В ожидании рассвета
Шрифт:
Мирт сразу понял, о ком идёт речь.
— Я с детства живу в Лаиторме и даже не знаю, как выглядит мастер Нельжиа, откуда мне знать о его характере?
[Текст на картинке:
Страница учебника одной из триданских школ
Кастоведение. Введение
(первые страницы пропущены)
…прийти к выводу, что триданское искусство является сложнейшим в обнаружении. В самом деле, маг неизменно выдаст себя движением рук, смотртский
Тридан же способен «зачаровать врага без чар», применяя магию исключительно на себя, делая свой голос убедительным и твёрдыым, свою сущность — преисполненной харизмы, и собеседник даже не…
(Текст обрывается)]
— Даже не пришлось ломать голову! — улыбалась Адара. — Я была там сто раз. Там стоит алтарь Вроху. Тот, где три собачьих черепа.
Двое бывших кшатри в компании земного шамана продирались через освещённый рассветом лес, болтая и перекидываясь шутками. Накануне рыцари вкратце рассказали Чаруну о другом мире. Вопреки опасениям, оборотень не стал обвинять брата и сестру в связях с нечистой силой, а внимательно слушал, лишь изредка перебивая вопросами. «Это всё объясняет», — то и дело приговаривал он, поглядывая на Адара.
— Почему ты думаешь, что тот маг солгал насчёт судьи? — нерешительно спросил Алфар.
— По нему сразу видно — готов подкинуть интрижку. Глаза злые, не то что у Норшала.
— Да обычные у него глаза! Там в воде вообще было глаз не видно.
Адара не стала объяснять, делая вид, что ответ очевиден. Но рыцарь оставался в недоумении — что же такого почудилось сестре?
Прошлогодние листья шуршали под ногами. Небольшое рыжее животное проскользнуло под ногами Алфара, и он испугался, что чуть не раздавил юркого зверька, который молниеносно забрался на дерево и чихнул. В лапках зверёк держал круглый камешек.
— Зачем он тебе?
Алфар доверительно протянул ему руку, но тот настороженно застрекотал. Рыцарь попытался сгрести зверька с ветки, естественно, с самыми добрыми намерениями, и остался ни с чем. Животное проворно отскочило в сторону и вскарабкалось по стволу.
— Белка, — сказал Чарун. — Их в лесу много, но они прячутся. Меня-то не боятся, а ты… Ты — чужак.
Неудачливый ловец белок вздохнул и заговорил.
— А во Тьме животных мало. И земные звери интереснее. Они другие… Более жизнерадостные, что ли. У нас — серые и скучные. Люди их гонят, чтобы поля не топтали, а нам незачем их кормить. Хотя, некоторых приспособили, как коров, например.
— У нас тоже разводят коров, — оживился Чарун. — И ещё коз, овец…
Эти названия ничего не говорили Алфару, и оборотень принялся читать лекцию про коз и овец.
— Ну что, теперь куда? — спросил Мирт.
— Я думал, что ты увязался с нами из-за Нефроны. И раз уж её теперь здесь нет… Не займёшься ли ты своей работой?
Мирт красноречиво выразил мимикой всё презрение к этой идее.
— Лично я собираюсь обратно в город, — продолжал маг. — Смысл мне тут торчать? Выйду на чистое место и открою портал.
— Я с тобой! — поспешно воскликнул тридан.
— Как знаешь.
Фарлайт размышлял, какая логика движет его спутником (если у этого существа вообще была логика — он уже начинал в этом сомневаться).
Можно предположить, что он изначально и следил за Фарлайтом, а не ухаживал за Нефроной, то… Нет, это точно паранойя. Маг нахмурился.— Слушай, Мирт. Раз уж мы временные собратья по дороге, расскажешь о себе, про свою работу?
— Да зачем? У меня скучнющая работа. Клерк в суде. И рассказывать нечего.
Роща начинала редеть. Из долины потянуло знакомым запахом: опять тлели сервияры. Фарлайт натянул повязку на лицо, а Мирту, видимо, всё было нипочём.
— Я ж с детства в столице, давно привык! Там тоже прииски под боком.
— Несусветная вонь. Как вы там живёте…
— Абстрагируйся.
— Дерьмо ста чертей! Если в пятку вопьётся колючка, вы, столичные жители, тоже будете делать вид, что её нет, вместо того, чтобы вытащить?
— Ну ты сравнил. Если наверху решили оставить как есть, значит, так и правда лучше. Даже если бы я и захотел вытащить эту колючку, что бы мог я сделать? Да ничего.
И Мирт вдохнул воздух полной грудью с наигранно блаженной миной на лице. Брезгливого Фарлайта аж передёрнуло.
— Клерки не могут, судьи не хотят…
— И, поэтому ты решил, что весь мир просит: «Убей меня, убей меня»? — писклявым голосом изобразил тридан голос Тьмы. — Потому что тебе нос щиплет?
— Ай. Ты ж дурачок. Что с тобой про философию разговаривать.
— Я могу и про философию.
— Да ладно… В чём смысл жизни?
— Ну, раньше я об этом не думал, но как только узнал, что мой отец совершил подвиг и погиб… совсем недавно узнал… так вот, теперь эта история всё время вертится у меня в уме… Будто я был слеп и только сейчас прозрел.
— И? В чём смысл-то?
— Стать достойным своего Рода. Пока не знаю, как. Но во мне будто была пустота, а теперь она заполнилась.
— А я люблю пустоту. Я её понимаю. Вы все пытаетесь заполнить её, придать форму… это мне чуждо. Я ищу чистую, незамутнённую пустоту и никак не могу найти. Все вокруг одержимы одной формой — и без содержания, потому что любое содержание заменимо, а значит, ложно… Всё суета. «Защитники чистой Тьмы» это понимают лучше всех прочих. Вот почему я к ним примкнул. Они знают цену, точнее бесценность пустоты.
— Тогда в чём смысл твоей жизни?
— В смерти.
— Мрачненько.
— Что мрачненько? Вон твой отец, разве он не выполнил своё предназначение, лишь сдохнув? И тем самым он дал предназначение тебе: теперь ты тоже живёшь и думаешь, как бы покрасивше сдохнуть. Будто ты кшатри какой. Я, кстати, всегда уважал кшатри. Они зрят суть. У них даже есть негласное правило: жить и действовать так, будто ты уже приговорён и умрёшь с минуты на минуту… ты знал?
— Не-а. И мой отец умер, чтобы другие жили. Что ж ты не разбежишься и не прыгнешь со скалы, если так охота раствориться?
— Я же не эгоист. Я должен перед своей смертью организовать смерть всего мира, — и Фарлайт неприятно улыбнулся.
— Что невозможно, к счастью.
— Возможно. Если исчезнут судьи — столпы, поддерживающие плоть, рухнет всё, что было ими создано — всё материальное, и растворится следом.
— Занятная теория, но…
— Тьма мне сама сказала. А я всегда чувствовал, что рождён для чего-то грандиозного, а не для бесконечной писанины на каком-нибудь минус втором этаже лаитормского суда! И вот — доказательство! Голос Тьмы!