В Шторме

– Я остался по собственному выбору.

– Да, разумеется, - Палпатин улыбнулся.
– Вопрос - почему? Я уверен, что она действовала непривычным для себя способом, чтобы побудить тебя к этому решению. Принцессы вообще-то не общаются с пилотами, друг мой. Разве ты не замечал этого? Скольких еще пилотов она знала по имени? Она нуждалась в тебе и прекрасно понимала это. Ей был необходим контроль над тобой - так же, как и Кеноби.

– Она даже не знала о моих способностях.

– Ты так уверен? Ты путешествовал с мастером Кеноби, носил лайтсейбер. И я полагаю, ты обеспечил ее массой других разных намеков. Какие выводы она, по-твоему, должна была сделать? Окажи ей немного уважения, джедай. Этого было достаточно, чтобы увидеть, кем ты являешься и какую ценность представляешь.

– Вы не правы, - голос Люка понизился от гнева.

– Я прав, - возразил Палпатин тоном, не принимающим никаких аргументов.
– Все существа стремятся управлять тобой - силой, которой ты обладаешь. Твой учитель-джедай, твое драгоценное Восстание… и твоя маленькая принцесса, которую ты так хотел спасти.
– Палпатин склонил голову набок в своей характерной ласковой манере, однако глаза оставались все такими же жесткими: - Только они облекают свое стремление в сострадание, дружбу и ложь.

Люк помотал головой, не в силах сказать ни слова.

– Я говорю тебе это, джедай. И это правда. Твои доверенные союзники, твоя драгоценная принцесса… они все еще набросятся на тебя. Она будет держать оружие у твоей головы и жаждать нажать на курок.

– Нет.

– Она будет готовить твое уничтожение с точно таким же рвением, как сейчас готовит мое. Ты был ничто для нее - только возможность для ее целей, пища для ее идей. Как только она поймет, что больше не управляет своим ручным джедаем, она захочет избавиться от тебя.

– Вы лжете!

– И твой «учитель», - Палпатин плюнул последним словом в насмешливой издевке, - разве он не оставлял тебя гнить в пустыне, пока не понял, что я найду тебя? А затем потащил за собою ложью и полуправдой, дав тебе только ту информацию, которая нужна была для манипулирования тобой?

– А вы?
– бросил Люк вызов.

Император откинулся назад, выдерживая паузу - обеспечивая его джедаю мысленное и физическое пространство, отделяющее Палпатина от предательства других.
– Я предлагаю тебе понимание. Такое же, как я дал твоему отцу. Ты и он не так уж сильно различаетесь.

Люк сдерживал себя – но на лице вырисовывалось опровержение.

Невзирая на это, Палпатин продолжал давить, говоря убеждающим, не принимающим никаких возражений голосом - начиная связывать Скайуокера с собой:

– Да. Мы принадлежим к одной линии. Я понимаю тебя, как никто больше. Никто. Я понимаю, сколько требует от тебя каждая секунда, чтобы сдерживать свою силу, которую ты наконец начал высвобождать; я понимаю, чего это уже стоило тебе - а ты знаешь, что требования будут только расти.

– Мы ничем не похожи, - неистово прошипел Люк.
– Ничем!

– Тогда, почему ты жив, джедай? Почему ты не мертв, как очень многие до тебя? Почему я потратил столько сил, чтобы находиться здесь сейчас, произнося эти слова? Если бы ты был любым другим джедаем, уверяю, я бы убил тебя к этому времени… но я вижу то, что ты намеренно отказываешься признать. Я вижу то, кем ты являешься…

Он позволил фразе зависнуть в воздухе на несколько секунд, не спуская глаз со своего джедая и держа того в тревожном ожидании…

– Тьма всегда признает свое.

Он видел реакцию мальчишки – как расширились его глаза – и знал, что выиграл этот удар.

– Я - не мой отец, - справился наконец Люк почти сорванным от эмоций голосом.

– Ты уверен?

– Абсолютно, - железно отрезал мальчишка, практически перебивая ситха; но в Силе Палпатин ощущал его колебание, вспышку сомнений, которые там не так легко было скрыть.

И чтобы дать Скайуокеру время для размышлений, он долго хранил молчание - в притворной задумчивости хмуро смотря на джедая, который в ответ сверлил его пронизывающим взглядом, очень смело и уверенно… внешне.

– Ты действительно ненавидишь его?
– в итоге спросил ситх.
– Или ты ненавидишь то, что знаешь, кем он заставит тебя стать?

– Он не заставит меня стать кем-либо.

– Но осознание того, что ты…

– Я представляю собой сущность моей жизни. Вейдер не участвует в ней.

– О, нет. Он участвует. Либо своим присутствием, либо своим отсутствием.

– Не так сильно, как вы полагаете, - защищался Люк.

– Но намного сильнее, чем думаешь ты, - Палпатин снова выдержал паузу.
– Ты веришь в судьбу, джедай?

– Нет, - твердо сказал Люк.

– И все же ты признаешь знание будущего – у тебя самого есть способность видеть его.

– Будущее не определено, - ответил Люк.
– Оно постоянно меняется согласно действиям настоящего. Я вижу это.

– Некоторые события подвижны, - признал Палпатин.
– Но некоторые зафиксированы. Неизбежны.

– Ничто не неизбежно.

– Это то, чему ты веришь - или на что надеешься?

– Это то, чему меня учили.

– И конечно же ты веришь всему, чему тебя учили, - высмеял Палпатин.
– А здесь ты ничему не научился?

– Многому, - многозначительно ответил Люк.

Палпатин только улыбнулся, качая головой в явном развлечении:

– Ты настолько непреклонен. Я могу научить тебя намного большему, чем когда-нибудь смог бы Кеноби. Он был глупцом и слепцом – по собственному выбору. И ты был наивен, что слушал его.

Скайуокер сохранял сдержанное выражение, но Палпатин чувствовал, что сказанное оскорбило его, поэтому продолжил провокацию:

– Ты услышал точку зрения одного человека и теперь держишь ее на вооружении. Но твой учитель был одиноким стариком, просидевшим в пустыне два десятилетия - полностью удалившись от дел. Джедаев убивали сотнями, а он не сделал ничего, чтобы помочь им – ни детям, ни юнглингам, ни падаванам, ни мастерам. Ни разу не вернулся, чтобы помочь им в борьбе. Ты уверен, что он вообще говорил, как джедай? Ты принимаешь его слово как абсолют, но ты никогда не сможешь действительно узнать так ли это. В лучшем случае твое обучение было испорчено его ограниченностью, в худшем - все, что он преподавал тебе, было не более чем мелкое сумасбродство дряхлого безумца.

Люк гневно помотал головой, возмущаясь клевете и грязи, выливаемым на Кеноби.

– Он остался, чтобы помочь мне. Чтобы защитить меня.

Палпатин приподнял брови:

– И все же, когда его помощь действительно имела бы значение, он оставил тебя одного.

– Не одного. Мастер Й… - Люк остановился - но было слишком поздно.

От удивления Палпатин встал.

– Мастер Йода?

Сердце Люка пропустило удар, живот скрутило узлом в этом ненамеренном предательстве, мгновенном промахе - и тяжело изученном уроке.