В объятиях огня

Запах хлеба заставил живот Константина подать сигнал. Он почувствовал, как сильно проголодался.

— Подождите меня, — обратился он к спутникам. — Я хочу купить пирог.

Чародеи согласно кивнули, и Константин направился к ближайшему пекарю.

— Доброго дня! — поприветствовал Константин, доставая из внутреннего кармана плаща слегка влажные облигации. — С чем у вас пироги?

— Доброго дня! Сегодня прекрасная погода, — с улыбкой ответил молодой пекарь. — Есть с олениной, на подходе с лосятиной. Это мясные. А ещё есть с ягодами и яблоками. Остальное уже разобрали.

— Четыре с олениной, — Константин вытащил одну из облигаций и протянул её пекарю. — Сдачи не нужно.

Пекарь с сомнением посмотрел на бумагу, повертел её в руках, но, убедившись в её подлинности, кивнул.

— Благодарю, господин, — сказал он, заворачивая пироги в бумагу и аккуратно протягивая их Константину.

— Решил подкрепиться? — услышал Константин голос Ирбиса.

— Во дворце, будь уверен, найдётся, что поставить на стол, — добавил тот, слегка ухмыляясь.

— Знаю я эти ваши царские приёмы, — отозвался Константин, делясь пирогами с чародеями. Никто не отказался. — Сначала два-три часа разговоров, и только потом ужин. Так что лучше поесть, пока есть возможность.

Они уселись на деревянную лавочку неподалёку. Мимо то и дело пробегали дети, поглядывая на чародеев искоса. Троих они знали в лицо, но задерживать взгляд не решались.

— Красиво у вас здесь, — заметил Константин, откусывая пирог. — Никогда раньше не был в Тармитае.

— Нам доводилось бывать в Белом городе, там тоже красиво, — ответил Барс. — А вот Фэн ни разу не была. Её бы тебе взять с собой, пусть посмотрит вашу столицу, а то она всё жалуется, что ей здесь скучно.

Барс тихо хохотнул, но, поймав предупреждающий взгляд сестры, добавил:

— Когда её отправляли к тебе, она упиралась изо всех сил, считая, что ей придётся иметь дело с грубым и неотёсанным северным мужланом. Но каково же было моё удивление, когда сегодня утром мы застали вас в одной постели...

Шлёп! Барс получил звонкую оплеуху по затылку.

— Ты чего, больно же! — возмутился он, потирая ушибленное место.

Фэн ничего не ответила. Щёки её залила краска, а лицо исказила угрюмая гримаса.

— Вы похожи, — вмешался Ирбис, доедая пирог и вытирая рот рукавом. — Оба обижаетесь непонятно на что. — Он поднялся и обвёл взглядом своих спутников. — Давайте не будем задерживаться. Отец, наверняка, уже заждался.

Все согласились с предложением Ирбиса и направились ко дворцу. Пройдя по широким улицам, они вышли к гранитному мосту, перекинутому через небольшую речку. По обеим сторонам моста в карауле стояли солдаты в жёлтых сермяжных кафтанах и коричневых кожаных сапогах. В правой руке они держали пятизарядные винтовки, а на поясах висели изогнутые мечи. Караульных было по шесть с каждой стороны.

Солнце припекало, и Константин, проходя мимо, невольно подумал, как им удаётся выдерживать жару. Он с сочувствием покосился на солдат. Благо, смена караула происходила каждый час.

За мостом начиналась территория дворца. Вдоль еловых аллей тянулись красивые фонтаны, журчащая вода которых освежала воздух. Всё вокруг утопало в зелени лесного парка, который создавал ощущение спокойствия и умиротворения. Здесь городской шум словно растворялся в тени деревьев.

— В детстве я любила гулять здесь, — тихо сказала Фэн. — За деревьями у речки скрываются стены, отделяющие территорию дворца от города. Если смотреть на парк с самой высокой башни, можно подумать, что он сливается с лесом.

— Но на деле город от леса всё же отделён стенами. Их просто не видно за кронами деревьев, — заметил Константин, впервые за день обратившись к чародейке. Ему было сложно долго сердиться на неё.

Они продолжили путь, проходя мимо очередных постов. Константин обратил внимание на различия в униформе охраны. Жёлтые кафтаны носили стражи, патрулировавшие город, синие принадлежали охранникам придворной территории, а красные носили воины из личной гвардии царя. Среди них особенно выделялись маги и чародеи: на их плечах восседали совы, а рядом спокойно шагали тигры и медведи.

— «Разные страны — разные обычаи, подумал Константин. — Но маги в охране правителей, кажется, остаются неизменным правилом».

Наконец они подошли ко дворцу. Его стены сияли под солнечными лучами, будто были сложены из самоцветов, золота и серебра. Дворец царя Тартарии представлял собой величественный комплекс зданий, связанных друг с другом так гармонично, что всё сооружение казалось единым монолитным творением. Каждая деталь — от резных карнизов до колонн — говорила о могуществе и величии царской власти.

— Я вас уже заждался, — раздался высокий мужской голос.

Из массивных дверей, которые распахнули два солдата, вышел крупный мужчина с бородой, одетый в богатую золотую одежду.

— Алтай обещал ждать вас до обеда, — добавил он строго, но без раздражения.

— Здравствуй, батюшка, — с лёгким поклоном ответил Ирбис. — Мы немного задержались. Решили прогуляться по городу пешком, чтобы показать Константину нашу столицу.

Чародеи приблизились к царю и учтиво поклонились; он ответил им тем же.

— Константин, как вам Тармитай? — спросил царь, пристально глядя на гостя.

— Впечатляет, — коротко ответил Константин, окинув взглядом величественный дворец. — Кажется, мы ещё не представлены.

— Еканат IV, царь Тартарии, правитель земель от Малахитовых гор до вод Ледяного океана, — с лёгкой улыбкой представила отца Фэн.

— Спасибо, дочка, — поблагодарил Еканат с теплотой. — Для родни и друзей я просто Еканат.

— Мы уже успели стать друзьями? — поинтересовался Константин, убрав руки за спину.

— Пока ещё нет, — ответил царь, выходя вперёд и протягивая массивную руку. — Но я надеюсь, что скоро подружимся. Нас объединяют общие цели, даже если вы пока этого не понимаете.

— Буду рад, если вы их проясните, — Константин пожал протянутую руку царя, не снимая перчаток, и слегка наклонился. — Ваша дочь утаила от меня некоторые важные детали.

— Прошу её извинить. Это было необходимо, — мягко произнёс Еканат, отпуская руку Константина. — Вы ждали чародея из Поднебесной Империи, но после разговора с вашим другом я решил отправить Фэн. Моей дочери я доверяю безгранично. Даже этим двум оболтусам не всегда могу доверить важное дело, а ей — всегда.