Учебное пособие

Опустила элементаля обратно на столешницу и отвернулась, стягивая сумку с плеча.

– Спасибо. Хорошо.

– Сладко спалось? – насмешливо спросил эллариец, вынудив повернуться к нему и посмотреть прямо в глаза.

– Прекрасно спалось, господин Прайос!

Ледяной принц усмехнулся, оттолкнулся от косяка и мягко шагнул в мою сторону, не отпуская из плена своего взгляда. Подошел практически вплотную, понимая, что позади меня стол, который не позволит мне отодвинуться и склонился так, что можно ощутить морозное дыхание на губах.

– Я не люблю, когда мне лгут, моя радость.

Я не знаю, куда пропало моё дыхание в этот момент, не знаю, куда улетучились мысли, но знаю точно, что грохот сердца поглотил все звуки, которые могли доносится до моего сознания.

Он переводит взгляд на мои губы, а я едва нахожу в себе силы, чтобы ответить:

– Тогда не задавайте мне вопросов, чтобы обезопасить свою нежную психику от порочной лжи.

Усмешка.

Холодная, яркая и завораживающая. Она будто создана для того, чтобы напугать меня до основания.

– С лжецами я поступаю по-другому. Тебе не понравится.

Он отстранился, позволяя мне незаметно выдохнуть ледяной воздух из легких и прошел к полкам выудив оттуда ещё один свиток. Передал мне и улыбнулся. Холодно.

– У тебя два часа. После мы с тобой проведём практическое занятие и пообедаем. Есть ещё несколько вещей, которые мне стоит тебе объяснить.

Я смотрела на него и всё никак. Ну никак, не могла понять его мотивов.

– Зачем Вам всё это? – сорвалось с языка прежде, чем подумала.

Айсэттар на этот раз не усмехнулся, как обычно. Сложил руки в карманы брюк и тихо спросил:

– Надеешься услышать пространную речь о том, что ты единственная кто нужен мне для каких-то серьёзных целей? – внимательный взгляд скользнул по моему телу и вернулся к лицу. – Нет. Я вообще, не очень люблю слабохарактерных девушек, отдающих себя на благо других. Подумать только, позволять лапать себя будущему кастрату, только потому, что хочешь защитить какую-то Виттэль, – он брезгливо скривился, и не обращая внимания на то, что в данный момент, я готова взорваться от той горечи, что вызвали его слова продолжил. – Так поступают слабохарактерные, неприспособленные к жизни, безвольные девочки, которых шпыняют по жизни, как бездомных щенков. – И я вспомнила тот момент, когда стояла на улице перед Виттэль и Тавьеном. Как чувствовала себя выброшенной побитой собакой и поняла, что каждое слово элларийца было брошено мне заслуженно. Однако это не уберегло моих щёк от пролитых слёз. – А у меня к тебе лишь чувство благодарности, и желание дать то, чего не даст никто. Способность давать отпор уродам вроде того, что называет себя… – он снова неприятно усмехнулся и договорил: – папочкой, когда трогает тебя под юбкой.

Захлестнула жуткая волна дикого, молчаливого стыда. Стало до прискорбного обидно, что он говорит это вслух, не жалея меня, а упрекая в безвольности. Но разве я могла на тот момент поступать иначе?

Эллариец вышел из комнаты, почти неслышно закрыв дверь, а я стояла, роняя слёзы. Никогда не думала, что мой благородный поступок защитить подругу может быть трактован именно так. Как поведение бесхребетной потенциальной подстилки, что хочет делать хорошо всем, кроме себя.

Неожиданно ладони коснулось что-то тёплое Обернувшись увидела оуни, который смотрел на меня с огромным сожалением в глазах.

Улыбнулась и погладила элементаля по каменной черепушке.

– Всё нормально. Может быть, в чём-то он и прав.

Оуни возмущенно стукнул лапкой по дереву стола и погрозил ею в сторону закрытой двери, всем своим видом обещая в следующий раз задать элларийцу взбучку.

Меня настолько это умилило, что слёзы высохли моментально. Утёрла мокрые щёки и первым делом бросилась к шкафу на ходу выуживая чёрный пузырёк. На моё счастье среди захламлённых различными жидкостями, камнями и непонятными предметами, отыскался похожий. Тоже чёрный, единственное, форма пузырька немного отличалась, но это едва ли можно заметить. Осторожно подменив похищенное, я села за стол и стала послушно учить следующую букву алфавита, которая так же, как и предыдущая далась достаточно быстро.

Оставшееся время я была погружена в раздумья о сказанном, дословно вспоминая каждую брошенную фразу.

«…позволять лапать себя будущему кастрату…»

На тот момент всё моё сознание было приковано к первой части фразы, но сейчас у меня возникли вопросы. Почему «будущему кастрату»? Что он имел ввиду?

«Так поступают слабохарактерные, неприспособленные к жизни, безвольные девочки, которых шпыняют по жизни, как бездомных щенков»

Но я не такая… Не затюканная девчонка, боящаяся поднять взгляд. Я просто прогибаюсь, потому что так диктует мне моё нутро. Даже в приюте у нас действовало правило «Бей или беги». Если понимаешь, что нанесённый удар принесёт неприятности, то отступай и прогибайся. Так нас воспитывало окружение. Так я поступала в ситуации с Тавьеном. Дать ему отпор было невозможным, пока не переосмыслила свои ценности. Но даже после этого не было гарантии, что нанесённый мною удар не запустит огромный маховик последствий, к которому привязаны мои ноги. Так в чём упрёк элларийца?

«Способность давать отпор уродам вроде того, что называет себя… папочкой, когда трогает тебя под юбкой»

И я в очередной раз вспыхнула, кусая губы. Снова жгучий стыд воспоминаний, о том, как Тавьен прикасался ко мне своим…

Зажмурилась и спрятала лицо в ладонях.

А он смотрел. Не конкретно на меня, но я точно знаю, что периферийное зрение позволило рассмотреть ему всё, что нужно. И ещё бы ему так издевательски не насмехаться надо мной после этого. Для него я бесхребетная, и от того доступная всяким уродам вроде Тавьена девка.

Выдохнула, пытаясь успокоится и посмотрела на хронометр. Прошло ровно два часа. И именно в этот момент дверь распахивается и в комнату входит ледяной принц. Он бросает на меня короткий острый взгляд и направляется к шкафу, в котором была совершена подмена.

– Выучила?

Сердце бешено колотилось в груди, и я не знаю, как мой голос не дрогнул, когда отвечала.

– Да.

– Хорошо, – он чем-то звякнул, а после закрыл шкаф. – Идём обедать.

Его руки оказались пусты, и я незаметно выдохнула. Значит пропажа не была обнаружена. Посмотрела в его глаза и попыталась как-то отвлечь.

– Вы не будете проверять?

Мужчина усмехнулся.

– Обязательно проверю, – многообещающе произносит он. – Позже.

Взяла оуни и направилась вслед за Айсэтаром. Он неторопливо брёл по коридору, ведущему в тупик, где была распахнута настежь огромная дверь. Я бросила взгляд на обстановку и замедлила шаг, потому что первое, что бросилось в глаза – это огромная кровать с балдахином из золотой ткани. Отсюда же доносились запахи еды. Осмотревшись увидела накрытый стол, но было ещё что-то… яркое, непривычное…

Остановилась, потрясённо вслушиваясь, внюхиваясь и вникая. Воздух был наполнен магией до самых краёв этого помещения.

– Что это? – потрясённо выдохнула, переводя взгляд на элларийца.

Горячие пальцы легли на мой локоть и потянули к столу.

– Сначала обед. Все вопросы потом.

Стол был небольшой. Прямоугольный и накрытый белой скатертью. Из еды на твигейских подносах, которые славились в тайнарийской империи умением распознавать яды, меняя свой цвет, лежали горячие блюда. В основном из овощей. Тушеный картофель с корнем крига издавал насыщенный маслянистый аромат домашней кухни. А рядом стоял хрустальный графин с варченым настоем, который даже у нас подавался очень редко из-за высокой стоимости.