Угли "Embers"
Шрифт:
– Её тело лежало в её покоях!
– О, я уверен, что тело было, - насмешливо ответил Шидан. – Но её? Полагаю, ожоги были слишком сильными, чтобы точно определить, не так ли?
– Прекратите, - прошипел Зуко.
Вздрогнув, оба покорителя огня прекратили сверлить друг друга взглядами и посмотрели на него.
– Просто прекратите, - срывающимся голосом сказал Зуко. – Дедушка, я знаю, что ты ненавидишь Макото. Я знаю. И ты всё же выдал маму за моего отца, хотя ты знал – ты знал! – что мы все будем безумными. Я не понимаю людей. Я пытаюсь и пытаюсь, и я не понимаю. И это твоя вина. – Он перевел взгляд на второй
– Но это не может…
– Это так, - настоял Зуко. – Созин был драконьим дитя. Азулон был драконьим дитя повторно. И если бы тебе не выпала величайшая в мире удача пойти в бабушку Айлу… - Он поморщился. – Мы неправильные, дядя. Азула. Отец. Я. И ты должен перестать думать, что это твоя вина. Ты не знал. Я помню Лу Тена. Из него вышел бы прекрасный Хозяин Огня. Ты учил его этому, и ты не мог научить меня, и… просто так есть, дядя. – Он сглотнул. – Прадедушка солгал. Мне жаль.
– Племянник, - начал было пораженный Айро.
Зуко поднял руку «стой».
– Дедушка, никаких уклонений, никаких недоговариваний. Зачем ты здесь? Зачем искать нас сейчас, когда мы бежим от всего Народа Огня, чтобы зажать Дух Аватара между молотом и наковальней?
– Вы этим занимаетесь? – Для существа, которому полагалось быть в более тесном контакте с духами, чем любому из людей, Шидан выглядел совершенно заинтригованным.
– Нет, это не так, - твердо сказал Айро. – Мы действительно пошли против декрета Киоши. И мы построим безопасное место для наших людей, где снова сможет возникнуть покорение воздуха. Но думать, что можно диктовать условия Духу Мира… - Айро покачал головой. – Зуко, тот мальчик ещё молодой. Он прислушается к доводам разума.
Зуко посмотрел на него.
– Через несколько лет, - поправился Айро. – Но он поймет, что мы делаем, и он добрый. У него не будет причин выступать против нас. И как бы ты ни винил его за Северный полюс, у тебя нет причин угрожать ему.
«…Я не буду поджигать этот стол».
Шидан прочистил горло.
– Мы говорим об Аанге? Ученике Гиацо? – Когда Айро кивнул, дракон вздохнул. – Я всего лишь дракон и возлюбленный моей леди, и люди всегда будут ставить меня в тупик, но, думаю, вы слишком хорошо думаете об этом мальчике.
– Правда? – Айро не выглядел убежденным.
– Генерал, я знал Аанга.
Что бы ни собирался сказать Айро, он явно передумал.
– Я редко видел мальчика, когда его не преследовали враги. Мой племянник или какие другие. Но он выглядел достаточно храбрым. Он спас Зуко. Дважды.
Зуко покраснел.
– Крепость Похай не считается. Я пошел туда, чтобы спасти его.
– А в полярных льдах? – поднял седую бровь Айро.
– …Ладно, это считается. – И всё равно это уязвляло, черт побери.
– Я никогда не сомневался в храбрости Аанга, - мрачно сказал Шидан. – Трусливый ребенок сбежал бы и никогда не стал искать способ противостоять Народу Огня после всего, что он видел. Нет, я сомневаюсь в его доброте и его терпимости. Как сыновья и дочери огня должны заслужить почет и уважение от того, кто смотрит на драконов как на некий аналог летающих бизонов?
Тишина и солнечный свет, отражающийся на пылинках в воздухе. Айро разогнал их тяжелым выдохом.
– Вы уверены?
– Раз за
разом я показывал ему образы, и он ни разу не изменил своего представления обо мне, - подтвердил Шидан. – Животное-компаньон Кузона - вот что думал он. Не больше.– Мы не говорим о нашем наследии с чужаками, - напомнил Айро.
– Наследие или нет, но мальчик, который не может заметить тот факт, что Кузон раскрывал свитки так, чтобы мы оба могли их прочитать, не видит очевидного, - сухо отрезал Шидан. – Отложим в сторону упрямое нежелание знать. Если бы Созин не воспользовался шансом с Джоэцу и кометой, то, я думаю, эту войну начал бы Аанг.
– Не намеренно, - запротестовал Зуко. Да, Аанг мог быть идиотом, но… О, точно.
– Нет, не намеренно, - согласился Шидан, его усы изогнулись в искаженном, мрачном веселье. – Просто он считает, что тот, кто говорит правду, говорит Правду, причем всю. И что те, кого он любит, правы во всем.
– Недостаток молодости, - заметил Айро. – Но его вряд ли достаточно, чтобы начать войну.
– Более чем достаточно, - возразил Шидан, - когда Похититель Лиц сеет обиды на каждом шагу.
Зуко вздрогнул.
Айро заметил это и нахмурился. Посмотрел Шидану в глаза.
– Мы ещё поговорим об этом.
«Здорово. Поговорим о духе, который хочет, чтобы мы все умерли страшной смертью…»
– Наедине.
«Что?! Дядя, ты не можешь!..»
Стоя по другую сторону крепко запертой двери, Зуко смирился с фактом, что дядя совершенно точно может.
«Ты не можешь так поступить со мной! Я…»
Шестнадцать. Не лорд Бьякко. И уж точно не кронпринц.
«Он выставил меня за дверь на моем собственном корабле!»
На корабле Джи, если быть точным. И по хорошей, с точки зрения Айро, причине.
«Мне надо подумать об этом».
Он не мог думать, когда злился. Он знал это.
Возможно, было что-то, о чем Шидан не хотел, чтобы он знал, без подготовленной дружеской руки, готовой его подхватить.
«Он сказал, что мама была ранена. Что Озай ранил её…»
Один дедушка отдал приказ его убить, дважды. Второй дедушка хотел убить его отца.
«Говорю официально: сегодня отстойный день».
Глубокий, медленный вдох. Вдох и выдох. Используй тренировки.
«И если не приказано обратного… пойди и что-нибудь убей».
========== Глава 43 ==========
– Медитация на ходу. – Окруженный покорителями огня на корме «Сузурана», с прижавшимся к нему Джинхаем, Тингжэ с веселой заинтересованностью рассматривал зажженную свечу в своей руке. Ему и Широнгу приходилось закрывать свои свечи от ветра, обдувающего идущий на север корабль. То, что свеча лейтенанта Тэруко горела медленно и ровно, говорило о многом. – В покорении земли тоже есть такая, хотя, я думаю, у неё другие цели.
– Это касается единства противоположностей, да? Э-э, профессор, - добавил рядовой Сукэкуни, когда сержант Кьё бросил на него взгляд.
– Верно, - кивнул в ответ заинтригованный профессор. – Где вы этому научились? У меня создалось впечатление, что большая часть Народа Огня считает другие формы покорения… нецивилизованными.
– Ну, э…
– Как однажды сказал полковник Пиандао, - заявил капрал Шони, рассматривая лезвие своего ножа, - ты точно также станешь трупом, если тебя убьют заостренной палкой.