Узы крови

Какая забавная ирония жизни. В такие мгновения не хотелось пользоваться обычными словами, поскольку сами действия говорили красноречивее любых душевных излияний. Лорд проделал такой долгий и абсолютно неоправданный путь ради той единственной, к кому он сумел испытать настоящее чувство, длившееся больше двадцати проклятых лет. Непередаваемое ощущение странного восторга заставляло сердце учащенно биться.

Тирелл зашел чересчур далеко. Тем не менее, он был не из тех трусов, что меняли приоритеты в зависимости от создавшейся ситуации. Хитрость и цинизм граничили с поразительной искренностью суждений. Игра на публику всегда давалась ему лучше, чем брату, ныне покойному. Оставить племянника на произвол судьбы – смелый поступок, достойный напыщенного гордеца с манией величия или же влюбленного идиота. В его случае это практически одно и тоже.

– Я прошу прощения, что прерываю вашу идиллию, – голос с привычной хрипотцой принудил Эстер высвободиться из мужских объятий. Перед собой она, к своему удивлению, обнаружила не только обладателя пробирающего до дрожи акцента, но и собственного брата вместе с сиром Клиганом-младшим. Поистине изумительная компания совершенно противоположных личностей, объединившихся друг с другом во имя одной цели. Самый старший из них, Билл, вышел вперед. Шпага покоилась в плотно сомкнутых ладонях. – У нас имеются заботы поважнее, нежели радостное приветствие. Следует понять, как нам всем избавить Ее величество от нахождения в этой красной тюрьме.

– Вы знаете о том, что произошло? – вопрошала дочь Лукаса с необоснованным чувством стыда. Ей была противна сама мысль о вмешательстве в чужую личную жизнь. Когда знатные дамы приходили в ее покои за свежими сплетнями из первых уст, то получали в свой адрес самые искренние порицания. Эта часть придворных интриг так и осталась для нее неизведанным полем более сильного оппонента.

– Об этом знает весь, мать его, Беленор! Каждая собака в местном трактире считает своим долгом обсудить ваши проблемы. Действительно, ведь гораздо проще думать о пороках мимо проходящих лордов, нежели задумываться о своей никчемности. С меня довольно. Давайте просто убьем эту тварь?! – с этими словами Талли положил крепкую руку на плечо Крэйвена, который задумчиво рассматривал собравшихся. Он уже был готов безоговорочно следовать приказам нового лидера. – Поможешь мне к нему подобраться. Я все сделаю сам, а вы покинете город.

– Не горячись, Мейсон, – уравновешенный тон Билла принял несколько напористую окраску. В его цели не входили похороны всех спасителей королевы, равно как и смерть венценосца. Душевные порывы сейчас были весьма некстати. – Я не спрашиваю тебя, как ты намерен незаметно подобраться и расправиться с одним из самых могущественных людей страны. Я даже не полюбопытствую относительно твоих дальнейших планов, непосредственно, после самого убийства. У меня будет всего один вопрос: что нам делать дальше? Прикончив Майкла, ты обречешь государство на междоусобные войны. От него мало толка, но он является сосредоточением власти. Уничтожишь ее – подашь сигнал Голодному Волку. По всей видимости, здесь все считают, что он не более, чем миф. Спешу разочаровать, ибо это не так. Я имею право утверждать это, потому что спас ему жизнь и знаю гораздо больше, чем вы все вместе взятые.

– Как-то я спас жизнь одному человека, под прекрасным старым кедром в Астапоре. А через месяц он попытался убить меня в трактире в Пентосе. И тогда я понял его – преданность не вечна. Месяцем позже я сломал ему шею конской уздечкой. Этот случай произошел гораздо позже. Когда понимание пришло на смену праведности, было слишком поздно, – Разбойник подошел к продрогшей женщине, прилагающей все усилия для сохранения спокойствия, – поверьте мне, миледи, мы имеем дело с самым опасным, непредсказуемым и жестоким убийцей. Месть для него – воздух. Это страсть, это болезнь. Она пожрала его рассудок и отравила душу. У него имеется так называемый список смертников, где находятся те, кто были повинны в смерти его семьи. И вы, господин Мозер, там отнюдь не на последнем месте. Также есть еще кое-что. Не так давно ваш сын, Никлаус, встретился с ним, – при этих словах Эстер подняла голову, с жадностью хватаясь за оборванные ниточки связи с внешним миром. – В ходе поединка он получил серьезные увечья, но сумел ранить чертового безумца. Это хорошо. Тем не менее, нам нельзя тут оставаться. Чем быстрее мы придем на помощь вашему сыну, тем лучше. Итак, вы согласны подчиняться моим приказам? Хотя бы временно.

***

Теплая одежда для продолжительного нахождения в седле, немного денег, личные сбережения, яркие воспоминания в виде сохранившихся рисунков старшего сына, – все это было тщательно и аккуратно уложено в небольшого размера мешок и туго завязано на два узла. Один из королевских гвардейцев, предварительно оказавший услугу в виде слабого постукивания в дверь, уведомил первую леди о том, что ее с нетерпением ожидает государь.

Уняв нарастающий трепет, она поднялась с места и вышла из просторных апартаментов. Дверь захлопнулась, навсегда перекрывая для нее доступ к прошлому. Это последнее связующие звено разорвано. Наконец-то. Облегчение и легкость потеснили смуту в изрубцованном сердце. Около тронного зала ее ожидал пышный эскорт из золотистых доспехов во главе с самим великим Победителем Драконов. Тот даже не подозревал о том, что за удар приготовила для него немилосердная судьба.

– Я никуда не пойду, Майкл, – она внезапно поймала себя на мысли, что более не испытывает страха по отношению к этому безжалостному монстру. Пусть угрожает, запугивает, унижает – ничего из вышеперечисленного отныне не имеет значения. Потому что она более не желает иметь с ним ничего общего.

– Нет, пойдешь! Мы с тобой это уже обсудили. Орсон, проводи ее! – обескураженный Темплтон застыл на месте, укоризненно глядя своему повелителю в глаза. Лев же, в свою очередь, одарил его гневным взглядом, требуя немедленно исполнить приказ.

– Я ухожу от тебя, – Эстер не желала прерывать возможную ссору, поэтому спокойно уведомила мужа о своем решении и, развернувшись, направилась к выходу их замка. Оглушительный грохот сопроводил ее действия – все документы, что находились в руках Орсона, посыпались на пол пачками. Расширенные зрачки и упавшая челюсть свидетельствовали о самом настоящем потрясении. Майкл же просто застыл на месте, переваривая услышанное. Потребовалось все красноречие десницы, чтобы вернуть его к реальности.

Взбешенный Лев резко рванул вперед. Двое гвардейцев – скудные остатки после дезертирства и предательства, - выпрямились при виде выбежавшего из-за угла монарха. До этого они наблюдали за поистине необычным зрелищем: Ее величество неторопливо покидала тронный зал. Навстречу ей поспешили четверо мужчин, один из которых, выйдя вперед, забрал у нее тяжелый мешок с вещами. Раздирающий все внутренности гнев достиг апогея в тот момент, когда Ланнистер узнал в галантном кавалере одного из своих близких друзей. Рыцарь Цветов, как его любили называть, осмелился плести интриги за спиной правителя всего государства. Оглушительный крик, призывающий всех солдат окружить предателей, разнесся по обширной комнате.

Блестящие лезвия оголенных мечей угрожающе целились в грудную клетку, в область бешено колотящегося сердца. Мейсон не собирался так просто сдаваться. Вдвоем с Клиганом они приняли боевую стойку, готовые ринуться на новых врагов без колебаний. Билл предпочел заслонить женщину собственным телом, что было немаловажным шагом, поскольку назревающий конфликт неизбежен. Пораженные взоры присутствующих устремились в сторону возвышающегося на ступеньках трона венценосца, чьи кулаки сжимали клинок. Морщины вокруг носа сгладились, на их месте появились вздутые вены, пульсирующие, разгоняющие кровь. Мокрые от пота волосы светло-каштанового оттенка, ранее аккуратно зачесанные назад, теперь превратились в слипшуюся гриву.

– Вот оно что. Значит, все это правда. Слухи ходили разные, но я не придавал им должного внимания. Верил в непорочность окружения. Что же, остается смириться с тем, что я потерял жену и близкого товарища, – он опустил голову на навершие меча, в результате чего воцарилась гробовая тишина. Ожидание дальнейших действий доводило всех до нервного изнеможения. – Впрочем, меня здесь не удивил никто, кроме, пожалуй, тебя, Билл. Кажется, ты забылся?

– Я всегда говорил, Майкл, что весь мир не делится на черное и белое. Иногда зеленое перевешивает. Но, прежде чем ответить на твой вопрос, хочу напомнить, что я тебе ничего не должен. И ты прекрасно знал, как я падок на женские слезы и прочую сентиментальную чушь.