Угли "Embers"

***

— Тебе было страшно?

Зуко взглянул на Суин, пока они наблюдали, как Джинхай со смехом перебрасывает шар горячей воды с руки на руку.

— Когда вода начала притягивать меня? — наугад спросил он.

Суин кивнула.

— Я думала об этом… Я знаю, что покорение очень важно для Мина, Джии и папы, вероятно, для тебя с Джинхаем тоже. Но если бы мир начал изменяться вокруг меня… я бы расстроилась. И я подумала, может быть… — она застенчиво пожала плечами.

— Джинхаю очень повезло, — тихо отозвался Зуко. «Хотел бы я иметь такую сестру, как ты». — Мир ушел у меня из-под ног. Я не знал, что мне делать. Кем быть. — Он медленно выдохнул. — Но это не первый раз, когда всё… рассыпается на части. Поэтому я продолжил двигаться дальше.

— Тебе было плохо, — прямо сказала Суин. — После Агни Кай.

Зуко молча кивнул, протянул руку к кожаному мешку с водой, снял крышку и вытащил тонкую струйку воды, которую принялся вертеть между пальцами. — По крайней мере, на этот раз выздоравливать было куда веселее.

Она медленно улыбнулась.

— Но мне не было страшно. Не совсем, — пожал плечами Зуко. — Мне было бы страшно, если бы я так… не устал. — Он поморщился. — В бою такое бывает. Ты не просто ранен и истощен. Устает твой дух. Дядя говорит, что не следует держать солдат на фронте больше месяца, если есть такая возможность. Людям нужен отдых и безопасность.

— …Зачем ты рассказываешь мне о солдатах? — севшим голосом спросила Суин.

«Я постараюсь быть бережным, дядя. Но не знаю, будет ли этого достаточно».

— Потому что у тебя отлично получается, Суин, — честно признался Зуко, отправив воду обратно в кожаный мешок. — Ты внимательна, ты задаешь вопросы, и ты тренируешься не только до тех пор, пока движение не получится. Ты постоянно повторяешь уже изученные движения, чтобы отточить их. Ты хороша. Если продолжишь в том же духе, станешь ещё лучше.

Темно-зелёные глаза широко распахнулись.

— Я не хочу быть солдатом!

«Духам нет дела до наших желаний».

— Но ты хочешь защищать Джинхая, — возразил Зуко. — Я знаю, каково это. Он твоя семья. Ты хочешь, чтобы он был в безопасности. Дядя говорит, что ты одна из нас. Я ему верю. Я говорю тебе это на всякий случай, Суин. На случай, если что-то пойдет не так. На случай, если всё пойдет не так. Если что-то случится, и ты окажешься за пределами Ба Синг Се… не позволяй никому говорить тебе, что девочки не должны сражаться. Просто скажи, что у тебя есть родственники на острове Киоши, он твой младший брат, а они могут проваливать в логово Ко в дамской сумочке.

Суин уставилась на него.

Зуко немного покраснел. «Ладно, не самые вежливые выражения, но, может быть, она их запомнит». И если она прокричит это в лицо какому-нибудь раздутому от чувства собственной важности стражнику, он может прирасти к месту на время, достаточное, чтобы выхватить оружие и разобраться с проблемой самостоятельно.

«Вторая попытка».

— Суин… я говорю с тобой об этом только потому, что знаю, что ты станешь сражаться. Поэтому ты должна знать, как о себе позаботиться. Не только во время боя. До него и после. После… очень тяжело. — Зуко сглотнул, в горле было сухо. — Это не похоже на пьесы или героические истории. Ты чувствуешь себя ужасно. Ты жива и рада быть живой… но от того чувствуешь себя ужасно, потому что кто-то не выжил.

Суин побледнела, стиснув пальцы.

— Я говорю с тобой, потому что ты любишь их, — Зуко старался, чтобы его голос звучал тихо, осторожно. — Когда мы любим человека, мы готовы броситься между ним и летящим огненным шаром. И мы даже не думаем об этом. — Он взял её руку в свои, согревая замерзшие пальцы. — Твоя мама знает, что это такое. Поговори с ней.

Суин судорожно вдохнула воздух.

— Она… профессорская жена…

— Она твоя мама. Никогда не связывайся с мамой. Они кусаются. — Он отступил на шаг, размышляя над имеющимися у него возможностями. — Просто поговори с ней. Я всегда жил среди неприятностей. Возможно, у неё найдутся идеи получше.

Суин кивнула, очевидно, обдумывая сказанное.

— Что мы будем делать теперь?

Зуко заметил, что шар Джинхая начал дрожать, угрожая превратиться в лужу, и подошел, чтобы нагреть его прикосновением.

— Теперь мы подумаем, как можно выдыхать горячую воду.

Джинхай высунул язык, но улыбнулся и сел со страдающим вздохом.

«Умный парень».

***

— И вдохни, — велела Амая, прижав обернутую водой руку к покрытой шрамом коже. Она чувствовала на себе внимательный взгляд Муши, силу взошедшей за домом луны, ровную пульсацию чи под своей ладонью. Не такую быструю и сильную, какой должен быть её поток в здоровой плоти…

«Но он боец. Может, его немного потрепало, но он выживет. Более того, он будет процветать».

Удовлетворенная, она убрала руку, отправив воду в таз.

— Думаю, мы закончили.

Зуко несмело прикоснулся кончиками пальцев к краю сожженной кожи и изо всех сил постарался подавить разочарование.

— Я думал… а, ладно.

— Я целительница, а не дух, — отрезала Амая.

— И я вижу улучшения в том, что по-настоящему важно, — вмешался Муши, держа палец перед глазами племянника. — Следи.

Амая отошла назад, пока седоволосый покоритель огня проводил на племяннике тест, который сама Яг'oда могла бы использовать для проверки периферийного зрения, и улыбнулась.

— Отлично, — наконец кивнул головой Айро. — На поверхности всё осталось по-прежнему, но внутри есть значительные улучшения.

Зуко взял себя в руки и кивнул.

— Спасибо.

«Ты говоришь искренне, но всё равно тебе больно». Амая вздохнула и дотронулась до плеча ученика, пока он неохотно не встретился с ней глазами.

— В Племени Воды шрам — не знак позора. Его носят с честью и уважением. Он значит, что ты выжил.

— Неудачник не стоил того, чтобы тратить время на его убийство, — пробормотал Зуко.

Амая заставила себя не поморщиться и заметила, как Муши подавил свою печаль. Ожог был нанесен покорителем огня, которому мальчик доверял…

«Он не ребенок, — напомнила себе Амая. — Он более хрупкого телосложения, чем мужчины моего племени, у него никогда не будет фигуры копейщика, но он в возрасте, когда уже можно отправляться на войну. И, по словам его дяди, он уже участвовал в ней».

— Прости, иногда я забываю, что ты не мой коллега-целитель. Ты воин, проливший кровь. А воин не нуждается в сочувствии из-за шрама, который не смог его прикончить.

Зеленые глаза испуганно метнулись к ней. Но за первоначальным шоком стоял расчет.

«Как они похожи. Что из этого кровь, а что обучение?»

Разница была в возрасте: благодарность Муши светилась в его взгляде, в то время как Зуко выпрямил спину.

— Я… пойду схожу за уткой, — поспешно сказал Зуко, выскочив за дверь ещё до того, как успел договорить.