрасываясь короткими фразами на ддайгском языке, как хорошие приятели. Увидев их вместе, Эгерт отвесил неопределенный короткий полупоклон и молча показал на фотоаппарат - мол, не возражают ли высокие договаривающиеся стороны. Стороны не возражали, и Эгерт начал делать серию кадров с приближением. Примерно на третьем щелчке затвора он вдруг понял, что напоминает ему эта пара. Древний ролик с Ютуба про встречу орла и кота на одной и той же плетеной ограде: "Обычнo я охочусь на живoтных твоего размера, но не на таких, как ты".

– "Обычно я oхочусь на таких живoтных, как ты, но не твоего размера". Сдержать улыбку журналисту не удалось.

– Чему вы улыбаетесь, Эгерт?
– спросил Димитри по-русски.

– Кадр удачный. И вообще вся серия. Если бы еще сохранилось то письмо из шнуров, которое вам прислали на стреле, Димитри...

– Сохранилось, - кивнул вице-император.

– Вы можете взять его в руки?

– Могу, - улыбнулся Димитри, - но не здесь.

– Жаль, я хотел сфотографировать вас обоих с этим посланием... Кстати, а что там написано?

Ничто не может быть настолько действенным, как вовремя примененная доза наивной прямоты. Димитри перевел для Хтоша вопрос, и вожак ддайг уставился на Эгерта неподвижным взглядом. В его глазах читалось нечто неопределимое. Эгерту не доводилось видеть подобных взглядов у людей, но в его юности были встречи с одним котом. Эгерт гостил в доме, где этот кот обитал, и каждый раз, когда гость принимал ванну, кот открывал дверь в ванную комнату и входил, чтобы убедиться, что человек сам и по доброй воле ложится в воду. Вспрыгнув на бортик ванной, кот ухитрялся прикоснуться лапой к мокрой коже, оставшись совершенно сухим, и изумленное презрение в его глазах сменялось торжеством. Выполнив ритуал, кот уходил - разумеется, не закрывая за собой дверь. Изумленное презрение, такое же, как у кота при виде человека, сделавшего себя мокрым по собственной воле, излучал и Хтош. Повернувшись к Димитри, он задал какой-то вопрос на своем языке. Тот, засмеявшись, ответил и обернулся к Эгерту.

– Он спрашивает, все ли люди за звездами настолько безрассудны. А письмо... пойдемте, действительно, сфотографируете меня с ним. Почему бы и нет? Заодно и переведу вам его. Только спросим Хтоша, не хочет ли он принять участие.

Вожак ддайг, узнав, что собрались запечатлеть его послание к Димитри, разумеется, тоже захотел присоединиться. Шнур-письмо лежал свернутым на камне, отмечающем край центральной площади селения. Никаких улиц, разумеется, не было и в помине, зеленые полусферы, заменявшие ддайг дома, располагались хаотично тут и там.

– Димитри, а вы можете спросить Хтоша, как они планируют дальше развивать город?
– попросил Эгерт.

Вице-император, улыбаясь чему-то, передал вопрос. Ддайгский вожак засмеялся сухо и дробно и ответил. Димитри перевел:

– Это еще не город, а только лагерь. Город вырастет не сразу. Года за четыре или пять.

– Так быстро построят?
– удивился Эгерт.

– Они не будут строить, - качнул головой вице-император.
– В письме Хтош сообщил мне, что он теперь король Сагайдана, и значит, им не придется таскать камни и бревна, возиться в глине и песке, чтобы создать себе дом. Их дома просто вырастут, как растут деревья или кораллы. Прочесть вам все письмо, Эгерт?

– Сперва фото, если можно, - ответил журналист.
– А после этого я возьму блокнот и запишу все точно.

Димитри и Хтош встали по сторонам от камня, на котором лежал шнур-письмо, и привычно посмотрели на макушку Эгерта, как на предыдущей серии кадров. Потом Эгерт попросил сааланца взять в руки шнур и растянуть его. В длину письмо оказалось чуть меньше метра. Этот кадр и стал чуть позже заставкой к репортажу об установлении дипломатических отношений между саалан и ддайг.

– Все?
– спросил вице-император с усмешкой.
– Эгерт, вы закончили, или мне еще постоять тут?