Убить. Забыть. Любить

Ох уж этот демонюка. «Сама» да сама...

Осознание его поддержки как-будто подарило мне крылья. И пусть по лицу у меня стекала кровь, а рука выгнулась под неестественным углом, у меня еще оставалось достаточно сил и возможностей, чтобы продолжит борьбу.

До полной победы.

Я выхватываю из голенища короткий острый клинок - спасибо мастеру, что всегда повторял, что владеть надо обеими руками одновременно - и делаю глубочайший, до кости, надрез от локтя до запястья у гиганта, что уже почти меня додушил.

Тот с воем валится на пол, а мне остается лишь прыгнуть вперед и вонзить ничуть не затупленную сталь прямо в сердце своему врагу, уничтожавшему мое прошлое, настоящее и даже будущее.

Нет, я не стала тратить время на пространные рассуждения о его вине и причине, побудившей меня прийти.

Он все прочитал в моем взгляде, которым я неотрывно провожала его в последний путь, продолжая давить на рукоятку и опускаясь вместе с ним на пол в замедленном, ужасающем в своей смертельной красоте танцевальном па.

Я дождалась, когда глаза герцога подернет поволока, резко вытащила клинок и встала, неловко покачнувшись.

Ох, Тьма.

Неужели, это все?

Странно, но я не чувствовала удовлетворения.

Хотя, не странно. Месть местью, но больше всего я хотела не смерти своим врагам, а жизни своей семье. И если бы можно было пожертвовать собой не ради мести, а ради жизни, я сделала бы это не раздумывая.

Осторожно придерживая сломанную руку, я двинулась в тот угол, куда забились герцогиня с компаньонкой, и вдруг почувствовала смазанное движение сбоку. И вот возле меня остановился демонюка, зажавший двумя пальцами перехваченную стрелу.

Я обернулась.

Умирающий стражник, что выпустил её в последней попытке защитить хотя бы свою госпожу, уже корчился в муках.

С удивлениям и благодарностью я посмотрела на Высшего, но тот лишь пожал плечами и сделал пас рукой, залечивая мои раны.

– Людишки такие... неловкие. Так и норовят случайно спустить тетиву.

Я хмыкнула. Внимательно осмотрелась - сюрпризов вроде бы больше не предвиделось - и снова пошла к Эрине аль Самрат, глядящей на меня с нескрываемым бешенством, а на демона - со смертельным страхом.

– Пощады, - прокаркала женщина, - Достаточно. Ты забрала жизнь моих сыновей, моего мужа - не оставила мне ничего. Так пощади хотя бы меня.

– Пощады? Ты просишь того, о чем не успели попросить мои сестры и мать...
– я устало вздохнула. На ногах я уже едва держалась, - Но я не твой муж. Ответь, где Дариш и ты будешь жить.

– Заберешь ребенка?

– А на что ты рассчитывала?

Мне показалось или на её лице, искаженном ненавистью и ужасом, мелькнуло сожаление, будто она действительно печалится об их расставании? Успела привязаться к моему брату?

Но вряд ли ей стоило рассчитывать на мою жалость. Герцогиня - скорее всего, бывшая герцогиня, приближенные Энита были под стать ему и уже сегодня начнут грызть глотки друг другу за власть - объяснила, как добраться до покоев - хвала Тьме, они не держали мальчика в камере!
– и заторможенно побрела к мертвому мужу.

Возможно, я очерствела окончательно, но жалко её не было.

– Уверена, что стоит оставлять её за своей спиной?
– демон вышел со мной в общий коридор, не обращая внимания на то, как шарахнулась от него набежавшая стража. Этим уже нечего было предъявить.

– Я помню её по прошлым встречам. Неприметная, загнанная и никогда не имевшая права голоса, - я пожала плечами.
– Я воин, а не убийца.

– Воин...
– мягкий смешок и вдруг меня развернули, прижали к себе и впились в рот голодным поцелуем, - Мне нравится привкус чужой крови и мести на твоих губах.

Так же стремительно, как и до этого, демон снова вернул меня в исходное положение и мягко подтолкнул в спину. Мы прошлись по нескольким коридорам, ведомые пойманным слугой, который все норовил упасть в обморок, и, наконец, оказались перед небольшой дверью, за которой слышалась возня и чувствовалось присутствие чего-то родного.

Внезапно я замерла. А вдруг он меня забыл? Уже успокоившееся сердце застучало снова, как бешеное.

Блондинистый снова подтолкнул меня, и я открыла наконец дверь и впилась взглядом в мальчика, не обращая внимание на испуганные вскрики присутствовавших здесь взрослых.

Брат.

Мое яркое солнышко, одетое лишь в короткие штанишки и рубашку. Он замер, уставившись на меня такими знакомыми глазами, а потом вдруг насупился и уткнулся в колени ближайшей няньке.

– Дариш...
– мой голос пресекся.

А малыш лишь сердито буркнул:

– Они говолили ... меня все блосить...

– Нет...
– комок в горле мешал мне говорить, а глаза защипало, - Они обманули, поверь. Я расскажу тебе, и я... пришла за тобой. Заберу тебя и теперь мы будем вместе. Всегда.

Он обернулся, все еще насуплено, внимательно посмотрел на меня, и тут я увидела, как глаза его наполняются надеждой, грустью и признательностью, а рот искривляется в намерении разрыдаться, что и случилось в следующую секунду.

Дариш понесся ко мне, я подхватила его на руки и что есть сил прижала к себе, зарываясь лицом в мягкую макушку, испытывая такой невероятный прилив счастья и облегчения, что не чувствовала уже давно.

Может быть даже никогда.

И тут же поймала непонятный взгляд демонюки, в котором смешалось что-то сложное, и в то же время знакомое. Неприязнь, удивление и...злость? Пата внутри него прорвался сквозь все заслоны и недовольно заворчал - непонятно лишь, на него или на меня.

Но малыш обхватил меня своими маленькими ручками и зарыдал пуще прежнего и я тут же забыла о странных реакциях демонюки, принявшись укачивать хрупкое тельце.

– Теперь все будет хорошо, - прошептала я брату, в тот момент совершенно уверенная в своих словах.

Пшшшш...

Огромная черная прогалина посреди заднего двора, возле которой как вкопанные замерли лошади, вдруг запузырилась и вспенилась, а потом начала затягиваться изморозью и ощерилась острыми прозрачными иглами.

Рысаки, которые, в общем-то, не были особо впечатлительными, испуганно заржали и попятились, а я лишь покачала головой.

Ну уж нет, такую нужную прогулку при их вынужденном зимнем бездействии - блондинистый вместе с приближенными вот уже две недели залихватски перемещался на упряжках с волколаками - я не позволю пропустить.