В числе пропавших

–  Что с его рубашкой?

–  Шотландская фланель. Я сам подарил ему эту рубашку на прошлое Рождество. Сегодня утром она была вся в крови, но я почти все пятна отстирал. «Спрэй & Вош» замечательно их удаляет.

Расти кивнул и сказал:

–  По вашим описаниям одежда подходит.

–  Конечно, подходит. Мертон был там. И он сделал это. Его же видели те двое, утром.

–  Но они показали, что мужчина был лысым, - проговорил Расти.

–  Как давно вы видели Мертона в последний раз?

–  Несколько лет назад.

–  В тюрьме он начал брить голову.

А на фотографии у него густая шевелюра. Не удивительно, что Басс и Фэй его не узнали.

–  Я всегда твердил ему, чтобы он отрастил волосы, но он и слышать об этом не хотел. Наверняка он считает, что лысый скальп придает ему мужественность. Я лично считаю, что это совершенный вздор.

–  Какую машину водит Мертон?

–  Синий фургон «Фольксваген».

–  Вы не помните его номер?

–  Номер?

–  Лицензионной карты.

–  Зачем мне это?

–  Это могло пригодиться, вот и все.

–  Боюсь, что не знаю.

–  Что-нибудь необычное в этом фургоне есть?

–  В смысле?

–  Ну, обстановка.

–  О! Да, конечно. Там есть кое-что интересное. Во-первых, Мертон установил там водяную кровать. Я уверен, что не каждый день на неделе встречается фургон с водяной кроватью.

–  Вероятно, нет.

–  Также там у него огромное зеркало, прикрепленное к потолку над кроватью для того, чтобы он мог любоваться… собою, полагаю. И всякими другими созданиями, которых он временами… пользует. Он такой дегенерат…

–  Он говорил вам, почему убил Элисон Паркингтон?

–  О, конечно. Он рассказал мне все, абсолютно все.

–  Что он говорил о мотиве?

–  У него кое-что было с ее мужем, конечно.

–  Кое-что?

–  Affaire de cocur.

–  Что?

–  Дела сердечные. Любовная связь. Мертон, конечно же, гей. Он этого и не скрывает. Особенно после того, как вскрылись все его темные делишки. Эти все обольщения и изнасилования на школьном дворе. Итак. У него был роман с этим милашкой-профессором, и он решил избавиться от его жены.

–  Он говорил вам, что побудило его отрезать ей голову?

–  О, да. Конечно. Утром Мертон отрезал ее в качестве подарка профессору Паркингтону.

–  Иисусе, - пробормотал Расти.

–  Я знаю, это шокирует. Омерзительно. Налить вам еще кофе?

Расти кивнул. Когда Вальтер наливал дымящегося кофе в его чашку, он спросил:

–  Профессор участвовал в убийстве?

–  Не могу сказать. Я знаю только то, что Мертон рассказал мне. Не хочу оговаривать человека.

–  Это ему не повредит.

–  Конечно же, повредит. Он даже может подать на меня в суд, если я дам показания против него. Каждый может подать в суд.

–  Только не профессор Паркингтон. Он умер.

–  Умер?

Расти приставил указательный пален ко рту, а большим пальнем изобразил взведенный курок.

–  Боже мой!

–  Он уже не сможет подать на вас в суд. Поэтому рассказывайте. Участвовал ли профессор вместе с Мертоном в убийстве своей жены?

–  Думаю да, участвовал.

–  Почему?

–  Он помогал ему планировать убийство, ну и некоторые другие вещи.

–  Какие другие вещи?

–  Ладно. Прошлой ночью задачей профессора было напоить свою жену. Одним словом, он вдребезги напоил ее для того, чтобы она была не в состоянии сопротивляться, когда Мертон за ней приедет.

–  Он приехал за ней?

–  Конечно. Сначала приехал к профессору домой. Затем они вдвоем схватили женщину и силой затолкали ее в автомобиль. Профессор повез ее к реке, а Мертон следовал за ними в своем фургоне. Потом, они вернулись вдвоем. Мертон и профессор, вот и все. В фургоне.

–  С головой Элисон?

–  О, нет. Мертон отрезал ей голову позже.

–  Когда?

–  Гораздо позже. Сначала, когда они вернулись в дом профессора, они немного выпили, чтобы отпраздновать. Потом…- Вальтер хмуро уставился в пол. - Он был такой неверной сукой.

–  Кто?

–  Мертон, конечно. Этой ночью он занимался с профессором любовью - а тело женщины лежало там, на холодном песке у реки, - oн помотал головой, как будто хотел прогнать эту мысль. - После того, как он насытил свою похоть с профессором, он вернулся к ее телу.

–  Он сказал, зачем он туда вернулся?

–  За ее головой, конечно.

–  Почему он не отрезал ее в первый раз?

–  Эта мысль осенила его слишком поздно, - объяснил Вальтер. - Понимаете, когда он был дома у профессора, они танцевали. Мертон такой прекрасный, элегантный танцор. Случайно кто-то из них завел разговор о Саломее. О Танце Семи Вуалей. Очевидно, Мертон танцевал для профессора свою версию этого танца. Тогда его и посетила эта мысль.

–  И под рукой у него неожиданно оказалась ножовка?

–  Он нашел ее в гараже профессора.

–  Понятно. Что он сделал с руками и ногами жертвы, которые отрезал? Складка кожи между бровями Вальтера углубилась в темную канаву.

–  Что вы имеете в виду?

–  Разве Мертон не говорил вам, что отрезал у нее руки и ноги?

Вальтер прищурился и, резким, изменившимся голосом произнес:

–  Вы пытаетесь обмануть меня. Никаких рук или ног Мертон не отрезал. Вы же знаете, что это не так. И я знаю, что это не так. Только те придурки из «Новостей» думают, что он расчленил ее. Вы пытаетесь обмануть меня шериф. Я считаю это излишним и оскорбительным.

–  Извините, если это так.

–  Если вы не верите в то, что я вам рассказываю, не смею вас больше задерживать. Я пойму, если вы просто уйдете.

–  Я бы рад уйти, - сказал Расти, - но не раньше, чем вы расскажите мне правду.

–  Я рассказал вам правду.

–  Вы солгали об участии Гранта Паркингтона в убийстве. Он не отвозил свою жену к реке.

–  Конечно же, отвозил.

–  Боюсь, что нет. Мы знаем, кто был за рулем ее автомобиля, и это не ее муж.

Вальтер сказал растерянно: