Узы крови

– Будем надеяться, твой родственник не убьет нас раньше, чем мы войдем в городские ворота, – с нескрываемым сарказмом проговорил монарх. Приходить к человеку, чьего первого брата убил Майкл, а второго – практически сам Баратеон, как минимум неразумно и как максимум опасно. Впрочем, семейные узы – вещь сложная. – В любом случае, Коннингтоны окажут нам неоценимую поддержу, если признают Вильгельма законным лордом. Но нам нужно больше союзников. У тебя есть друзья здесь?

– Откуда у него могут быть друзья? – съязвил Грандинсон, складывая руки на груди и победно ухмыляясь. Недавняя размолвка, приведшая к масштабной ссоре, давно забылась, однако о близких отношениях не могло идти речи. Поймав на себе полный упрека взгляд, говоривший лишь пожал плечами. – Не смотри на меня так. Я не виноват в том, что вместо исполнения своих обязанностей ты занимался грабежом и разбоем. Конечно, я сопровождал тебя, но иногда отлучался под благовидным предлогом, чтобы выпить со старыми товарищами. С одним из них я до сих пор переписываюсь. Я могу воспользоваться одним из наших воронов и назначить с ним еще одну встречу в моем родовом замке. Владелец Сонного Приюта слишком давно не посещал его. Это и будет нейтральная территория. Пока вы разбираетесь с грифонами, я заручусь протекцией лебедей.

– Мы не знаем, какие вассалы достойны доверия, а какие принимали участие в заговоре против Бернарда, – вмешался непреклонный Кокшо, вызвавшийся примкнуть к команде юного правителя, к которому по-настоящему привязался. – Моя жена отсюда родом. Но у меня имеются смутные подозрения относительно своего тестя. Когда-то мне называли имена тех, кто безжалостно убил твоих маленьких братьев, Вильгельм. – Олень заметно побледнел, но выдержал удар. Просторец, лишенный жалостливых порывов, равнодушно вскинул брови. – Когда Рога пали, все их защитники вынужденно перешли на нашу сторону. Про Роланда я узнал случайно, но запомнил.

– Рассылать письма всем подряд рискованно, – заключил Клаус, аккуратно дотрагиваясь до повязки. Уговаривать надменных дворян он не собирался. Компромиссы здесь неуместны. – Я полностью доверяю тебе, Джером. Действуй. Мы же наведаемся к радушному дядюшке и узнаем его мнение на сей счет.

Два дня пришлось ждать ответа от таинственного знакомого. Получив желаемое на рассвете, лорд Приюта отбыл послом на переговоры с возможными соратниками. Половина армии осталась на том же мысе под надзором бдительного Пайпера, в то время как пехота направилась к восточным горным цепям, среди которых притаился Грифонов Бастион. Небольшая, но добротно сложенная крепость, построенная на высоком темно-красном утесе, возвышалась над заливом Погибших Кораблей. Единственный ход, ведущей к цели, сужался около массивных врат, преграждающих дальнейший путь. Лучники, стоявшие по обе стороны крутых скал, внимательно следили за пятью сотнями латников. В мгновение ока они могли перебить добрую половину всего войска, если бы ставили перед собой такую задачу. Настороженное поведение хозяина легко объяснялось банальным недоверием к тому, кто называет себя его племянником.

– Кто идет через Крылатые Ворота? – громогласный бас, разнесшийся по всей возвышенности, мог сравниться со звуками трубящего боевого рога. – Сын человека, называющего себя Победителем Драконов и Убийцей Грифонов? Неужели вы хотите продолжить традиции предков?

– Какое умилительное откровение, – прошептал король, наклонившись к молчавшему товарищу. С интересом вглядываясь в мужской силуэт на башне, командир то и дело облизывался. – Неужели я имею честь говорить с великолепным Седриком Коннигтоном? Занятно. Мне все говорили, что вы ниже ростом.

– Напыщенный юнец жаждет лицезреть меня в полный рост? – осведомился голос извне. В нем чувствовалась насмешка. – Что же, я исполню волю своего повелителя.

На восемь минут воцарилось полнейшее молчание, изредка нарушаемое собачьим рычанием. Привязанный к седлу Хоген представлял опасность для окружающих. Наконец, словно спустя вечность, знаменитый воин явился на зов скорби.

– Какая интересная картина открылась моим глазам. Я сыздавна мечтал познакомиться с вами.

– Мечты сбываются. – Именно таким, в представлении государя, должен быть отставной генерал кавалерии. Будучи семидесятилетним воякой со стажем, он лишился человеческих эмоций и уже не оценивал душевных порывов по достоинству. Его лицо и сбитое тело были покрыты кожей, выдубленной на солнце и ставшей твердой как сталь. Округлая голова и слегка оттопыренные уши ввиду отсутствия волос придавали ему сходство с бизоном. Складки и рытвины пролегали вдоль впалых щек и превращали лоб в сморщенное яблоко. Бесцветные глаза с отдаленным намеком на зелень изучали гостей из-под обрывков бровей. Рот его привел бы в отчаяние любого из шутов: со своими бледными, плотно сжатыми губами он был создан лишь для суровых слов и резких команд – этот рот забыл про улыбку, а смеха и вовсе не знал. – К вашим услугам.

– Забавно, когда мы встречались последний раз, я предлагал тебе остаться со мной, покорить всех здешних жителей, а затем обратиться к королю Майклу с просьбой прислать подкрепление и вернуть свой дом, – опустив формальности знакомства, старик сразу перешел в наступление. Верно, нет на свете существа более жуткого, чем истинно справедливый человек, начисто лишенный милосердия. – Что ты мне сказал тогда? Не помнишь?

Вильгельм покраснел и сжал кулаки до противного хруста.

– Ах да, ты велел мне катиться к черту. Но сейчас я вижу тебя в компании младшего Ланнистера. Любопытно. – Выпрямившись, чтобы заглянуть за спину высокого племянника и в уме подсчитать количество солдат, Седрик, по всей видимости, остался доволен. – Ладно. Нерадушно с моей стороны держать вас на холоде. Милости прошу в скромную обитель полульва-полуптицы. К сожалению, ваше войско должно остаться здесь.

– С какой стати?! – рявкнул взбешенный Олень, угрожающе насупливаясь и нащупывая пальцами рукоять молота. Первородный отреагировал спокойнее, понимая всю законность выдвинутого требования. Да и Грифон не производил впечатление хитроумного интригана, расставляющего ловушки. Нет, этот скорее послал бы им предупреждение о завтрашней битве и пожелал бы доброй ночи напоследок.

– Приношу глубочайшие извинения за своего невоспитанного друга, – с преувеличенным раскаянием заявил Никлаус, делая поистине царский жест. Коннингтон насторожился, явно ожидая подвоха. – Сами знаете историю о вашем брате. Нет нужды говорить, что Роланд во всем случившемся обвинил мою семью и готовился едва ли не свергнуть меня с престола.

– До чего же знакомый почерк. Узнаю своего тупоголового родственничка, – скривившись от отвращения, Седрик с одобрением отнесся к манерам юного полководца. – И кто же оказал честь моему роду? Кто расправился с гадиной, отравившей разум невинному мальчишке?

– Разве вам неизвестно? – наигранно удивился Цербер, театрально колотя себя кулаком в грудь. – Вильгельм, конечно, – без колебаний солгал Лев, пользуясь замешательством единомышленника. Тонкая политическая игра требовала некоторых жертв. – Осознание настигло поздно, не спорю, но Альянс зиждется на отцеубийцах, изгнанниках и отступниках.

Не произнося ни слова, ошеломленный воин кивком пригласил двоих лжецов следовать за собой. Им не пришлось совершать утомительный подъем в гору, поскольку дворец расположился на расстоянии тридцати метров от ворот. На протяжении всего путешествия они обменялись только парой ничего не значащих фраз. Несколько раз задумчивый проводник останавливался вполголоса побеседовать с невооруженными, но одетыми в кольчугу людьми. Примечательным был тот факт, что между ними существовала некая неопределенная связь: лорд часто клал им ладони на плечи и переходил на доверительный шепот.

Либо имеет место быть процветающий заговор, либо есть другие объяснения столь дивному поведению. Не одно поколение занимало неприступную крепость, именуя себя прямыми преемниками мифических тварей. На стенах витиеватых коридоров висели выцветшие гобелены, иллюстрирующие масштабные сражения. В закругленных окнах красовались белые и красные ромбы. Пиршественная зала не отличалась роскошью – в ней заседали отнюдь не самодовольные дворяне, а легендарные военачальники.

– Располагайтесь, – предложил вышколенный кавалерист с физиономией зубра. Поставив на стол графин с тремя медными кубками, он приказал слугам разлить на редкость гадостное пойло. Если хозяин испытывает почтение к напиткам такого качества, то предательства не миновать. Вряд ли кто-нибудь станет растрачивать хорошее вино на будущих мертвецов. – Полагаю, вы пришли сюда с целью просить моей помощи в предстоящем захвате Оленьих Рогов?

– А вы часто так быстро переходите прямо к делу? – осведомился венценосец, смакуя кусочек разогретой свинины. На секунду ему показалось, что Коннингтон оскалился, но то было простое следствие пережевывания жесткой пищи крошащимися зубами. – Но согласен. Нет никакой надобности в играх и увертках. Я действительно хочу, чтобы вы признали Вильгельма легитимным грандлордом Штормовых Земель, единственным сыном и наследником Бернарда. Ваша армия также окажет неоценимую поддержку.

– Ваши аппетиты все возрастают и возрастают, – констатировал Седрик, кощунственно наслаждаясь отвратительным на вкус вином. Оставив кубок наполовину пустым, Грифон сложил руки домиком. – Что же, позвольте и мне выставить условие. Я присоединюсь к вам, но взамен получу гарантии. Во-первых, мне бы хотелось получить назад свои территории. Сокрушительная победа красных в трехлетней войне стала началом конца для моего рода. Земли, прилегающие к Бастиону, забрали соседи и поделили меж собой. Чужого мне не надо, а вот свое хотелось бы получить обратно. Во-вторых, Ваше величество обязуется узаконить парочку моих бастардов. Любезность Майкла не знала границ: он не изгнал меня за море, однако запретил иметь жен и детей. Впрочем, речь шла о законнорожденных. Поэтому я хочу оставить после себя хоть что-то. Узаконьте моего второго сына и троих девушек, которых я выгодно отдам замуж. Может, за своего нового лорда.