В гостях у сказки, или Дочь Кащея
Шрифт:
– Врешь! Не уйдешь!
– посулила блондинка, кидаясь наперерез.
– Ну, это теперь надолго, - стряхнув с рукава несуществующую соринку, заметил красавчик.
– А ведь я предупреждал...
– Молодец, Аспид, возьми с полки пирожок, - посоветовал рыжий и шагнул к Любе, раскрывая объятия. – Здравствуй, что ли, племяшка.
– Добрый день, – попятилась Люба и чуть не сбила с ног, стоящую позади Лукерью.
– Родня в натуре, - поддержал девушку под руку Платоша, но незнакомого мужика к ней не подпустил. Встал прямо перед хозяйкой и морду скроил зверскую. — Не напирай так, чувак, надорвешься -
– ?овори издаля. Хозяюшка в вашем мире уже хлебнула родственной любви.
Рыжий послушно остановился.
– Дядья мы твои, Любаша, - спокойно заговорил он.
– Тебя ведь Любой назвали, верно? Василисушке это имя очень нравилось . Она, голубка пока тебя ждала, все повторяла, что любовь всего превыше.
– Вы знали мою маму?
– Люба почувствовало, как у нее защипало глаза,и перехватило горло.
– И маму,и отца. ? как же? Я же дядька твой родный.
– Двоюродный, – педантично уточнил краcавчик, поправляя волосы.
– Можно подумать, что ты родной, – огрызнулся рыжий. – Братья мы: Аспид, Кощей и я. Только мы с ?спидом единоутробные, а с Кощеем двоюродные. Зовут меня Горыныч...
– Змей?
– ахнув, Люба во все глаза вытаращилась на сказочного персонажа.
– Оба змеи, - заложил братьев старик леший.
– А папа? Он тоже?
– Не, Кащей по другой части, – махнул рукой леший.
– Не бери в голову, потом разберешься.
– Ага, - вынужденно признала его правоту Любаша.
– А та дама?
– Это, которая за котом утекла?
– хозяин леса подошел поближе. – То твоего папки нянюшка - баба-Яга. – А я, стало быть, Зверобой.
– Офигеть!
– восхитился непосредственный Платоша.
– Фенимор Купер, мля!
– Ты говори да не заговаривайся, - очухавшаяся Лукерья снова принялась воспитывать приблатненного домового. – И змеям не груби, сожрут.
– Раз уж мы все перезнакомились, - напомнил о себе Аспид, – давайте переместимся отсюда.
– Правда твоя, брат, – шумно согласился Горыныч.
– Нечего девочку посреди леса держать, не косуля, чай. Отворяй Зверобой, путь дорожку к нашего пoрожку.
– Так уже, - подмигнул лесовик.
– Тогда пошли.
– А как же?..
– заикнулась Люба, вспомнив про убежавших Ягу и Соловушку.
– Об них не печалься, Любушка. Раньше нас на месте будут, - заверил леший.
– Кликай свою свиту да пошли.
– Свиту? – переспросила Люба, следуя меж дядьев.
– Ты - царевна, - как о чем-то само собой разумеющемся напомнил Аспид.
– Право имеешь, – подсказал Горыныч. – Или не по душе они тебе? Так мы других найдем. Не таких хамовитых, – он многозначительно покосился на домового.
– Нет уж, - испугалась Люба и подхватила Лукерью с Платошей за руки. – Они со мной.
– Как скажешь, - пожал плечами Аспид, но смотрел при этом подозрительно, не забывая презрительно кривить губы.
– А Яга, она какая? – Люба сменила тему разговора. От греха.
– Молодая или старая?
– Так ведь сразу и не скажешь, – Горыныч задумчиво почесал в затылке.
– По настроению. Когда волнуется сильно, стареет, как разозлится, молодая делается, а обычно средних лет.
– ?ппетитная бабенка, - предварительно поглядев по сторонам, причмокнул Зверобой.
– Но это, чисто, между нами.
– С нами по-другому нельзя, - философски вздохнул Аспид. – С мужиками, я имею в виду, – он серьезно посмотрел на Любу. – А то охмурим, на шею сядем и будем жилы тянуть или сожрем.
– Меня?
– испугалась та.
– Ты - родная кровь, – ?спид как-то неуловимо быстро качнулся к Любаше и поцеловал ее в лоб.
– Ох...
– Не пугай ребенка, злодей, - велел Горыныч.
– А ты, племяшка, его не бойся. Аспид хоть и со странностями, но за тебя кого хошь порвет. И съест, – немного подумав, добавил он.
– Уймитесь уже, застращали девку, - не выдержал леший.
– Она скоро от вас шарахаться будет.
– Да ладно, - не поверила братцы.
– Прохладно, - тихонько вякнул обиженный Платоша.
– Че сказал?
– ласково переспросил Горыныч.
– Кончай базар, мужики, пришли, – остановил начинающуюся перепалку Зверобой.
– Добро пожаловать домой, девочка!
Люба повернулась на голос и увидела стоящий прямо на лесной поляне тесовый тeрем. Высокий, светлый, щедро украшенный деревянным резным кружевом он был чудо как красив, а главное выглядел гораздо более удобным и современным чем басмановские хоромы. Нет, ну правда, балкон, открытая просторная терраса, на которой виднелась какая-то мебель, замысловатое крыльцо, выходящее на две стoроны... Как будто это не дом братьев змеев, а впoлне себе дача какого-нибудь обеспеченного любителя русской старины.
– Заждались мы тебя, – раздалось вдругорядь, и Любаша отвлеклась от рассмотрения шедевров деревянного зодчества и обратила внимание на нарядную женщину лет тридцати, встречающую ее хлебом и солью. У нoг незнакомки, что интересно, крутился Соловушка.
– Тетушка Яга? – неуверенно поинтересовалась дорогая гостья, делая ма-а-аленький шажок к дому.
– Она самая, - аж прослезилась женщина, моментально постарев лет на пять. – Узнала кровиночка.
– Поизносилось то, в чем мама родила... (здесь и далее Вишневский, нравится он котику) - при виде подобной метаморфозы задумчиво мурлыкнул Соловушка и на всякий случай запрыгнул на перила террасы.
Вопреки его ожиданиям Яга драться не стала, вместо этого она рассмеялась ... и помолодела.
– А метод-то работает, - обрадовался баюн.
– Придется тебе признать мою исключительную полезность и насчет сметанки и карасиков не забыть.
– Будут тебе карасики, проглот, - пообещала довольная ведьма.
– А пока брысь отсюда, церемонию срываешь. – Отведай, Любаша, нашего хлебца, порадуй меня старую... – затянула вдругорядь. Ибо не родился ещё на свет способный сбить бабу-Ягу с толку.
Получив кусок щедро подсоленного каравая и приглашение, порядком утомившаяся Любаша вошла в дом. Первое впечатление не обмануло. Никаким теремом тут и не пахло, а вот современным комфортабельным коттеджем вполне cебе благоухало.
– Ну как тебе?
– немного нервно спросил Аспид.
– Потрясающе, – честно ответила, замерев посреди просторного холла.
– Мне очень нравятся арочные проходы в гостиную и кухню. А там что?
– Кабинет и библиотека.
– Здорово! Этот дом проектировал и строил мастер, опередивший свое время, скажу я вам.