Учитель. Назад в СССР 3

— Дурак! Ал-лер-гия! — по слогам проговорила Зина. — Болезнь такая. Пятнами на солнце покрываюсь, могу и в больницу попасть, — еще больше смутилась девушка. — Вы не подумайте, Егор Александрович, я не придумываю. Это недавно началось. Доктор говорит… — Зина резко замолчала, покраснела еще больше.

— Зина, — мягко заговорил я. — Если имеется справка от врача, в которой сказано о запрете работать на солнце, значит, найдем тебе более легкую работу. Справку завтра обязательно принеси. Приходи в рабочей форме, а чтобы не обгореть и меньше контактировать с солнцем, надень кофточку с длинным рукавом, брюки и головной убор. Будешь фиксировать количество собранного урожая. Я ведь правильно понял, соревнования между классами уже начались?

— Ага, соцсоревнования, — подтвердил Петя Савельев. — Победитель получает все! — с пафосом выдал парень и хохотнул баском.

— Интересно, а какой в этом году приз для победителя будет? — мечтательно произнесла Тоня Любочкина. — В том году восьмой класс всех обогнал, вырвались вперед с разницей в десять баллов, представляете, Егор Александрович? В последний момент! И поехали всем классом в Москву, на целую неделю! Председатель колхоза путевки выбил, все оплатил! — деловито вещала девушка. — А я вот в Ленинград хочу!

— Подумаешь, Ленинград, — фыркнул Федор. — В Крым надо! Ты в Крыму была? Я читал, так канатную дорогу «Ялта-Горка» скоро откроют. Вот где красота! Весь Крым как на ладони! А в Ленинград я и так посмотрю. Поступлю в институт и посмотрю!

— И ничего не подумаешь! — Антонина не оценила запал Федора. — Ребята, ну, правда же, давайте в этом году хорошо постараемся и станем первыми! В том году не получилось, давайте в последний год покажем себя с самой лучшей стороны! Чтобы нас в школе запомнили как самый лучший класс. Класс победителей! — загорелась Тонечка.

— А что, это дело! — возбудился Сережка Беспалов. — Ребята, ну а чего! Сразу после экзаменов и рванем!

— Ага, а поступать за тебя дядя будет? — съязвил Саша Бородин, молчаливый парнишка, эдакий наблюдатель со стороны, так я для себя его определил. Но с характером, аккуратный и старательный. Видно, что жизнь свою десятиклассник распланировал на годы вперед.

— Ну, на каникулах весенних, — неуверенно буркнул внук Митрича.

— Ваша идея мне очень нравится, — улыбнулся я ребятам, гася спор в зародыше. — Предлагаю не просто поговорить, но сделать. Думаю, к началу мая будет ясно, какой класс выходит в лидеры. Уверен, вопрос с поездкой решится в нашу пользу. С одним только «но»

— С каким? — заинтересовались ученики.

— Но только в том случае, если наш класс вырвется вперед, — подсказал я. — Согласны?

— Согласны!

— Даешь сбор брюквы в короткие сроки! — завопил Федька Швец.

— Даешь победу!

— Вперед, к вершинам знаний!

Вразнобой поддержали Федора одноклассники. Я же в очередной раз подумал: какие же они все-таки еще дети, несмотря на желание казаться взрослыми, важными, порой трагичными и невозмутимыми.

— Егор Александрович, а вы с нами в Ленинград поедете? — поинтересовалась Тонечка Любочкина, когда все стихли.

— Конечно, Тоня, куда же вы без меня, без классного руководителя. Заодно покажу вам свои любимые места.

— Ух ты, а расскажите!

— Вы были в Ленинграде?

— Город на Неве — какой он?

— Вы и «Аврору» видели?

Посыпались со всех сторон вопросы, но тут прозвенел спасительный звонок, и я начал урок географии в своем родном классе. К огорчению ребят, в календарном плане на сентябрь изучения города-героя Ленинграда не стояло ни в одну из дат. Но про себя я отметил желание учеников узнавать что-то новое, интересное неизведанные. Подростки делали узнавать мир здесь и сейчас, искали большего, чем дает школьная программа. У меня даже мелькнула мысль о факультативе для всех желающих. Но сначала — битва за урожай.

Глава 18

— Дети, не балуйтесь! — кричала Ниночка, рассаживая детвору по автобусам.

Я помогал по мере своих сил и возможностей без лишних криков, умело руководил посадкой. «Что дети, что призывники разница невелика. Разве что школьники трезвые, потому более послушные», — шутил про себя. К тому же мне помогали мои десятиклассницы, сдерживая и направляя бьющую через край детскую энергию в салоны колхозного автобуса и двух бортовых машин

Понятное дело, все мальчишки с пятого по восьмой класс, да, собственно и девчонки, желали непременно отправиться на работу в грузовом автомобиле вместе со старшими классами. Из-за этого крики, вопли, общий бедлам с каждой минутой усиливался.

Пацаны сурово требовали пустить их в кузов, потому что «автобус для девчонок», — презрительно оттопырив нижнюю губу, сунув руки в карманы, уверяла ребятня. Классные руководители с видом опытных дирижеров загоняли особо упрямых в автобус. Опытный шофер которого закрыл заднюю дверь. К переднему входу я приставил Егора Волкова. Своим внушительным видом и строгим взглядом Горка внушал мальчишкам уважение. Оттого желание сопротивляться указаниям учителей, которое с самого утра бурлило в мальчишеской крови, не до конца, но все-таки стихало. Против аргумента в виде тяжёлого кулака, сунутого тайком под нос особо упрямому пацану, не попрешь.

Понятное дело, Горка не собирался воспитывать мальчишек при помощи силы, но что делать, когда шпана других аргументов не признает. Волков заметил, что я за ним наблюдаю, тут же разжал кулак, молча ухватил какого-то пацаненка за шиворот, и одним махом запихнул его в автобус. Я усмехнулся, покачал головой. Егор быстро сообразил, что я не имею ничего против кулачного аргумента, если он не будет использовать силовые приемы, и продолжил свой маленький террор

— Внимание! Дети! Не толпимся! — раздался командный голос Зои Аркадьевны.

Я поморщился: надежда, что завуч обойдет наши сборы своим внимание, умерла, не успев родиться.

— Старшие классы, девятый и десятый, размещаются в грузовом автомобиле, — тем временем начала вещать товарищ Шпынько, пытаясь привести утренний хаос в достойное музыкальное произведение. Но не тут-то было.

Несмотря на знакомый суровый голос завуча, детвора через минуту снова гомонила, бегала вокруг автобуса и машины, шумела, возмущалась, ссорилась, кричала и хохотала, предвкушая приключение.

Более старшие школьники, с восьмого по девятый класс, снисходительно поглядывали на малышню, всем своим видом демонстрируя взрослость и легкое презрение. «Мы таким не были», — читалось на лицах парней.

Впрочем, надолго и не хватало. То один, то другой срывались с места, отвешивали несильные подзатыльники шпане, при этом не покидали своих позиций возле грущовика. Очередь такое дело: отошел в сторонку, место потерял, и не докажешь, что стоял с самого начала, ожидая, когда разрешат грузиться в кузов. «Тебя тут не стояло», — железные аргумент пацана, который по чистой случайности оказался в хвосте этой самой очереди на посадку в бортовую машину.