В ритме сердца

Эта маленькая ведьма всего за несколько минут нашей близости умудрилась глубоко залезть мне под кожу, отравить кровь своим вкусом и запахом и вызвать физическую зависимость. Сейчас у меня в голове не укладывается: как мне хватило сил отпустить её не трахнув?

Она подсадила меня на эффект моей же будоражащей всё нутро силы, а затем оставила ни с чем. И если до этого я просто хотел отыметь её, чтобы доказать в первую очередь самому себе, что ни одной женщине без исключения не под силу устоять передо мной, то теперь мне необходимо заполучить дикарку как спасительную вакцину от вируса, которым она же меня и заразила.

Я уверен, стоит мне только ворваться в дикарку до конца, как окутывающий всё моё тело электрический шёлк моментально исчезнет, а монстр перестанет метаться туда-сюда по клетке, скалясь от неудовлетворения, а получив своё, мгновенно усмирится и заснёт.

Но пока от одних лишь воспоминаний о её жадных губах, тонких пальцах, хаотично блуждающих по моему торсу, и истекающей плоти в моих руках голова вновь идёт кругом, мозг плавится, как при высокой температуре, тело покрывается испариной, а член превращается в твёрдое железо.

Вынимаю телефон и торопливо набираю нужный номер.

— Отправляйся в офис. Буду через час, — приказываю я и, чтобы не слышать крайне надоевший голос Джессики, сразу сбрасываю вызов.

Мне однозначно пора её менять, но лишь на ту, что беспросветно туманит мне разум и мучает тело, в первый раз в жизни заставляя меня терять над собой контроль и желать её до изнеможения.

И нет, я не сошёл с ума, как отец: любовью тут даже не пахнет.

С дикаркой меня одолевает настоящая, всепоглощающая похоть, усиленная не только отражением моей собственной силы, но и эффектом её отказа отдать мне во владение своё соблазнительное тело.

Но я исправлю это.

Я знаю, у неё не хватит сил долго сопротивляться. Просто не сможет. Я пробью её стены, пропитаю каждый миллилитр крови сумасшедшим желанием, отравлю своим собственным ядом под названием «Адам», и тогда лишь моё имя будет срываться с её сладких уст. Вконец измученная болезненной потребностью ощутить меня всем телом, она будет умолять дать ей то, что так жизненно необходимо.

И мне плевать, что в процессе борьбы с ней я буду подыхать от мучительной ломки. Я не сдамся первым. Я выиграю. Как всегда это делал. Она получит меня, лишь когда сама признается в том, чего желает. Лишь тогда я дам ей гораздо больше, чем она сможет принять.

Я не оставлю ей выбора и привяжу к себе всеми доступными способами: приручу, зачарую и, в конце концов, просто куплю, но она станет моей новой «счастливицей» и будет ей так долго, как я того захочу.

И стоит мне вновь начать медленно терять сознание от мыслей, как дикарка будет прибегать ко мне по каждому зову и выполнять всё, что я потребую, как на экране телефона загорается оповещение о долгожданном отчёте моего спецагента.

«Досье на Николину Джеймс».

Её настоящее имя я выудил ещё в ту ночь от братьев Мэрроу, но сейчас я узнаю о ней всё до конца.

Моя прекрасная дикарка, считай, ты уже попалась. Вся твоя жизнь до настоящего момента находится в моих руках, и совсем скоро окажется и твоё будущее тоже.

Глава 13

Николина

— Николь? Аууу! Нико-о-оль! Николина-а-а!

Ловкими щелчками пальцев Эмилии всё-таки удаётся вырвать меня из собственных мыслей. А точнее, из беспорядочной путаницы, которую я никак не могу прояснить уже на протяжении нескольких дней.

— А?! Что такое?

— Ты где витаешь? — Эми озадаченно приподнимает одну бровь.

— Нигде! Я тут. Ты что-то спрашивала? — Отталкиваясь от спинки дивана в просторном зале бутика, сосредотачиваю всё внимание на подруге.

— Спрашивала! Как тебе это? Не кажется ли оно чересчур откровенным для подобного мероприятия?

Я разглядываю, как тонкая фигурка Эмилии, обтянутая бордовым платьем в пол с открытой спиной, кружит возле зеркала.

От вида красной ткани её наряда перед внутренним взором мгновенно начинают мелькать обрывки воспоминаний или обманчивых видений. Точно не могу понять.

Это не просто расплывчатые кадры, что я вижу на мысленном экране, а скорее виртуальный симулятор, в котором я всецело погружаюсь в эпизод, где моё обоняние и возможность осязать обострены по максимуму. Где этот чёрный взгляд, волнующий аромат его кожи, вкрадчивый голос, каждое его малейшее движение и собственническое прикосновение к телу пронизывают меня насквозь электронными разрядами, сотрясают душу и напрочь вырубают здравый смысл.

Треск рвущейся ткани платья и его рубашки, а вслед за ним шум частого дыхания и мой первый в жизни поцелуй, во время которого жажда упиться им лишь взлетает до небес. Выше ещё неизведанного мной рая, откуда, я боюсь, мне не найти пути обратно.

Боже… Я не верю, что всё это правда. Что всё это делала я.

Я извивалась в руках совершенно незнакомого мне мужчины, тёрлась о его мускулистое, покрытое испариной тело, упиралась в крепость его мужского достоинства, стремясь к максимальному слиянию с ним, чтобы унять этот жар кожи и желание ощущать его внутри себя.

И всё в этом казалось мне одновременно правильным и категорично недопустимым. Опасным и желанным. Чужим и необходимым.

Даже когда его пальцы умело ласкали меня там, куда я никогда никого не подпускала, мне не было страшно: физически я откликалась на его ласку как похотливая кошка, а в мыслях ненавидела его за то, какое сверхъестественное влияние он имеет надо мной, и себя — за то, что так легко поддаюсь его искушению.

Я делаю только то, что ты сама мне позволяешь…

Да, чёрт подери, я позволяла! Бессмысленно отрицать или списывать случившееся на попытку изнасилования. Этого не было. Даже несмотря на мои просьбы отпустить меня, своими действиями я говорила ему об обратном.

До сих пор не могу понять или объяснить самой себе, что именно со мной произошло той ночью, но я в самом деле позволяла ему делать всё, что он хотел.

Мой разум кричал мне не сдаваться, не прекращать сражаться до последнего и отцепить от себя его руки, но тело не слушало. Эгоистично игнорировало все мои попытки добраться до спасительной маски и вновь вернуть себе контроль.

Оно мечтало раствориться в объятиях мужчины, которого я не люблю, боюсь и совершенно не понимаю. Да что уж там! Я даже имени его не знаю, но тем не менее собиралась продать ему себя, позволить насладиться своим телом, использовать за оплаченные им деньги, а затем отбросить в сторону как ненужный хлам.

Я в самом деле была готова наплевать на то, что моё вожделение к нему — всего лишь призрачный мираж, какое-то невероятное недоразумение, минута слабости, последствие стресса или моя отчаянная необходимость в ласке и страсти, которой я была лишена всю жизнь.