Ухожу в тишине
Шрифт:
– Тогда милости просим, – улыбнулся Пол. И добавил, понизив голос: – Приходите вдвоём.
5. Стюарт и Эдди
Высокого клавишника звали Эдди. Он был худощавым, немного неуклюжим, говорил отрывисто – и всех сверлил взглядом стальных глаз. Невысокий представлялся как «Стюарт» и торопливо добавлял «Можно просто Стю». Он двигался плавно, говорил тихо и умирал от смущения каждый раз, когда к нему кто-то обращался.
Лесли с интересом наблюдал за ними из кресла. Впечатления были странными: с одной стороны, Эдди и Стюарт казались ему немного провинциальными и чертовски неуверенными в себе. Однако он слышал их песню – бесхитростную, но талантливую. И потому
Все шестеро сидели в гостиной, где обсуждалось возможное сотрудничество. Пол озвучил очередное условие, и Лесли увидел, как один клавишник изумлённо посмотрел на второго, словно друг был его тест-системой реальности.
Ты слышишь то же, что и я? Ты понимаешь это так же, как и я?
«Любопытная парочка, – подумал Лесли. – Их отношения похожи не на дружбу, как у Пола с Гарри, а уже на какой-то симбиоз».
– Мистер Мэллиндер, – сказал Эдди, потирая джинсовые колени. – В тот вечер мы чуть не умерли от счастья, но… Мы же не можем вот так взять и разрушить группу? Гарет и Люк играют с нами уже несколько лет.
– Да, я понимаю, – кивнул Пол. – Дружба – это важно…
– Только ваши гитаристы – это балласт, – безжалостно сказал Кристиан. – Не поют, не пишут песен и играют из рук вон плохо.
Лесли ценил в Кристиане прямоту, но для юных клавишников она оказалась слишком суровым испытанием. Стюарт понуро опустил голову, и тяжёлые кудри закрыли его лицо. Эдди, наоборот, в ужасе уставился на инженера – а на его лице тем временем зарозовели неровные пятна.
– У вас два варианта, – продолжил Кристиан. – Вы можете сохранить свой драгоценный коллектив и дальше мотаться по клубам в надежде, что вас кто-то заметит. Или можете выйти из одной группы и перейти в другую, потому что под опекой Unsound Records действительно можно добиться чего-то стоящего. Мы небольшой независимый лейбл – а это значит, что мы даём возможность самовыражаться и отвечаем за качество пластинок, которые упаковывают в конверты с нашим названием.
Кристиан поднялся и принялся ощупывать джинсовую куртку в поисках не то сигарет, не то зажигалки.
– Часа вам должно хватить, – произнёс он ледяным тоном и, вынув смятую пачку, спросил Лесли: – Покурим?
Вместе с продюсерами они вышли из гостиной, оставив Стюарта и Эдди наедине. Лесли прикрыл дверь, а Пол сказал каким-то придушенным голосом:
– Это было…
– Потрясно! – воскликнул Гарри, и Пол удивлённо на него посмотрел.
– Нет, не потрясно, – он с силой замотал головой, взлохматив с таким трудом причёсанные волосы. – Это было жестоко. Зачем ты так с ними, Крис? Они же совсем дети.
– Но ты же меня не остановил, – ответил Кристиан, отдирая остатки целлофана от пачки. – Значит, ты был со мной согласен, но твоя мягкость – или слабость? – помешала сказать им то же самое.
Лесли едва не выронил сигарету, которую только что вставил в рот. Он посмотрел на Гарри и по широко раскрытым глазам понял: такая прямота была нетипичной даже для Кристиана. Но Пол оскорблённым не выглядел – скорее раздосадованным.
– Как покуришь – зайди ко мне, – сказал он. – Обсудим границы твоих полномочий и культуру нашего лейбла.
Кристиан кивнул и зашагал к выходу. Лесли двинулся за ним и боковым зрением увидел, что Пол берёт со стойки телефон. В гостиную, откуда доносились приглушённые голоса, он решил не возвращаться. И, как показалось Лесли, это косвенно подтверждало то, что со своим звукоинженером он всё-таки в чём-то был согласен.
Кристиан пожаловался, что опять потерял зажигалку, и Лесли смиренно протянул ему свою. Они поплотнее закутались в куртки и закурили, периодически дыша на озябшие пальцы. В столице все двенадцать месяцев были невыносимыми,
но октябрь с его сырым туманом мог заткнуть за пояс любой из них.– И всё-таки это действительно было жестоко, – сказал Лесли, бросив на Кристиана укоризненный взгляд.
– Музыкальная индустрия – в принципе сфера жестокая, поэтому пусть привыкают, – Кристиан выпустил дым через нос и добавил: – Им вообще повезло, что они связываются с Полом и Гарри, а не с каким-нибудь мейджор-лейблом 19 .
– Безусловно, но… – Лесли выбросил сигарету и скрестил руки на груди, изо всех сил пытаясь согреться. – Но они же твои возможные коллеги? Так почему бы сразу не выстроить комфортные рабочие отношения?
19
Лейблы условно делятся на «мейджоры» (крупные корпорации, ориентированные на коммерческий результат) и «инди» (небольшие лейблы с меньшими возможностями, но с большей свободой для музыкантов).
– Лесли, старина, – усмехнулся Кристиан. – Ты ещё наивнее, чем те двое в нашей гостиной. У отношений с коллегами должен стоять знак «минус» – иначе как ты будешь решать принципиальные вопросы и отстаивать свою точку зрения?
– Но Гарри с Полом же как-то дружат, – возразил Лесли. – И мы с тобой.
– И именно из любви к тебе я первый скажу, что ты творишь какую-то чертовщину, – пообещал Кристиан. – А Гарри с Полом – исключение, лишь подтверждающее правило. Я работал с разными коллективами, и могу сказать точно: многие из них распадаются из-за того, что участники стали слишком близки друг с другом.
Кристиан вздрогнул от холода и принялся тушить сигарету о металлическую стену урны.
– Пошли обратно?
– С радостью, – ответил Лесли, и они быстро, временами переходя на бег, зашагали в сторону дома.
Их куртки обросли ледяным бисером – сезонным украшением октября. Лесли принялся искать вешалки или стулья, на которых одежда могла бы висеть и оттаивать. Кристиан и Пол уединились в комнате последнего, и по офису Unsound Records расстелилась странная тишина: Гарри с Лесли молчали, но при этом в двух комнатах не умолкал шипящий шёпот, обволакивающий их, как тонкое шерстяное одеяло.
Лесли, наконец, развесил куртки и посмотрел на Гарри, разбирающего хлам на стойке:
– Они так и не выходили?
– Нет, – ответил он, хмуро разглядывая какую-то коробку. – Я уже хотел было сам заглянуть, но дверь-то скрипит.
Лесли сел в кресло и скрестил ноги. Гарри всё-таки определился со своим отношением к найденной коробке – и отправил её в мусорное ведро.
– Как ты думаешь, Крис был прав? – спросил Лесли. – Тогда, в гостиной?
Гарри смёл со стойки целую батарею картонных стаканчиков и удовлетворённо кивнул. Потом он переключился на пробковую доску, с которой принялся снимать многочисленные чеки и записки. Лесли почему-то было приятно смотреть, как Гарри наводит порядок – и он не мог понять, какое ему дело до этой стойки.
– Знаешь, Лесли, – наконец сказал Гарри. – Чтобы понять, кто из них прав, нужно выбрать точку отсчёта. Чего мы хотим от этих ребят? Послушания и трудолюбия? Ну, тогда Крис задал верный тон. А если мы хотим, чтобы они стали независимыми творческими единицами…
Гарри снял какую-то записку и непонимающе на неё уставился.
– Чей это почерк?.. – спросил он словно у самого себя, а потом – обратился к Лесли: – Не знаешь, что это? И кто такой Карл?
И тут он вспомнил.
Лесли сам стоял за этой стойкой и боялся лишний раз к ней прикоснуться, потому что не выносил грязных поверхностей. А ему приходилось искать ручку и бумагу, периодически задевая рукой то шершавые кольца от кофейных стаканчиков, то глянцевитые пятна, оставшиеся от какой-то еды.