В тумане лжи

С трудом выпростав из-под одеяла ноющие, замотанные руки, желая пощупать внезапно удлинившиеся волосы, замерла, с удивлением оглядывая их.

Хоть предплечья ее и были туго замотаны, все же оставшиеся открытыми ладони заставили нервно вздрогнуть от произошедших изменений.

И так всегда бледная кожа сейчас выглядела практически прозрачной и какой-то серебристо-серой, словно переливающейся. Пальцы стали заметно длиннее, а довольно короткие ногти были пугающе острыми.

— Что со мной? — испуганно спросила Дарэна, наблюдавшего за ней.

Она перекинула через плечо густую прядь. На ощупь волосы были сухими, но выглядели словно текущая нефть, только отливающая не радужными переливами, а серебром.

Кей с ужасом вспомнила, как тварь резала ее прямо когтями. А вдруг его состояние заразно? Эти длинные пальцы тоже чем-то напоминали ту изогнутую лапу. Она начала меняться? Неужели и она обратится в подобную тварь?

— Перенапряжение, — спокойно прервал ее осмотр Дарэн. — Ты перестаралась с фантомом. Да еще и кандалы сказались. Ресурсов организма не хватило для поддержания человеческого облика, надо было как-то жизнь сохранять.

— Человеческого? — медленно проговорила Кей.

— Ты же не думала, что я здесь один такой красавчик со звериной мордой, — усмехнулся Рэн над ее пораженным лицом. — Кей, сколько раз тебе повторять — мы не люди. Лишь притворяемся ими, с переменным успехом. Пожалуй, можно сказать, что ты экстренно переступила порог своего дивного совершеннолетия, а это твое истинное лицо.

— Это навсегда? — немного нервно спросила Кей, пытаясь представить, как управляться в жизни с такими пальцами. А за этими жуткими волосами как ухаживать? Что-то подсказывало, что отрезать их не получится.

— Нет, не переживай, — усмехнулся мужчина. — Восстановишься немного, и все придет в норму. Со временем научишься управлять этим состоянием.

Голова шла кругом от всех изменений. К новой себе еще предстояло привыкнуть. Хорошо бы заглянуть в зеркало, чтобы рассмотреть все. Но все же, это могло подождать. А сейчас на повестке был вопрос, который стоило бы задать первым.

— Он… Оно мертво?

Несколько мгновений Дарэн молчал. Вытянув из кармана сигареты, прикурил, и только сделав первый глубокий вдох, ответил.

— Да. Если помнишь, ты даже успела поучаствовать в его убийстве, только немного перестаралась.

Кей облегченно выдохнула. Но стоило прикрыть глаза, как перед ней представали образы этого чудовища. Сомнения и подсознательный страх, что это еще не все, терзали ее.

— Точно? — распахнув глаза, напряженно уставилась она на Рэна. — Господи, Гера же ему в пасть копье засадила, и ничего… — прошептала она, вспоминая раскуроченную голову с обломками костей и кровавым месивом. Мысль, что, выжившую после такого, тварь могло остановить простое сожжение, казалась неправдоподобной.

— Огонь — их слабость, — выдохнув облако дыма, проговорил мужчина. — Но для надежности я забрал, что осталось после первого сожжения, и закинул в крематорий. Из пепла собраться он точно не сможет. Если хочешь, можешь лично развеять его над океаном, — вопросительно вскинул он бровь.

— Нет, — поспешила откреститься Кей, — господи, нет… — меньше всего ей хотелось бы сейчас оказаться рядом даже с частицами той мерзости.

— Я тоже так подумал, так что уже самостоятельно от него избавился, — криво усмехнулся мужчина, выпустив очередные клубы дыма.

Терпкий запах сигарет обволакивал ее, успокаивая и вызывая желание закурить самой. Но учитывая, что она совершенно не владела сейчас руками, и недавнее признание Рэна в собственной «нестабильности», она не рискнула попросить прикурить. Неспособная толком сосредоточится, она все чаще вспоминала произошедшему.

— Что это было? — практически прошептала девушка. — Неужели этим когда-то являлся кто-то из ребят?

Это заставило ее с ужасом задуматься, кто еще мог скрываться в детишках из их проклятой школы. Она была бы последней, кто стал бы обвинять кого-либо в его происхождении. Но если в одном из детей вдруг проснется такое чудовище? Что оно может устроить в закрытой школе?

— Нет, — прозвучали успокаивающе слова. — Это был вендиго. То, что он успел сожрать, конечно, внесло свою роль, но все же его вид и способности не имели никакого отношения к природе твоих друзей.

— Вендиго, — задумчиво нахмурилась Кей, припоминая, что слово ей знакомо, — как в сериале?

Дарэн неожиданно скривился, чуть не выругавшись.

— Почти, — процедил сквозь стиснутые зубы, — можно сказать, что это проклятый или одержимый, поэтому с ним так сложно справиться. Он не совсем живой, даже по нашим меркам.

— Как это? — не поняла девушка.

— Считается, что вендиго — это воплощение духа голода и непомерной жадности, — немного задумавшись, протянул Рэн. — Видимо, ваш преследователь был особенно одержим своей жаждой обладания силой и властью, а кровь дивных, считай, послужила сигнальным маяком для духа. Мерзкое порождение нашей культуры, — зло выдохнул он сквозь зубы. — Раньше таких создавали специально, перед войнами, скармливая наиболее сильным представителям слабых соплеменников, чтобы усилить и сделать почти не убиваемыми. Только проблема вендиго в том, что с каждым сожранным растет и внутренний голод. Личность стирается, ему становится без разницы, кого есть — своих или чужих. Поэтому последнюю тысячу лет о них только легенды и ходили. Повезло, что они оказались достаточно правдивы.

— То есть, — с замиранием сердца осознала Кей, — вы не были уверены, что его можно будет так убить?

Ей достался пронзительный мрачный взгляд.

— Времени искать подтверждения у нас не было. Как и выбора, — сухо заметил он, гася окурок в пепельнице на окне. — Ты умеешь загнать в угол, не правда ли, милая?

Кей хотелось закрыть глаза, откинуть голову и побиться об стену. Но сил хватило лишь на первое. Уже второй раз она фактически всех подставила. Если бы она только представляла себе, чем это может обернуться, неужели бы полезла? С другой стороны… черт возьми, они смогли вытащить Мердока. Хотя бы его смерть не будет лежать на ее плечах. Но она пообещала себе, что вдоха лишнего не сделает, пока не проштудирует всю имеющуюся информацию о дивных.

Ей надоело совершать ошибку за ошибкой просто потому, что она ни черта не понимает в окружающем ее мире. Если бы она с самого детства не блуждала в этой закрученной вокруг лжи, все могло бы обернуться по-другому. И вот этом ей было кого обвинять.

О, она ни в коем случае не отрицала собственной огромной доли дури и самонадеянности в случившемся. Но все же… интернат и всех преподавателей теперь люто ненавидела. Они внушили им ложное чувство уверенности, собственного некоего превосходства над простыми людьми. Не объяснили, как много вокруг тех, кого стоит по-настоящему опасаться. Чувство зависти и жажда власти могут принимать поистине пугающую форму.