В поисках того самого

Но ведьму сейчас мало беспокоил профессор с его желаниями. Пока молодёжь отодвигала нагромождение мебели у дверей, Нита выскочила во двор через окно.

Белый волк тихо рыкнул при её появлении, предупреждая не приближаться, и ведьма замерла в стороне, терпеливо дожидаясь остальных и внимательно ощупывая взглядом Ларса. Шкура исполосована, и крови немало, но ни одной серьёзной раны как будто не видно...

Люди вышли с ремнями и длинной крепкой верёвкой, которая нашлась в вещах. Тант выглядел очень хмурым и связывал Аркона особенно старательно, не жалея. Его явно сильно тяготило чувство вины за то, что привёл этого безумного проводника и подставил всю группу.

Только когда пленного утащили в трактир, ведьма подошла к сидящему на месте белому волку. Прощупала плотную шкуру, бесцеремонно заставляя поворачиваться. Несколько кровавых отметин на горле, плечах и лапах, на боку длинный порез от клыка, но ничего важного не задето. Шкуру жалко, конечно, но, говорят, шрамы украшают мужчин. Да их у Ларса и без того в избытке, от пары-тройки ничего не изменится!

— Обернись, быстрее заживёт, — предложила Нита, и волк не стал спорить. Короткая судорога по телу — и вот уже под её ладонями не белый мех, а гладкая кожа.

— А говорила, волк тебе нравится больше. Врунишка, — нашёл в себе силы пошутить Ларс, вскользь бросив взгляд на собственную ладонь, и будто невзначай обнял удачно оказавшуюся рядом Ниту за плечи.

Оказывается, не о чем было переживать, проклятие действительно пропало. И в волка, и обратно превратился не задумываясь, и мальчишкой не стал. Хорошо, а то он уже начал привыкать к себе новому.

— Придурок, — проворчала ведьма, но вырываться не стала, коротко и крепко обняла в ответ. Накатило невероятное облегчение, и не хотелось ни спорить, ни ругаться.

Долго рассиживаться не стали, Нита высвободилась и поднялась, помогла встать Ларсу. Он не отказался от поддержки, Аркон всё же был очень сильным противником и успел знатно потрепать, и шёл оборотень, припадая на правую ногу. В трактире опустился на ближайшую скамейку, поблагодарил кивком кого-то, сунувшего штаны. Нита ушла за сумкой с зельями, твёрдо намеренная опять заняться штопкой, так что одеваться Ларс не спешил, внимательно рассматривал поверженного противника. Аркон отвечал очень пристальным и странно ошарашенным взглядом, но сейчас заниматься расспросами не хотелось.

— Дарн?.. — хрипло спросил проводник, мешая его планам.

— А я тебя что-то не припомню, — подался вперёд Ларс, не спеша развеивать заблуждение собеседника, назвавшего его отцовским именем.

— Главное, чтобы Мериар не забыла! — попытался оскалиться он, упомянув мать, и Ларс не сдержался от смешка: выходит, не зря отец гордился, что за жену пришлось побороться.

— Не мечтай, вокруг неё кто только не крутился. — Кажется, в этот раз ухмылка получилась особенно ядовитой, потому что Аркон неразборчиво рыкнул и дёрнулся, но путы держали крепко.

— Но расчётливая сука выбрала вожака!

Ларс не стал отвечать на оскорбление словами, но и сносить его не собирался. Тяжело поднялся и подошёл к лежащему оборотню. Был бы в обуви — пнул, а так просто и бесхитростно наступил и навалился всем весом на бедро лежащего, аккурат на рваную рану, которую никто зашивать не спешил.

Аркон взвыл от боли, дёрнулся, а Ларс проговорил:

— Следи за языком, выродок.

— Трусливый выродок — твой щенок! — выцедил проводник сквозь зубы. — То-то я думаю, кого-то гадёныш мне напоминал… Где он сейчас?

— Ушёл за подмогой, — бросил Ларс первое, что пришло в голову.

Он убрал ногу, смерил лежащего взглядом.

Так заманчиво — одним движением вскрыть ему горло и избавиться от кучи проблем. И учёные не полезут под руку: идиоты, конечно, но не самоубийцы. А даже если попытаются — всё равно не успеют понять.

Аркон, наверное, прочитал что-то во взгляде врага, потому что заткнулся, не сводя напряжённого взгляда.

— Даже не думай! — бесшумно возникла рядом ведьма, словно услышав его мысли, цепко ухватила за локоть и потащила обратно к скамье.

— Не думать о чём? — мрачно уточнил Ларс, но сопротивляться не стал.

— Мы не убьём его, пока есть надежда, что он расскажет, куда дел документы и зачем они ему вообще нужны, — решительно заявила Нита, раскрывая на скамье саквояж. — Зря ты что ли рисковал? Не похож он на учёного. Может, и захватил их, чтобы было чем торговаться. Это просто старые книги, которые представляют ценность только для науки, и если он...

— Он не скажет, — оборвал Ларс, поморщившись, и проглотил предложенное обезболивающее. — Я могу отрезать ему пальцы по одному и переломать ноги, но он умеет терпеть боль. Проще сразу убить, чем придумывать, что ещё с ним сделать.

— Не хочу знать, где ты всего этого нахватался. Ложись, мне так неудобно тебя шить, — велела ведьма, оценив рану. — Утром я наберу кое-каких трав, я их не брала с собой, и он нам всё расскажет.

— В обмен на средство от поноса? — хмыкнул Ларс, заложив руку за голову и прикрыв глаза.

Поза вышла настолько вызывающе-расслабленной, что Нита едва преодолела желание сделать ему какую-нибудь гадость, например плеснуть на рану чем-то очень полезным и обеззараживающим, но страшно жгучим. Сдержалась.

— Значит, Ларс — сын вожака? — рассеянно проговорила волчица, наложив первый шов.

Он не шелохнулся, но Нита почувствовала, как мужчина напрягся, да и уставился на неё из-под ресниц пристально, внимательно, цепко.

— Разве это что-то меняет?

Нита смерила его ответным взглядом, но ничего не ответила: сама не знала.

Как просто всё было, когда этот мальчишка только явился к ней в дом! Или нет, раньше, когда его не было вовсе. Размеренная спокойная жизнь, всё предсказуемо и просто. Травы, могильник, бабочки…

Тут, словно в насмешку, в памяти всплыл Караш с его неуместными предложениями, и Нита не сдержала короткого раздражённого рыка. Гниль им всем под кору! Почему нельзя просто жить и не мешать ей жить так, как хочется?

Но главная беда в том, что сейчас она уже не понимала, а чего хочется на самом деле? Точно ли вернуться в одиночество родной избы? Или?..

Вернуться домой, конечно, очень хотелось. Эта история вышла далеко за рамки привычного и понятного, и Ниту злила необходимость разбираться с последствиями. При всём уважении к Тарсаму, ноги её здесь больше не будет!