Увечный бог
Шрифт:
Именно этого не понимает Танакалиан. Или боится больше всего на свете. "Мы должны быть свободными, чтобы говорить. Все мы. Мы должны свободно возражать, спорить - но даже Волки этого не понимают. Поглядите на тела - они возражали против быстрого шага... кроме всего прочего. И прежде всего они высказывали страх перед неготовностью товарищей-солдат. Армия переутомлена".
Она повернулась к югу, прищурилась, глядя на травянистый обрыв. "Если они сейчас нападут, эти воины-ящеры, мы падем, словно мириды под ударами топора. Если они придут сейчас, придется пробудить Волков.
И все же... непонятно. Почему они не атакуют?"
Она повернулась и увидела Танакалиана. "Еще одна встреча. Снова поставить его на колени, снова унизить? Нет. Это подождет". Она тоже пошла, чтобы встреча состоялась далеко за пределами слышимости солдат. "И все же... в сердце его измена".
Он заговорил, еще не успев ее нагнать: - Дестриант, вы должны понять. Напасть связана строгими правилами поведения. Именно дисциплина дает нам силу.
– Ты уничтожаешь армию, Надежный Щит.
– К'чайн Че'малле...
– Уже нас нашли.
Глаза его расширились, но вопросов не последовало.
– Нужно послать на них Волков, Дестриант! Нельзя надеяться на...
– Теперь, когда наши солдаты едва стоят на ногах? Ты прав.
Он подобрался.
– Я всегда помнил об этой угрозе, Дестриант. Надеялся, что К'чайн Че'малле просто сопровождают летерийцев и болкандийцев. Но я знал, что нельзя ставить жизни братьев и сестер на это допущение. Потому и гнал солдат так быстро, как только мог - нам нужно поскорее дойти до безопасности Форкрул Ассейлов.
– Но ты и этого не смог, Надежный Щит. Как думаешь, хорошо ли встретят нас Ассейлы, видя полумертвую армию?
Он был бледен. В глазах плескалась злость.
– Выбора не было.
– Ты был нетерпелив, Надежный Щит. Ты наслаждался собственной изменой и, делая так, слишком рано открыл свою натуру. Прежние союзники узнали истину, успели перестроить тактику.
– Во всем виновата Кругхева!
– Больше казней не будет, Надежный Щит. Что еще хуже, отказ принять их души делает твой титул насмешкой. Я гляжу на тебя и вижу, наконец, путь, ведущий к Форкрул Ассейлам.
Его лицо перекосило потрясение: - Что это значит? Я присягнул Зимним Волкам!
– Ты опьянялся правосудием, Надежный Щит, ты воображал, будто идешь по прямой, хотя шатался и падал. Ныне ты стоишь передо мной, воображая себя праведником, а на тропе за спиной, - она указала на трупы в яме, - тела невиновных.
– Не мои заблуждения, - прошипел он еле слышно.
Сеток улыбнулась.
– Давай. Я заинтригована.
– Вы вправду верите, что устоите перед волей Форкрул Ассейлов? Мы встанем на колени - но не так всё должно было быть. Дестриант, я надеялся ИСПОЛЬЗОВАТЬ их. Они требуют стоять на коленях? Пусть. Не важно. Волки слепы - мы мыслим так, что они не понимают. Эту игру выиграют не мощные челюсти, не ярость берсерков. Против нас такое никогда не работало. Нет, лучше Волкам таиться в лесу, в темных тенях. Оставив нам делать работу. Когда же все игроки будут ослаблены, придет время атаковать - разве не так ведут себя дикие волки?
– Танакалиан, - ответила Сеток, - я с тобой согласна. Но увы, я не могу выбирать, когда боги заговорят во мне. Не имею контроля над их силой,
когда у меня похищают волю. Гнев овладеет мной, и сквозь мои глаза они увидят лишь кровь.– Не так ведутся войны.
– Знаю.
Он шагнул к ней, в глазах вдруг загорелась надежда.
– Тогда работайте со мной, Дестриант! Мы сможем победить, воистину победить! Предупредите Волков - если они явятся в пределах Ассейлов, то будут УБИТЫ. Или, еще хуже, порабощены.
– Тогда стой передо мной, как истинный Надежный Щит. Не тебе судить, не тебе отвергать братьев и сестер. И, прежде всего, не тебе отнимать их жизни.
Танакалиан указал на тела в траншее: - Они дезертировали бы, Дестриант. Сбежали бы, унеся важнейшие сведения Кругхеве. Их преступление - измена.
– Они желают провозгласить нового Смертного Меча. На поле брани им нужен опытный предводитель. Ты убил их из ревности, Танакалиан.
– Тут все гораздо сложнее, нежели вы можете понять.
Сеток покачала головой: - Перед тобой кризис, Надежный Щит. Солдаты уже не верят тебе. Очень важно понять - если бы не я, армия уже вернулась бы к Кругхеве.
– Натравите Волков на К'чайн Че'малле. Дайте нам время.
– Так не будет.
– Почему?!
– Потому что они не согласны, Надежный Щит.
– Но... почему?
Сеток пожала плечами.
– К'чайн Че'малле никогда не были врагами зверей. Они слишком верили в себя, чтобы резать всех, кого увидят. Они не были такими пугливыми, такими невежественными, такими... жалкими. Я верю, что Волки не считают их достойными истребления.
– Они переменят мнение, если ящеры на нас нападут?
Она взглянула сурово, испытующе: - И что узрят Волки? К"чайн Че"малле рубят... людишек.
– Но Напасть должна быть мечом отмщения!
– Тогда остается лишь надеяться, что мы не встретим Че'малле на поле битвы.
– Вы наконец-то поняли необходимость, поняли, какой груз на нас возложен? Мы должны стоять в тени Форкрул Ассейлов. Мы должны быть свободными, чтобы выбирать, где и когда сражаться, кому противостоять. Пусть Ассейлы поверят, что мы скованы, всем довольны и даже рады.
– Ты балансируешь на лезвии острого ножа, Надежный Щит.
– Мы Серые Шлемы, Дестриант, и мы послужим Волкам.
– Да будет так.
– Вот почему мы должны идти скорым шагом - чтобы не позволить ящерам подумать, что же с нами сделать. И если Че'малле, прицепившись к нашему хвосту, придут к армии Ассейлов... отлично. Едва старинные враги ввяжутся в бой...
– Нам нужно лишь отступить в сторону.
Мужчина кивнул.
Сеток отвернулась, на миг забыв про его существование. "Возможно. Измену ли чувствую я в Танакалиане? Если я не согласна с методами, должна ли я отвергать и цели? Но затеянная им игра... оказаться между смертельными врагами... возможно ли это?
Нет, Сеток, спроси лучше себя: есть ли альтернатива?"
Когда она повернулась, он стоял там же. На лице отражалось слепая жажда.
– Ты достаточно для этого умен, Надежный Щит?
– Не вижу иного пути, Дестриант.
– Он помешкал и сказал: - Каждую ночь я молюсь Зимним Волкам...
Она снова отвернулась, в этот раз решительно.
– Не трать слов, Щит.
– ЧТО?!
– Они не понимают поклонников, - сказала она, закрыв глаза. "Никогда не понимали".