У Вечного огня
Шрифт:
Варвара Михайловна поднялась, взяла сумку.
— Ты куда? — поймала ее за руку Люба.
— Мишке еды немного передам! Раньше разрешали!
— Сядь, не позорься! Не разрешат!
— Я спрошу! — она оттолкнула руку дочери, припадая на больную ногу, подошла к конвою. — Покушать, можно передать?
— Не положено! — молодой сержант даже не повернул головы.
— Дети они, нельзя так!
— Бабуль! — крикнул Мишка.— Я не убивал! Правда! Простите меня!
Старушка двинулась к решетке, сержант загородил ей дорогу.
— Люди, вы, или нет!
Конвоир открыл замок на решетке.
— Выводите!
— Мишенька! — сухие, старческие руки вцепились в решетку. — Что ж ты сотворил, маленький! Куда уводите! — загородила она дорогу парню.
— Для них отвели комнату! — сержант взял сумку из рук старушки. — Я отдам!
Тамара, наблюдая эту сцену, опустила глаза. У меня бы не взял. Старуха вызвала жалость. А продукты ведь от Вадима.
Галина закрыла ладонями лицо.
— Хоть прикоснуться к нему! — прошептала, наклонившись к мужу.
— Нельзя! — Андрей сжал ее руку.
— Когда еще увидимся!
— Адвокат обещал сократить срок! Смягчающие обстоятельства!
— Какие обстоятельства! — возмутилась Галина. — Пьяные! Убили! Он болтает, чтобы деньги заработать!
— Вадим обещал! Тренер характеристику хорошую написал!
— Дурак ты! На Кольку им наплевать! А эта сидит! Потерпевшая! Ведьма она, а не потерпевшая! Своего, все равно не вернет! Детей бы пожалела! На каторге из-за нее будут маяться!
— Ну, ты, мать, сказала! — Андрей махнул на жену руками. — У нее сына убили! Что ж она по головке наших должна погладить! Она тоже мать! Ей больно! Горе такое! Потерять единственного сына!
— Так потеряла, не вернет! Пусть хоть доброе дело для людей сделает!
— Перестань!
— Ненавижу ее! — Галина сжала кулаки. — На работу выйдет, не поздороваюсь! Ведьма! Вырядилась во все черное! Пожалейте ее! Бедолага! Все в зале ей сочувствуют! А мне кто посочувствует! Единственного сына в тюрьму упрячут на долгие годы! Вся жизнь по боку!
— Успокойся! — Андрей погладил жену по плечу.
— Пойди, попроси, чтобы хоть словом обмолвиться! — Галина остановила на муже, наполненные слезами, глаза.
— Я унижаться не стану!
— У тебя тоже нет сердца! — Галина, отвернулась от мужа.
— Вы родители одного из подсудимых! — остановился возле них Денис. — Как вы думаете, какой приговор будет вынесен вашему сыну?
— Уйди отсюда! — прошипела Галина. Все зло, накопившиеся у нее, вылилось на подошедшего корреспондента. Денис не отступил, хотя понял, женщина может ударить.
Он навел на Галину камеру. — Ваш сын, вместе с подельниками совершил злостное убийство, с особой жестокостью! В Москве, все потрясены случившимся. Многие даже настаивают отменить мораторий на высшую меру!
Андрей обнял жену за плечи. Она спрятала голову у него на груди.
— Отойдите, молодой человек! Разве не видите, нам очень тяжело! Если бы вашего сына судили?
Денис отошел. Галина уткнулась лицом в куртку мужа.
— Прославились! На всю Россию! Надеялись, Николай в спорте
себя проявит, а он преступление совершил!— Ничего, мать! Все бывает! Неизвестно, как жизнь закрутит!
Денис, поправил на плече ремень от сумки, и направился к выходу.
У Тамары сжалось сердце. Что надо этому журналисту? Вынюхивает, высматривает!
Денис, выйдя из зала, остановился у окна, достал из кармана почку сигарет, закурил. Открыл форточку, выпустил дым. Вадим Евгеньевич Сытин! Местный олигарх! Где я мог видеть это лицо? Пытается восстановить в памяти, мужчина. Откуда появился, в этом захолустье? Женился на здешней красавице. Вернусь в Москву, займусь его личностью капитально!
Николай прожевал котлету с хлебом, отхлебнул из бутылки минеральной.
— Запасливая у тебя бабулька! Охранку сумела уговорить! — вытер рот рукавом.
— Это папка постарался! — облизнул Володька жирные губы. — Продукты из ресторана. И, наверняка, Толик денег охраннику посулил!
— Вот как!? — покачал головой, Колька.
Мишка жадно кусает огромные куски булки с маслом и сосиской внутри. Ему стыдно за мать, которая берет подачки. Но сейчас разбираться некогда. Аппетитные бутерброды привлекают взгляд.
— Не торопись! — стукнул его кулаком по спине, Володька. — Ешь, да, только от показаний своих не отпирайся. Возьми все на себя! Ты малолетка, тебе много не дадут! Выйдешь, отец тебя золотом осыплет! Как барин, заживешь!
Мишка поморгал глазами.
— Мамку жалко! Не дождется, помрет! У нее сердце слабое!
— Ничего, выкарабкается! — сплюнул, Колька. — Мне в тюрьму никак нельзя. Мышцы потеряю! Потом прощай спорт!
Дежурный заглянул в комнату.
— Все опустошили! Если увидят, меня уволят! Выходите!
— Мать не подошла! — вздохнул Николай.
— Нельзя! — тихо произнес Володька. — Стесняются! Что им, они на воле! Поплачут и за стол! Нам срок тянуть!
— Переживают за нас! — прошептал Мишка, вытирая рукавом глаза.
— Хватит ныть! — зло прошипел Володька.
Вадим Евгеньевич курит одну сигарету за другой. Коридор уже опустел. Все вошли в зал. Он заглянул в лицо адвоката.
— Не отворачивайся! Ты мне точно скажи, сумеешь, вытащить парней, или нет!? — Я тебе деньги плачу!
— Буду стараться! Но обещать не могу! — Анатолий Алексеевич отвернулся, закусил губу, поглядел в окно. Ему не нравится тон Вадима. Он с трудом сдерживает злость. Разговаривает, как с лакеем! Думает, если у него капитал, так все позволено! Но показать раздражение, не смеет.
Прозвенел звонок. Анатолий обрадовался, возможности прервать беседу, и быстро прошел в зал. Он не испытывает симпатии к своим подзащитным. Его угнетает мысль, настойчиво вертящаяся в голове. Если добьюсь условного наказания, весь город будет проклинать! Центральная пресса так меня опишет, мало не покажется. Сразу поймут, посулили высокий гонорар. Но кто поймет мое положение! Подневольный человек. Не могу срубить сук, на котором сижу!