В постели с принцем

Но это будет его пастбище, только его.

Довольно улыбнувшись, Алек вернулся в бальный зал. Возможно, он пригласит Кэтрин на танец.

Алек почувствовал, что кто-то оказался рядом, и, повернувшись, увидел Гэвина Берна, который держал в руке бокал шампанского и наблюдал за толпой. Алек удивленно вскинул бровь:

– Контролируете меня?

– Я хочу удостовериться, что Элеонора пригласила нашу маленькую наследницу, как обещала.

– Леди Дженнер была весьма полезна. – Даже более того.

Берн насмешливо хмыкнул:

– Должно быть, делала авансы? – Заметив удивление Алека, он добавил: – У меня нет иллюзий в отношении моей нынешней любовницы. Она чувственна, и я не возражаю, если она отдается страсти. Я ведь тоже не всегда ей верен.

– Наверно, это не должно удивлять меня, – сдержанно ответил Алек.

Берн засмеялся.

– Вероятно, ваша жизнь за рубежом не была столь бурной и беззаботной, как говорят люди?

Алек бросил на Берна взгляд:

– Почему вы так думаете?

– Я гляжу в корень. – Берн поболтал в бокале шампанское. – Я обнаружил, что мой младший брат гораздо более интересный человек, чем я полагал. Почему вы не рассказали нам, что вы тот самый Александр Блэк, который мог стоя скакать на лошади и прострелить сливу на расстоянии ста шагов?

Фыркнув, Алек отвел взгляд в сторону.

– Мускусную дыню. Поражаемая мною цель уменьшается при каждом пересказе. Скоро будут говорить, что я пробивал горчичное семя.

– Тем не менее это впечатляет.

– Всего лишь трюк, не более того.

– Да, но для лорда не совсем обычное дело. Вы этому научились за границей?

– Можно сказать, что так.

Однажды, когда дядя Алека увидел, как тот выполняет на скаку упражнение, которому научился у местных цыган, он приказал ему регулярно демонстрировать свое умение своим друзьям. Алек с готовностью согласился, предпочитая скачки другим обязанностям по дому.

Позже, в девятнадцатилетнем возрасте, он узнал, что его дядя говорил своим друзьям, якобы Алек – цыган-полукровка, и именно этим объясняется его умение обращаться с лошадьми и ссылка в Португалию. Из всех возможных придумок, на которые был способен дядя, эта, какой бы смешной ни казалась, была близка к истине.

В тот же день Алек ушел от дяди, и «отец» отказал ему в жалованье, чтобы принудить его вернуться в клетку, которую когда-то устроил для него. Но к тому времени Алек уже устал от клеток.

– Откуда вам известно о моих способностях? – спросил Алек.

– Я разговаривал с владельцем отеля «Стивене». Он говорит, что вы спасли ему жизнь, когда он был кавалеристом. Уверяет, что вы научили его, как он выразился, выделывать чудеса на коне.

– Он преувеличивает.

– Сомневаюсь, иначе он не предоставил бы вам бесплатно жилье. Кроме того, мне и раньше уже приходилось слышать о бесстрашном Александре Блэке. Вы стали легендой в кругу людей, помешанных на лошадях.

– Вы один из них?

– Кто, по вашему мнению, финансирует пари на скачках в Эпсоме? – Берн сделал глоток шампанского. – Это правда, что Уэллсли нанял вас обучать английских кавалеристов, после того как увидел, как вы тренируете португальских рекрутов?

Алек снисходительно пожал плечами:

– Мне доставляет удовольствие эта работа, к тому же это хороший способ добывать себе на пропитание.

– Вы могли бы воспользоваться своим титулом лорда.

– Вы имеете в виду то, что я мог бы использовать свой титул для получения кредита? Или пользоваться приглашениями для посещения замков, как мой отец? Нет, благодарю. Я предпочитаю работать с лошадьми. И мне хорошо платят.

Берн окинул взглядом Алека с ног до головы.

– Но, готов биться об заклад, не настолько хорошо, чтобы одеваться столь изысканно, как вы одеты сейчас.

– Должно быть, вы удивитесь, узнав, как легко графу получить кредит у лучшего портного, если никто не знает, что он разорен, – невесело улыбнулся Алек.

– Я думал, вы не хотите увеличивать свои долги.

– Я не могу в лохмотьях ухаживать за богатой наследницей, не правда ли?

– Это верно. – Берн отвел взгляд. – Направьте счета вашего портного мне.

Алек весь напружинился:

– Я говорил вам, что не хочу ваших денег.

– Я могу подождать, пока вы женитесь. Если это не займет слишком много времени.

Мороз пробежал у Алека по спине. Он скорее предпочел бы задолжать портному, чем своему хитроумному единокровному брату. С другой стороны, ему ни к чему было расширять круг лиц, которые требовали у него уплаты долгов.

– Хорошо, – коротко сказал он. – Я принимаю ваше щедрое предложение.

Берн засмеялся:

– Вы в самом деле это не любите?

– Просить? Одалживаться? Терпеть не могу!

Алеку претило также и то, что жильцы и арендаторы Эденмора ютились в коттеджах с протекающими крышами и разбитыми окнами, потому что его «отец» не смог их содержать в должном порядке. И что в конюшнях, в которых некогда содержались самые чистокровные лошади во всей Англии, сейчас прозябали две старые клячи да одна ломовая лошадь. И что леса на южной окраине имения настолько были разграблены браконьерами, что мальчишки не могли поймать там даже кролика…

Нет, он не должен быть сентиментальным. Его мать совершила ошибку, тоскуя о любви, которой ей не мог дать муж, а потом позволила принцу себя совратить… Алек не будет настолько глупым. Он понял правила, которые не смогла понять его мать, и будет играть по этим правилам. Но когда, Бог даст, он приведет имение в порядок, то пошлет общество ко всем чертям.

– Почему вы не сказали, что мисс Меривейл почти помолвлена?

Берн презрительно фыркнул:

– Об этом едва ли стоило упоминать. Свет ожидает сообщения об их помолвке уже несколько лет. Мужчина вряд ли всерьез заинтересован.

– Пожалуй, вы правы. – Алек скользнул взглядом в сторону Кэтрин. Должно быть, она уладила размолвку со своим поэтом и претендентом на руку, поскольку они в этот момент любезно беседовали с миссис Меривейл. – Похоже, он не испытывает слишком пылких чувств к девушке, и мне кажется, он не нуждается в деньгах.

– Едва ли. Он имеет по меньшей мере двадцать тысяч в год. Хотя я очень сомневаюсь, чтобы какой-нибудь мужчина воспротивился, если бы ему предложили сто тысяч фунтов.

Алек прищурился: