В поисках Витослава

Я сделал шаг.

Света опередила Каза и повисла у меня на шее.

— Как ты себя чувствуешь? На тебе лица нет. Еще бы, столько передряг за такое короткое время! Я знаю, ты был ТАМ!

— Казимирович, я все равно не понимаю: почему мне плохо, ведь у нас сейчас нет физических тел!

— Твой облик создается твоим подсознанием. Но, поверь мне, не стоит пытаться его изменять. Нарушишь равновесие — сам потом рад не будешь. То же касается и самочувствия. Лучше забудь об этом и расскажи, как все было.

— Можно, я буду подслушивать? (Это Карл).

XXXIII. Экспедиция

Прошло два земных месяца.

— Да-а-а-а… — протяжно проговорил Ядринец, почесывая затылок, хотя — я был в этом уверен — у него нигде ничего не чесалось. — Это не совсем то, вернее, совсем не то…

— Что не то?

— Это не община, это жалкая пародия. Это скорее курортники-робинзоны, чем духовные искатели. Вишь, чё творят!

И впрямь, нынешнее Геянское поселение разительно отличалось от нашей старой общины. На истуканов никто не обращал должного внимания, их отодвинули на задворки поляны, и теперь их функцией было только создание антуража. Поля удобрялись всякими суперфосфатами и прочей химией, опылялись пестицидами, гербицидами и прочими «…цидами», а окружающие леса вырубались под новые участки. В роще карков появились кострища с битыми бутылками, размеченные дорожки, урны и скамейки. Судя по внешнему виду, каркам доставляло особенное удовольствие гадить именно на их сиденья. На пришпиленном степлером к доске объявлений листке формата А4 красовалось распечатанное на принтере сменное задание — сколько чего надо вскопать, полить и вырубить. Здесь же прилепилось расписание вечерних соревнований по пляжному футболу, а расписание молитв и медитаций отсутствовало.

— Проявись и задай им жару!

— А толку? Столько лет стараний псу под хвост! Нет, я проявлюсь… мы проявимся через пятьдесят лет, и вот тогда кое-кому мало не покажется!

— А я думаю, все нормализуется.

— Нет, человечество по сути своей ненасытно, ему свойственно захватывать и вбирать в себя все, что создала природа. Еще полгода-год, и здесь будут эмираты-два. Еще нефтяных вышек не хватает. Но если все так пойдет и дальше, то и появление вышек — не за горами. А пока это кибуц!

— Все-таки, они настроены романтично, а это плюс!

— Почему ты так решил?

— Видишь столбы с проводами вдоль некоторых улиц? Значит, у них уже есть электричество…

— И не только. Судя по всему, у них есть радио и Интернет. Это, по-твоему, романтично?

— Нет, я не это хотел сказать. Видишь, на столбах таблички с названиями улиц? Читай!

— «Аллея розовых звезд»… Неплохое название для центральной улицы. А почему розовых?

— Какая разница? А вон та, самая дальняя и глухая улица называется Тропической. Вот еще: «Марсианское шоссе», «Улица героев»…

— Дети научно-технического прогресса!

— Не только прогресса, вот: «Переулок воздыханий»!

— А на центральной площади у них мэрия, полиция и представительство планеты Земля!

— В котором сидят парни из конторы. Добавь еще: вход в пещеры Сторожевой горы закрыт, на нем висит табличка: «Контрольно-пропускной пункт», и возле стоит парень с автоматом.

— Пошли, подслушаем, о чем говорит народ? Хотя бы, вот эти, которые чего-то там копают.

Оставаясь невидимками, мы почти вплотную приблизились к двум здоровенным парнягам, у которых под загорелой кожей бугрились шварценнегеровские мускулы. Парняги старательно вскапывали огород не менее чем на полтора штыка вглубь.

— Сегодняшняя норма — во-он до того кустика, — сказал один.

— Можем не успеть, — ответил второй.

— И что будет?

— Минус десять баллов, по пяти тебе и мне.

— И минус десять Чопперу, он выдал нам тупые лопаты!

Оба рассмеялись.

— Какие странные у них имена, — удивился я.

— Это не имена, а клички… Сейчас я вызову их на откровение.

Ядринец запрокинул голову и прикрыл глаза. Его лицо стало безмятежным, а губы растянулись в легкой улыбке.

— Слышь, Жмых, — один парняга повернулся к другому и снизил голос до громкого шепота, — почему ты согласился сюда ехать?

— Во-первых, мне пообещали хорошие деньги, — ответил второй, — а во-вторых, это — как сказали, превентивная мера. Эти, с острова, войдя в контакт с недружественными нам державами, готовили на нас нападение. Жаль, что они все откинулись, а то бы мы им!.. А ты почему?

— Мой дед в пятидесятых ездил поднимать целину. Жил в палатке, пищу готовил на костре, ловил рыбу, какой сейчас и не сыщешь… Он рассказывал… Романтика! Ну, и деньги, конечно… А я не верю, что они откинулись, наверное, просто прячутся где-то… Они сильны в магии — не то, что мы с нашей аппаратурой, от нее больше дыма и вони.

— Да и наши колдуны не внушают доверия. Много говорят, а толку — ноль. Народ рассказывает, что в старой общине постоянно происходили настоящие чудеса.

— Какие чудеса?

— Всякие. Они двигали и останавливали время, летали, проникали в параллельные вселенные. Одна эта штука, которую они называли парусом, чего стоит!

— Наши так и не выяснили, что это такое?

— Нет, но они устроили там подводную засаду. Туда приходили — не знаю, люди Ядринца, или кто-то еще, но всю эту засаду перебили. Теперь там новая, усиленная. Мышь не проскочит!

— Кто это все рассказывает?

— Один из особистов, да ты его знаешь, некто Монид… Мы когда-то с ним вместе бухали… Он утверждает, что неоднократно лично присутствовал на занятиях, которые вел один из ведущих магов общины, знаменитый Казимирович…

В этот момент по всей территории острова прокатился режущий слух звук тревоги, и деревянный голос объявил: «Тревога! Проникновение! Тревога! Проникновение!»…

— Нас засекли, — спокойно прокомментировал Ян, — делаем ноги.

Мы сделали ноги и вернулись на Терру.

— Земная техника не стоит на месте, — Ядринец задумчиво теребил подбородок. — Сихаэль ни о чем подобном не рассказывал.

— Эти устройства появились уже в мое отсутствие, — с жаром ответил маг, — похоже, они регистрируют наличие локальных ментальных сгустков, каковыми мы становимся, оказавшись на Гее. Невелика хитрость. Но человеческая душа чувствительнее любого прибора и реагирует гораздо быстрее. Мы вне опасности.

— Но этот вопрос надо закрыть, — лицо Ядринца приняло жесткое выражение, обозначились дотоле незаметные складки и морщинки. — Анчутка! — позвал он зычно.

— Наши бесплотные сослужили службу, получили повышение и разлетелись кто куда, — возразил ему Афиноген, — хотя, может, кто-то и остался по собственной инициативе.

— Я здесь! — вдруг отозвался Анчутка, — я никуда не улетал, я подумал: может, я еще на что-нибудь сгожусь?

— Вот и хорошо. Слетай на Гею и дай себя проявить. Пусть они тебя увидят, поговорят с тобой и убедятся, что их датчики реагируют не на людей, а на пришлых бесплотных. Об исполнении доложить!

— Будет сделано! — Анчутка выпрямился во весь рост, одернул на себе некое подобие одежды и исчез.