В поисках того самого

В горле подозрительно запершило, и ведьма запоздало вспомнила, что противоядие принимала вчера. Пара часов до рассвета, и его действие начнёт слабеть. Если уже не начало… Да она свихнётся раньше, чем выберется отсюда.

Нита вцепилась в решётку, гадая, хватит ли сил, чтобы выломать, когда дверь открылась, и на пороге появился Аркон.

— Уже очнулась? Быстро ты. В другой раз учту, что для волков порция нужна больше.

— Порция чего? — хрипло спросила Нита. Куда больше, чем говорить, хотелось вцепиться в горло этому предателю.

— Снотворного, конечно. Я надеялся, ты проспишь до утра. Тогда всё точно закончилось бы…

Наверное, он мог говорить ещё долго. Раскрыть свои коварные планы, любуясь собственной хитростью и изворотливостью: за время путешествия с Арконом волчица успела прочувствовать, как сильно он себя любит. Вот только здесь и сейчас ей было плевать на причины. Нита прыгнула, не дожидаясь окончания пафосной речи.

Превращения хрупкой девушки в злющую волчицу Аркон не ожидал и только чудом увернулся от клацнувших у горла зубов. Нита не растерялась, рванула ему плечо — и тут же отлетела к стене. Аркон был силён.

— Я тебя спас, дура! Или хочешь сдохнуть с остальными? — проскрежетал он, зажимая рану.

Нита оскалилась в ответ и глухо зарычала. Она собиралась всех спасти, а не сдохнуть. Но даже в человеческом облике и раненый, Аркон умудрялся сдерживать её и теснить к стене.

Но вот чего оборотень не ждал, так это налетевших на него бабочек. Стая бросилась на защиту ведьмы, отвлекая внимание на себя, а Нита… Нита сбежала. Она точно знала, что с Арконом не справится, и теперь мчалась так, будто за ней гнался не один слетевший с катушек оборотень, а вся нежить Емшана.

Главное, успеть…

Второй этаж, первый этаж. Мокрые от предутренней влаги камни мостовой холодили подушечки лап. Нита вылетела на улицу, завертела головой, пытаясь сориентироваться и найти архив. Если верить колокольне, прошивающей ночное небо, до него было чуть меньше квартала.

Жалкие минуты, за которую их группу могли разорвать на части. Ещё никогда волчица не бегала так быстро.

Дверь оказалась распахнута настежь, и запах мертвечины Нита почувствовала издалека. Как и запах крови, подстегнувший похлеще розог. Коридор, кабинет, похожий на школьный класс, тамбур, лестница в подвал…

Главное, она отсюда слышала хриплое сбившееся дыхание — значит, там кто-то живой. А значит — успела! Нита зарычала, врываясь в самую гущу мертвецов, раскидывая противников. Она почти не чувствовала боли, рвала тварей, пробиваясь к кучке живых, сбившихся в самом углу. Прорвалась. Рыжая заноза дрожащими руками держала ножку от стула, Тарсам выставил перед собой нож, студенты и Шаир успели схватить походные топоры. Тант с длинным охотничьим ножом в левой руке, располосованным плечом и ошалелым взглядом напоминал какого-то дикого воина древности. А перед ними, на трёх лапах, поджимая укушенную четвертую, скалился на нападавших белый волк с бурыми подтёками на шерсти.

Ларс! Пока не увидела, Нита не понимала, как сильно за него боялась. А сейчас накатило. Хотелось обнять его и зарыться пальцами в шерсть, а ещё лучше — прижаться к крепкой груди бестолкового мальчишки, готового защищать чужих людей ценой собственной жизни!

— Ты пришла, — едва слышно выдохнул Тарсам, и волчица прочитала сомнения на его лице.

Не доверял. Считал, что она предала их и бросила? Сейчас не было времени объясняться. Нита рвала и кусала, не чувствуя ни собственных ран, ни страха, позволяя инстинктам взять верх над здравым смыслом — и внутри волчицы рычал и пел зверь, выпущенный на свободу.

А затем мертвецы кончились. Так странно: мгновение назад они рвали когтями и зубами, пытались добраться до желанной живой крови, а теперь бесформенной грудой лежали на полу. На всякий случай Нита ткнула лапой самых подозрительных и одному всё-таки рванула горло, тотчас выплюнув застоявшуюся кровь. Вот теперь точно всё.

Хотя было ещё одно дело…

Она обернулась человеком, пошатнулась и, наплевав на наготу, подошла к своему волку. Упала перед ним на колени, обняла, как и хотела — от души. Живой!

— Только попробуй ещё раз так меня напугать! — выдохнула Нита, зарываясь в свалявшуюся от крови шерсть. Ларс поначалу напрягся, а затем начал вылизывать ей лицо, руки. Кажется, он волновался не меньше.

Мышцы под её руками ходили ходуном. Сначала Нита не обратила внимания, но когда по его телу прошла судорога, поняла — что-то не так. Ларс был горячим, его била крупная дрожь. Выгнулся позвоночник. Неужели?.. Нита поспешно отступила. Он обращался! Борьба с тварями Емшана стала катализатором, чтобы проклятие отступило!

Но почему так долго и мучительно?..

Помочь Нита не могла, оборотень должен сам справиться с собственным телом, инстинктами, силой. Оставалось только ждать, сжимая кулаки и до боли впиваясь обломанными ногтями в ладони. Тарсам тоже понятливо не вмешивался, накинув ей на плечи собственную куртку и жестом приказав своим отойти от корчившегося волка. Зрелище, как зверя выворачивает в человека, было действительно гадким, но Нита заставила себя смотреть. Она не верила в богов, но сейчас беззвучно молилась, чтобы обращение поскорее закончилось, и с Ларсом всё было хорошо.

И всё-таки упустила момент, окончательное изменение произошло мгновенно. Нита на мгновение зажмурилась и тряхнула головой, не веря своим глазам.

Это точно был Ларс. Его короткие белые волосы, его глаза. Вон татуировка, вот шрамы — на предплечье, на груди, на спине… Знакомые, даже привычные.

Только это был не Ларс. На полу сначала поднялся на четвереньки, потом ругнулся от боли и сел мужчина, назвать которого «малышом» Ните ни за что не пришло бы в голову. Не такой здоровенный, как Аркон, но — плечистый, крепкий, мощный. Гораздо больше соответствующий крупному белому волку.

Хмурясь, мужчина при тусклом свете внимательно оглядел свою ногу, на которой красовался свежий след от укуса, слегка подживший из-за оборота, поморщился. Задумчиво сжал и разжал руки в кулаки. Двинул плечами. Снизу вверх посмотрел на Ниту, обвёл взглядом остальных, которые таращились столь же изумлённо.

— У меня вроде ещё пара рук не отросла? — мрачно проговорил он и неуверенно поднялся на ноги. Тихо ругнулся: — Вот же гниль…

Голос тоже звучал иначе. То ли охрип после мучительного оборота, то ли просто — изменился вместе со всем телом, но определённо стал ниже и странно будоражил что-то внутри.