Узы крови

– Знаешь, меня позабавила твоя первая фраза, – вмешался доселе молчавший Рыцарь Цветов. – А на что ты вообще обращал внимание? Помнишь, ты как-то говорил мне, бил себя в грудь, заклинал о том, что поможешь! Где твоя помощь?! Ты сказал мне, в той проклятой башне, что дух моего брата всегда будет с нами. Но ты не прав. Если бы Лэнс был жив, он бы собрал все войско Простора, пришел сюда и убил бы такого ублюдка, коим ты стал!

– Да как ты смеешь?! – Лев ринулся вперед, грубо отталкивая перегородившего ему дорогу Орсона. Одним мощным прыжком он покрыл расстояние между Тиреллом и собой. Клинки встретились, эхом разнося отвратительный скрежет по огромному залу. Их лица, раскрасневшиеся, искаженные ненавистью, отделяла друг от друга острейшая сталь. – Остановись, пока не стало слишком поздно.

Защитники попавшего в беду короля попытались всем скопом броситься на Мозера, однако Мейсон перекрыл все пути к наступлению. Угрожающее рычание вынудило их ретироваться. Мало кто решился вступить в неравный бой с воодушевленной четверкой бравых ветеранов. Тем временем Лев сделал опасный выпад, показывая таким образом, что игры давно закончились. Противостояние двух сильнейших воинов Беленора могло длиться вечно. Равные по стойкости, ловкости и жесткости, они все же кое в чем отличались. Просторец не просто так славился изворотливостью и умом блистательного полководца. Заманив соперника в своеобразную ловушку в виде неровных ступеней, он нанес тому оглушительный удар по ребрам.

Лорд Львиного Утеса вовремя сумел избежать очередного толчка – клинок оцарапал камень в паре сантиметрах от кожи на щеке. Это сокрушительное поражение остановило драку, коей так и не суждено было произойти. Тирелл сразу же схватил поверженного за горло и, приподняв над впивающимися в спину острыми углами лестницы, нанес еще несколько ударов плотно сжатым кулаком. После этого мужчина резко потянул неудавшегося правителя на себя и, приложив максимум усилий, отбросил в сторону, позволяя упасть на твердый мраморный пол.

Испуганные гвардейцы подбежали к раненному повелителю, не отваживаясь прикоснуться к окровавленному, тяжело вздымающемуся телу. Багровые сгустки струились по овальному лицу, продолжая увлекательное путешествие уже в виде лужи на полу. Эстер отвернулась, не в силах следить за падением человека, которого когда-то любила. Или все это было лишь сплошным самообманом. Иллюзией, оставляющей после себя неприятный привкус во рту.

– Нет, я не собираюсь убивать тебя, – Мозер с нескрываемым презрением выплюнул на мрамор кровавую слюну – в битве он получил немало ранений, что не мешало ему стойко переносить боль. – Избавлю себя от подобного удовольствия. Предоставлю Клаусу вершить твою судьбу.

Распростертый на земле Майкл яростно отбивался от всех попыток оказать ему помощь. Неудержимая злоба клокотала внутри, отравляя кровь. Вскочив с места, он, воспользовавшись тем, что заклятый враг повернулся спиной с намерением уйти, бросился вперед. Никакой пощады гнусному предателю. Так, с поднятым кверху мечом, сын Лорана вознамерился раз и навсегда прервать жизнь великого солдата, некогда близкого друга и первого союзника в трехлетней войне. Все закончилось быстро.

Мозер покатился к ногам сторонников, перед тем ощутив мощный толчок в грудь. Ошеломленные крики окружающих вынудили его приподняться на локтях, дабы лицезреть Орсона, стоявшего напротив растерянного короля. Глаза, застланные кровавой пеленой, безысходно метались от одного угасающего силуэта к другому. Жалкое зрелище. Темплтон впервые осознал, с каким чудовищем находился под одной крышей. Столкновение произошло за долю секунды.

Если бы он не успел, то похоронил бы еще одного боевого товарища. Перехватив Ланнистера на половине пути, великий Звезда Востока отбросил атакующего со спины. Это стало последним ударом для побежденного. Устремленные на него взгляды выражали неприязнь, отвращение и сочувствие одновременно. Десница не произнес ни слова, просто развернулся и направился в сторону двери. Толпа окаменевших солдат благоговейно расступилась пред живой легендой.

Эстер, не дожидаясь развязки конфликта, высвободилась из крепких рук Разбойника, после чего подбежала к лорду Простора. Она подняла его, помогая облокотиться о свое плечо и повела через ряды изумленных приспешников бывшего мужа. Отныне их больше ничего не связывает. Мейсон и Крэйвен замыкали шествие, дабы предотвратить возможность неожиданного нападения. Хромающий, изнывающий от боли Тирелл почувствовал обжигающие дыхание королевы на своей шее. Любила ли она его? Сейчас это не так важно.

– Эстер! – сдавленный вопль был подхвачен сводчатыми потолками и вознесен до небес. Эхо достигло небывалых высот, а затем растворилось во мраке. Никто не обернулся. Майкл, униженный, жалкий, раздавленный, подобно собаке, пополз на четвереньках к двери, однако рухнул на половине пути.

Леди Талли сглотнула застрявший в горле ком, стараясь не думать о произошедшем. Орсон не сбавлял быстрый темп – ему хотелось поскорее выйти из этого проклятого зала, избавиться от скверны. Слезы наворачивались на глазах, но он подавлял все эмоциональные порывы. Столько лет прислуживать чудовищу и не видеть истины. Недостойное поведение. Весь эскорт без труда преодолел невидимый барьер из красноватых зубцов цитадели. По дороге женщина заметила Финна, от которого не ускользнули подробности случившейся трагедии. Материнское сердце сжалось от чувства неоправданного стыда, в результате чего она протянула к нему широко раскрытую ладонь.

Надежда погасла, стоило сыну презрительно отвернуться и уйти в совершенно противоположную сторону. Он всегда чувствовал себе лишним в семье и эта тень будет преследовать его до самой смерти. Холодные струи освежающего морского воздуха ударили в ноздри. Желанная свобода. От предрассудков общества, от фальшивых улыбок и рукопожатий, от вечных бессонных ночей. Ей наконец-то удастся встретиться с детьми. Прижать к изорванному ранами сердцу и рассказать обо всем, что произошло за время их отсутствия. То, чего ей так не хватало, будучи запертой в четырех стенах.

***

– Ты ее любишь, - не вопрос, простая констатация факта, которая заставила сердце бешено колотиться о ребра. Ее фанатичная любовь к прагматизму обескураживала любого. Отрицать подобное бессмысленно. Да и он был не из тех, кто отрекается от собственных желаний, поэтому развязный кивок говорил красноречивее любых слов. – Сложно было не догадаться. Значит, ты просто решил покинуть меня в такой ответственный миг? Что же, езжай, помоги ей.

– Тебе никогда не приходило в голову, почему мы так легко нашли общий язык? Да потому что мы с тобой родственные души. Мы оба отступники, дорогая, и низкие себялюбцы. Плевать мы хотела на все – лишь бы нам самим было хорошо, а там гори все синим пламенем.

– Это наше величайшее достижение, как ты когда-то говорил, – леди Манвуди не воодушевилась подобным комплиментом со стороны деверя. Пора привыкнуть к тому, что за всеми сладкими речами таится ирония и непревзойденный цинизм. – Впрочем, это тебе плевать. Я же предпочитаю держать марку.

– Разумеется. Марку, которую ты сама себе придумала и которой верно следуешь. На мой взгляд, не существует еще более грандиозной аферы с человечеством, - брат Лэнса возвышался над собеседницей благодаря округлому столу ручной работы. Он мог бы долго наслаждаться триумфом, однако любая секунда промедления могла стоить Эстер жизни. – Мы еще встретимся. Не надейся, что тебе удастся так просто избавиться от меня.

– Самовлюбленный наглец, – фыркнула Ирина, провожая сумасброда пронзительным взглядом карих глаз. Тяжелый вздох вырвался из груди вместе с протяжным стоном. Он никогда не успокоится. Таким людям просто необходимы приключения. – Удачи тебе, Мозер.

***

Лошади мчались во весь опор, оставляя за собой вихри вздымающейся дорожной пыли. Билл пожелал остаться в городе, поближе к доходному делу в виде грабежей и ночного разбоя. Остальные сопровождали сбежавшую королеву в Речные Земли, где, по слухам, находились ее сыновья. Темплтон скакал немного поодаль, с неким отрешением разглядывая причудливую местность высоких холмов и цветущих долин.