Unknown

трубы, поперечного — сборные дюралевые шпангоуты. Покрытие передней части —

съемные металлические панели, задней, как видите, — полотно.

— А двигатель?

— Бристоль «Пегас», девятицилиндровый, звездообразный, воздушного охлаждения.

Шестьсот девяносто лошадиных сил. Вот здесь, между двигателем и кабиной, за

противопожарной перегородкой, — топливный и масляные баки. Пусть вас не обманывает

архаичный вид нашего самолета — он летает довольно далеко. Способен слетать

отбомбиться за пятьсот миль и вернуться на родную палубу.

— Возможно... — неуверенно пробормотал канадец и тут же поправился: — То есть, да,

сэр, это впечатляет.

— В центральной части кабины на месте штурмана можно, кстати, установить

дополнительный бензобак. Летать можно и ночью, и в плохих погодных условиях, В

хвостовой части фюзеляжа коротковолновая радиостанция. Вот здесь, смотрите же, —

откидной крюк аэрофинишера.

— Но самолет же беззащитен, — заметил Трейджер.

— Зато маневренность прекрасная. Бронезащиты экипажа нет, верно, кислородное

оборудование тоже не предусмотрено, но мы и не летаем высоко. Смотрите, как хорошо

продуманы крылья: неподвижные центропланы и две консольные коробки,

поворачивающиеся вокруг вертикальной оси. Сейчас, когда крылья сложены, видно, что

они скреплены со стабилизатором специальными накидными замками.

Он помолчал и прибавил:

— Многие называют наш самолет «авоськой» — из-за того, что элементы бипланной

коробки соединены перекрестными ленточными расчалками. Да, вид у нашего самолета

архаичный, он кажется неопасным. Что ж, пусть враг питает иллюзии на наш счет.

«Суордфиш» прекрасно вооружен.

И Уильямсон начал показывать: на главном подфюзеляжном узле крепится авиаторпеда

калибра 457 миллиметров или морская мина. Можно, кстати, взять еще один

дополнительный подвесной бензобак.

Подкрыльевые узлы допускают применение фугасных бомб в двести пятьдесят или

пятьсот фунтов, глубинных, осветительных, зажигательных.

— И наконец — курсовой синхронный пулемет «Виккерс» по правому борту для пилота и

такой же — на турели у стрелка-радиста, — показал капитан-лейтенант. — Так что

самолетик вовсе не беззащитен. Теперь, на случай, если вас все-таки сбили: в корневой

части левой верхней консоли находится специальный контейнер. В нем — надувной плот

и запас средств выживания. Все ясно?

— В общем и целом — да, — кивнул канадец. — И еще одно...

— Слушаю вас.

— Буду счастлив служить под вашей командой, сэр.

Англичанин кивнул, отсалютовал и вернулся к работе. Он хотел лично проверить все

самолеты. «Суордфиши» ожидало весьма ответственное задание — как он и говорил.

17 октября 1940 года, Александрия

Контр-адмирал Ламли Листер смотрел на карту, разложенную в его каюте на авианосце

«Илластриес». Ситуация ему не нравилась.

После вступления Италии в войну и нейтрализации французского флота страны «Оси»

захватили господство в Эгейском, Адриатическом и отчасти Средиземном морях.

— Когда-то я служил в этих краях, — задумчиво проговорил Листер. — Да поможет мне

бог! — это было в годы Великой войны. Тогда наша эскадрилья базировалась в Таранто.

Сейчас это главная якорная стоянка итальянского флота.

Главнокомандующий английским средиземноморским флотом адмирал Эндрю Каннигхэм

склонился над картой.

— С июня итальянский флот здорово вырос, — молвил Каннигхэм. — Тогда у них было

два линкора, а сейчас — еще два новых линкора и два старых после модернизации. У нас

четыре, у них — шесть. Соотношение не в нашу пользу. — Он поднял глаза: — Ваши

предложения, сэр?

— Предлагаю воспользоваться моим знанием гавани Таранто, — просто отозвался Листер.

— Я усматриваю нечто символичное в названиях наших кораблей — «Игл» и

«Илластриес». 21 октября корабли с такими же именами участвовали в славной

Трафальгарской битвы. Почему бы их тезкам не стать наследниками морской славы?

— 21 октября мы отметим годовщину Трафальгара новым сражением! — энергично

кивнул Каннингхэм. — Сейчас у нас имеются восемнадцать «Суордфишей» с торпедами и

двенадцать — с бомбами. Мы вполне можем нанести удар по итальянским линкорам. А то

итальянцы довольно ловко уклоняются от решающего сражения на море.

И оба адмирала опять склонились над картой.

18 октября 1940 года, борт авианосца «Илластриес»

— Гавань Таранто неглубока, — начал инструктаж капитан-лейтенант Кеннет Уильямсон.

— Следовательно, наши торпеды будут снабжены стабилизаторами для уменьшения

глубины погружения при сбросе. Далее. С Мальты к Таранто постоянно летают

разведывательные самолеты. Нам следует ознакомиться с расположением итальянских

кораблей на якорных стоянках, отработать технику торпедных и бомбовых ударов,

заняться взаимодействием между звеньями атакующих самолетов в ночных условиях...

Мы получили ориентиры для выхода в атаку.

— Пожар! — на палубу выскочил матрос. — Пожар в ангаре!

...Спустя два часа Уильямсон, с обгоревшими ресницами и бровями, весь в копоти,

докладывал адмиралу:

— Безвозвратно потеряны два самолета. Еще два сильно пострадали.

— Придется отложить атаку, — решил адмирал. — У вас будет больше времени на

тренировки.

28 октября 1940 года, борт авианосца «Игл»

Адмирал Каннигхэм был мрачнее тучи.

Топливная система «Игла» была повреждена.

Неприятель сбросил бомбы слишком точно — корабль не смог покинуть гавань.