Учитель. Назад в СССР 3

Я напряг память, отмотал мысленно события назад, до нашей первой встречи и задумался: так и есть, завуч с самого начала как-то неправильно отреагировала на мое проявление. По идее, как ответственная за воспитательный сектор, за моральный облик школьного коллектива, от учеников до учителей, Зоя Аркадьевна должна была взять меня, как молодого специалиста, под свое крыло. Учить, воспитывать, приглядывать, мотивировать и отчитывать при необходимости. Насчет последнего все в порядке. Насчет остального непонятно.

Поначалу мне казалось, что у Шпынько имеется собственная кандидатура на мое место. Так ведь нет. Лето закончилось, учебный год н начался, а из новичков среди педагогов только я. Даже разговоров с намеками не слышно. Я проверял, осторожно выводил на нужные темы, но нет, никто из учителей не слышал, что в жеребцовскую школу ждали кого-то кроме меня.

— Что? — переспросил у Гришани.

— Егор Александрович, с вами все в порядке? — озадаченно поинтересовался физрук, с тревогой вглядываясь в мое лицо.

— Нормально все. Почему спрашиваешь? — удивился я.

— Так ты стоишь, молчишь, таращишься куда-то, а куда, зачем — непонятно, -пояснил Гриша.

— Извини,… те, Григорий Степанович, задумался. Ну что, все на местах? Зоя Аркадьевна велела выдвигаться. Время, — съехал я с вопроса.

— Все. Нина Валентиновна пересчитывает вторую машину, и будем отправляться.

— Прекрасно. Я к своим тогда. Давай, на поле увидимся.

Я обогнул машину, подошел к кузову, весь мой десятый класс расселся с переднего края, ребят помладше рассадили в середину и ближе к водительской кабине. Собственно, молодцы, все правильно, так проще контролировать недорослей.

— Давайте помогу, Егор Александрович? — предложил Федька Швец, старательно скрывая улыбку.

Ну, понятное дело, где уж городскому, к тому же столичному парню, по бортовым машинам лазать. Я ж небось с точки зрения местных жителей жил и думал, что хлебушек на полках сам по себе появляется, или с хлебного дерева срывают по утрам и прямо к столу советскому гражданину доставляют. А то что я в армии служил похоже все время забывают.

— Спасибо, Федор, мне не привыкать, — улыбнулся я и в два счета оказался в кузове. — В армии частенько приходилось на таком кататься. Да, собственно, могу управиться с любой техникой, — я задумался. — Почти с любой. Вот с самолетом не справлюсь, не доводилось за штурвалом сидеть.

— Да ла-адно! А вертолет? — азартно выпалил Федор и ребята дружно рассмеялись. Похоже, еще одну проверку я прошел.

— Доводилось управлять, — ответил ученику.

— А танк? — раздался заинтересованный мальчишеский голос от кабины.

— И танк, и бронетранспортер, и катер, если надо.

— Все на месте? — раздался недовольный мужской голос.

— Так точно, — ответил я водителю.

— Бошками по сторонам не крутить, с бортов не высовываться, на ходу не вставать. Все ясно? — сурово отчеканил шофер, хмуря брови и поглядывая на девятый класс.

— Прослежу, не беспокойтесь, — заверил я товарища.

Водитель с грохотом закрыл борт, загремел защелками. Через минуту раздалось двойное похлопывание по кузову, затем хлопнула водительская дверца, и заурчал мотор.

— Егор Александрович, а расскажите про армию! — попросил тот же самый мальчишеский голос. — Вы где служили? В танковых войсках? Да? Или в вертолетных?

— Вот дурень, нету вертолетных войск. Есть авиация! — встрял в разговор Горка Волков. — Учись, пока я жив!

— Сам ты дурень! — рассерженно отбил подачу пацан. — Егор Александрович, а…

Машина дернулась и тронулась с места.

— В другой раз, — пришлось повысить голос, чтобы мальчишка услышал. — Шумно, поговорить не сможем.

— Обещаете?

— Обещаю.

Примерно минут через десять девочки устроили хоровое пение, втянули в него всех парней. Коллектив второго грузовика поддержал хорошее начинание и над селом понеслись звонкие молодые задорные голоса, распевавшие все подряд. «Пионерская походная», «Взвейтесь кострами». Пели и пионерские, и комсомольские, и народные. И даже те, которые я успел подзабыть.

'Утро! Утро начинается с рассвета.

Здравствуй! Здравствуй, необъятная страна.

У студентов есть своя планета, — Это… это… это целина!'

«Эх, хорошо в стране советской жить! — мелькнула радостная мысль. — Но, кажется, эту песню еще не придумали. Отбирать хлеб у поэта-песенника не буду. Да и воровство это, как не крути, — усмехнулся про себя. — Пусть никто никогда не узнает, но я-то буду знать».

Так и ехали, ребята пели, я думал о конфликте с завуче и прикидывал, как бы узнать корни этой непонятной неприязни. Что не так с Зоей Аркадьевной? И что не так со мной с ее точки зрения?

Выбиваюсь поведением из общепринятой педагогической манеры? Да вроде веду себя вежливо, ни в чём криминальном не участвую, просьбы выполняю, инициативу даже проявляю. Это с моей точки зрения. А с точки зрения завуч похоже мое поведение и манера общения выглядят чересчур слишком свободно и даже независимо для сельской школы?

Неужто жизнь в будущем наложила на меня, пенсионера, рожденного в Советском Союзе, неизгладимый отпечаток и он настолько просматривается, что завуч глубинным инстинктом что-то считывает, но никак не моет понять, что со мной не так.

Собственно говоря, последние годы жизни на пенсии в том моем прошлом, я жил как хотел. Мог себе позволить говорить и делать, что хочу. Вернее, называть вещи своими именами, без всяких там экивоков называл подлецов подлецами, дураков дураками. Бояться мне было нечего, зацепить меня тоже некем: ни семьи, ни детей, ни внуков… Прижать нечем. Поэтому и я разборки с местечковым главой влез, с квартальной спорил, за мост воевал, пенсионерок-соседок во всех начинаниях общественных поддерживал.

И впрямь что ли Зоя Аркадьевна чует во мне чужака, потому и срывается в агрессию? Слабо вериться, надо копнуть поглубже в этом направление, выяснить, что за дела. И принять меры к устранению конфликта. Потому как для моих целей завуч по воспитательной работе ой как нужна, хотя бы лояльно настроенный завуч.

* * *

Зоя Аркадьевна Шпынько, поджав губы, долго смотрела вслед грузовику, который увозил со школьного двора молодого столичного специалиста. Машинально кивала и здоровалась с детворой, родителями и коллегами, которые заполняли школьный двор, торопясь на занятия. Вот-вот прозвенит звонок, приглашая всех на уроки. В школе сегодня будет не так громко, как обычно. Хотя малыши по части шалостей, беготни и криков превосходят все средние и старшие классы вместе. И все-таки, все-таки Зоя Аркадьевна любила эти две недели сентября, когда в школе на занятиях оставались только младшие классы.