В лабиринтах памяти. Часть 2

— Но Ева…

— Все хорошо, Себастьян, — твердо проговорила девушка, глядя мальчику прямо в глаза, — побудь здесь, я скоро вернусь, и присмотри за Софи.

Не дав брату сказать и слова в ответ, Ева скрылась за дверью, вихрем возвращаясь в фойе первого этажа, где ее ожидали Клаус и Кэролайн, по лицам которых девушка поняла, что с Элайджей случилась беда.

— Говори! — почти выкрикнула она, подходя к гибриду вплотную, — говори немедленно, где мой муж!

И Клаус заговорил.

Ева слушала, не перебивая, и лишь ее лицо, с каждым словом становилось все бледнее, так, что к тому моменту, когда гибрид закончил свой рассказ, она была похожа на оживший труп.

— Где он… сейчас? — единственные слова сорвались с девичьих губ, прежде чем сдерживаемые слезы все же проделали дорожки по щекам Евы, и Кэролайн мгновенно оказалась с ней рядом, притягивая к себе за дрожащие плечи. На несколько минут в фойе повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипами, прежде чем голос Клауса нарушил ее, и сказанное им заставило Еву напряженно замереть.

— Ты можешь спасти его. Только ты. К Элайдже вернуться чувства, если он увидит тебя.

— Тогда мы немедленно едем! Я соберу Софи…

— Ей лучше остаться здесь, — вмешалась в разговор Кэр, сводя брови, — она и Себастьян будут тут в полной безопасности. Кто знает, на что еще способна эта… сумасшедшая.

— Я не оставлю их! — взвилась Ева, но Клаус стиснул ее плечи, ловя мутный взгляд дрожащей от возбуждения девушки.

— Кэролайн права, — твердо проговорил он, — им там не место. Хлоя не знает, что у вас с Элайджей есть дочь. И лучше если это так и останется.

— Я… — Ева сжала губы, пытаясь успокоиться, — наверно, вы правы. Ты позаботишься о них?

Блондинка кивнула, не говоря ни слова, и несколько секунд девушки, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, прежде чем Ева перевела взор на Клауса.

— Ты знаешь, где они могут быть?

— Пока — во Французском квартале. Но нужно спешить.

— В таком случае, мы немедленно едем в Новый Орлеан, — сузила глаза Ева, пристально глядя на гибрида, — по дороге расскажешь мне, что я должна сделать, чтобы вернуть мужа.

Клаус кивнул, и через несколько часов, они уже были в частном самолете, пилоту которого ему удалось внушить внезапно поменять маршрут. Ева смотрела в иллюминатор, не говоря ни слова, когда гибрид подошел к ней, протягивая бокал с бурбоном. Девушка повернулась к нему, поднимая полный слез взгляд, и ее тонкие пальцы ухватились за рокс, наполненный золотистым напитком. В полной тишине они осушили бокалы до дна.

— Элайджа любит тебя, — очень тихо проговорил Клаус, опускаясь на кресло напротив Евы, — и чувства вернуться к нему рядом с тобой. Но ты… ты должна быть готова к тому, что тот, кого ты увидишь, будет очень сильно отличаться от того Элайджи, что ты знала прежде.

— Он стал монстром? — хрипло отозвалась Ева, кусая губы.

— Он — лучший из нас, — покачал головой гибрид, — самый лучший. Но мы — Первородные вампиры. А он слишком долго сдерживал свою натуру.

— Он может не узнать меня? Попытается убить? — расширила глаза девушка.

— Я говорю другом, — тихо продолжил Клаус, — уверен, он не тронет тебя. Но он там с ней… Просто знай, что все, что он делает сейчас, это не его выбор.

— Ты имеешь в виду, что он и она… они…

Лицо Евы залилось румянцем, и гибрид сжал ее дрожащую ладонь, продолжая.

— Это не он. Не твой муж. Но для того, чтобы вернуть его, нужно пройти через это.

— А если я не смогу? — девичий голос был почти не различим, и лишь вампирский слух позволил Клаусу разобрать ее слова.

— Тогда, ты больше никогда не будешь с ним. И Ваша дочь вырастет без отца. У нас лишь одна попытка, Ева, Хлоя отнюдь не дура. Но ты должна сделать это. Или он навсегда останется с ней.

========== Часть 35 ==========

Они оказываются в Новом Орлеане уже ночью, и Клаус долго спорит с кем-то по телефону, прежде чем вернуться к Еве, ждущей его в машине. Напряжение, исходящее от девушки едва ли не искрится в воздухе, и гибрид, несколько мгновений смотрит на нее, перед тем как начать говорить.

— Они в старом доме ведьм, во Французском квартале.

— Он с ней? — прикусив губу, шепчет девушка, судорожно вздыхая.

— Элайджа дал ей слово, Ева. У него нет выбора.

— Как и у меня, — выдыхает она, прикрывая глаза, — едем туда.

И они едут. Ева невидящим взглядом смотрит в окно, где яркие огни города сливаются в одно сияющее пятно, которое плывет перед ее мутным взглядом, полным слез. Усилием воли, девушка выравнивает дыхание, пытаясь успокоиться. Ей нужно быть сильной. Иначе никак. У них с Элайжей лишь один шанс на счастливое будущее, и его реализация теперь зависит только от нее.

Клаус за все время пути не говорит ни слова, лишь изредка бросая быстрые взгляды на свою невестку. Когда они останавливаются у маленького бара на узкой улочке, гибрид поворачивается к сидящей рядом Еве, и его ладонь накрывает дрожащие девичьи пальцы, мягко их сжимая.

— Я буду поблизости, — очень тихо говорит он, — ты справишься.

Он говорит что-то еще, а девушка только кивает, и на ее лице отражается решимость, когда она выходит из машины, тихо прикрывая за собой дверь. Ева медленно идет к мрачному дому, окна второго этажа которого тускло светятся. Именно там сейчас ее муж. Точнее тот, кем он стал без чувств, и девушка с силой толкает дверь, проходя в темный коридор. Не встречая на своем пути никаких преград, Ева вихрем поднимается по лестнице, замирая у высокой двери, из-за которой слышит звуки льющейся воды.

Комната, в которой она оказывается, переступая через порог, совсем пустая. Лишь в темном углу, который едва освещают редкие свечи, стоит широкая кровать, подле которой разбросаны остатки одежды, среди которых Ева с ужасом узнает костюм своего мужа. Она прикрывает дрожащей ладонью рот, стараясь сдержать крик, и в этот момент чувствует позади себя быстрое движение, после которого ледяной голос Элайджи набатом звучит в ушах, заставляя девичье сердце пропустить удар.

— Ты зря приехала, Ева.

Она резко поворачивается, и замирает, глядя в холодные глаза мужа, в которых лишь недовольство. Это настолько непривычно, так неправильно, что Ева зажмуривается, качая головой, будто пытаясь отогнать видение. Но когда она открывается глаза, стоящий перед ней вампир, на котором из одежды лишь висящее на бедрах полотенце, только щурит глаза, безразлично наблюдая за тем, как она пытается взять себя в руки, чтобы вымолвить хоть слово.

— Я люблю тебя, — наконец срывается с ее дрожащих губ.