Улей. Отверженная

«Разок можно и потерпеть», — осадила я рвавшуюся в бой Ники.

На благо-то науки.

Волчонок привязался ко мне намертво. Я еще не поделилась с ним силой, как он приклеился ко мне как банный лист. В отличие от других, он не чувствовал, когда активируются силовые потоки и лава бежит по венам, потому думал, что мы его обманываем. Четвертый ухмылялся и строил предположения, что я просто-напросто поджарю парня и будет у нас экзотический ужин. Командир смотрел неодобрительно и от комментариев воздерживался. Док, видя, что мальчишка боится его до дрожи в коленях, соблюдал большую дистанцию и плелся в самом конце, бубня под нос какие-то формулы.

А я, наплевав на всех, шла рядом с Киром, держась по привычке за руки. В горах темнело быстро. Густые дебри мы обошли стороной. Парень, который, как оказалось, лучше нас знает удобные тропы, долго спорил с Командиром, и его напористость, граничившая с наглостью, в итоге победила. Даже Четвертый одобрительно присвистнул. За весь день нам попался лишь один тяжелый участок, но наш «щит и меч» справился в одиночку и вывел группу в безопасную зону, где мы и расположились на ночлег. Широкое плато на отвесной скале имело хороший панорамный обзор. С одной стороны была пропасть, с другой — узкая тропа, уходившая в редкий пролесок и огибающая гору. Под боком у каменистого великана было относительно спокойно. Костер решили не зажигать, доели остатки прошлого ужина. Парень обгладывал ребро землекопа с таким чавканьем, будто в жизни не ел ничего вкуснее.

Четвертый, поставив защитный купол, начал устраиваться на сон возле меня.

— Ты не мог бы подвинуться? — Я вяло рыкнула, чувствуя усталость, злость и внутреннюю опустошенность.

— Зачем?

Он в самом деле не понимал причину моего возмущения. Понятие «личное пространство» ему ни о чем не говорило.

— Я не собираюсь сбегать. Спи спокойно. В полночь передам дежурство Командиру.

Глаза уже слипались, и не было ни сил, ни желания отвоевывать свою территорию. А Ведущий разведчик тем временем, будто специально оттеснив Кира, растянулся у моих ног, практически загнав меня на каменный валун.

— Ну и как это называется?

— Половой отбор, — внезапно подал голос откуда-то из-за деревьев Док. — Есть такое понятие в эволюции.

— О чем ты?

Наш идеал Королева-Мать. Ее кожа бархатная и черная как агат. Волосы цвета горького шоколада, глаза желтые, кошачьи. Я была ее полной противоположностью: слишком блеклая, более человекоподобная. Высокая и сильная для женщины, но в то же время слишком хрупкая для разведчика. Мои руки были больше приспособлены под какую-нибудь арфу, но никак не огнестрел. Приходилось постоянно доказывать, что свое место я занимаю по праву, ведь Королева не могла ошибиться…

Светло-русые волосы и рыжие пятна на носу, именуемые среди людей «веснушками», совершенно не вписывались в наши издревле устоявшиеся каноны красоты. В то время как все стремились стать похожими на Ее Величество, я оставалась безликим пятном. Молодые придворные леди сидели на бета-каротине, чтобы хотя бы на тон сделать свою кожу темнее. А пожилые, имевшие достойный оттенок, различными средствами пытались подтянуть морщины. В любом мире повадки женских особей, желающих приблизиться к идеалу, оставались неизменными.

— У особей, отличающихся нестандартной внешностью, есть все шансы попасть в селекцию по сексуальным признакам. Более того, они вполне способны передать свои рецессивные гены будущим поколениям. Это что касается твоего редкого окраса…

— Да ну, брось. Я совсем не формат, — хмыкнула я, вдруг вспомнив, сколько ко мне было внимания от противоположного пола в мире людей. Да и Кир повелся именно на внешнюю оболочку, даже не заметив странностей в моем поведении, которых поначалу было немало.

— Это, к сожалению, решать не вам.

— А вот тут ты, Док, ошибаешься. Я разведчик, а не роженица. И с кем удовлетворять свою физиологическую потребность, решать мне. И чтобы не было ни у кого недопонимания, — паузой сделала акцент на последнем слове, — из всех присутствующих особей мужского пола я выберу Кира.

Четвертый лежал внизу и все прекрасно слышал. И судя по недоверчивому мычанию, слова нашли своего адресата.

— А кто такой Кир? — спросил шепотом парень у Командира.

— Это андроид.

Мой муж, белоснежно улыбаясь, приветливо махнул им. По лицу парня скользнула тень непонятных эмоций, он пробубнил себе поднос: «Бесовщина какая-то» — и повернулся на другой бок.

Когда все более-менее улеглись, я придвинулась к Киру и по-хозяйски положила голову ему на плечо. В конце концов, это мой подарок — что хочу, то и делаю.

«Нашли, кому указывать, с кем спать, а с кем нет», — фыркнула Ники, и Вторая ее полностью поддержала. Такие моменты единения и внутренней гармонии в последнее время у меня случались все реже и реже. Следовало как-то примирить девочек, поскольку их взгляды на мою дальнейшую судьбу сейчас сильно расходились.

Нежась в объятиях любимого, мы лежали почти на самом краю обрыва и смотрели на небо, где, мерцая миллионами звезд, царила хозяйка-ночь. Копия Кира редко моргала, если и делала это, то неправдоподобно медленно. Словно кукла, андроид хлопал длинными ресницами, а я исподтишка рассматривала его, пытаясь уловить какие-либо изменения на его спокойном лице.

— Не поверишь, но твой оригинал боится высоты, пауков и крыс. Если сделать из его фобий пирамиду, она накроет его с головой. Тебе что-нибудь перепало?

— Смерть — главный страх.

— Логично. Тебе привили базовые вещи, и самосохранение среди них наиболее важно, — согласилась я. — Что ты знаешь о своих создателях?

— Ничего.

— А что ты сейчас ощущаешь? — Я положила ему руку на грудь. Где-то в глубине под многочисленными слоями искусственных материалов билось сердце. И, покарай меня Королева, я слышала, как от моего прикосновения ускорился его темп!

— Спокойствие, безопасность, тепло твоего тела и вибрацию легких Дока. — Выдержав паузу в несколько минут, он спросил: — А ты?

Одно из правило хорошего диалога — своевременно зеркалить интересы собеседника. Но, несмотря на запрограммированный сценарий, я была очень рада вопросу. Накопленные за несколько суток эмоции жаждали найти выход, хотя бы через словесное выражение.

— Удушающую тоску. Хочется повеситься или хотя бы побегать по лесу, воя на всю округу. Знаешь, тот сосновый бор, к которому прилегал наш дачный домик, был бы идеальным местом как для первого, так и для второго варианта.

Кир мог говорить длинными предложениями, но чаще всего выражался односложно.