В твоей власти

— Я же говорил, что ты обо мне волнуешься.

* * *

Девочка застыла. Запах едкой тоски с острыми нотками ярости померк, обнажая тонкое, как волосок, удивление. Неверие собственным ушам. И он тоже не верил.

— Карамелька, — позвал, боясь спугнуть лежавшую ничком Николь.

Сразу сюда бросился, как только дура-Клэрис вывалила на него новость о том, где и в каком состоянии девушка. Чуть все двери по пути не выломал. О простреленной ноге и плече вовсе забыл. Какое обследование?! Какой био-гель? Волк орал в голос, требуя скорее найти и утешить пару!

Карамелька было так плохо, что он почувствовал это, едва выпрыгнул из мини-лета. Сначала едва заметные нотки печали, от которых и самому стало не по себе, а потом…

— Скотина!

На чистых рефлексах он ушел в сторону, и подушка шмякнулась в стену. Дарк едва успел поставить горшок с розой на ближайшую тумбочку, как в него полетел ботинок.

— Сволочь!

А следом еще один.

— Козел!

Злая, как дюжина чертей, Николь мигом очутилась рядом и со всех своих куцых силенок врезала по плечу. Больному.

— Твою мать! — застонал, хватаясь за едва стянувшуюся рану.

— Ой…

Заплаканные глазенки Николь округлились от ужаса. На куртке, которую он успел накинул поверх комбеза, проступило темное пятно.

— …кровь, — простонала в тон ему. — У тебя кровь!

Боль ушла так же быстро, как и появилась. Однако, как хорошо все вышло. А он малодушно готовился волка звать. Хотя и зверю бы досталось. Николь выглядела такой разъярённой, что от волчьего хвоста осталась бы одна лысая кисточка. А заодно и уши бы шерсти лишились.

 Дарк чуть не закряхтел от удовольствия, когда малышка бережно подхватила его под руку и повела к постели.

— Тут есть био-гель! — Николь суетливо бросилась в прикроватной тумбочке. — Я видела аптечку! Надо вызвать доктора!

Еще раз полной грудью вздохнув терпкий запах волнения и заботы, Дарк потянулся и схватил пискнувшую девочку за талию.

— Не надо докторов, — усадил к себе на колени. — Уже все прошло.

Потревоженная рана быстро перестала кровоточить. Регенерация работала в двойном режиме, сращивая повреждённую кожу. Так уж получилось, что у оборотней раны зарастали снизу вверх, сначала глубокие ткани, потом выше и выше. Вот Николь верхний слой и сняла. Удар крепким оказался, прямо от души.

— Надо осмотреть! — заявила маленькая упрямица.

Нет, ну настоящий доктор растет! Дарк хмыкнул и стянул с себя куртку. Не церемонясь, трансформировал ногти в волчьи когти и под тихое аханье дорвал излохмаченный комбез.

Тонкие пальчики тут же ощупали плечо. И ведь прикосновения совсем без подтекста, а у него голову повело. Черт, неужели все закончилось? И он прямо сейчас может впиться в изгиб тонкой шеи, украшая ее меткой?

Десна заныли, готовые выпустить клыки. И в паху уже тяжело и жарко. Дарк накрыл ладонью беспокойные пальчики.

Николь замерла и посмотрела на него. Глаза изумрудно-зеленые как само сердце леса, а золотые крапинки похожи на блики солнца. Теплого, настоящего… Охренеть просто!

— Карамелька, все хорошо…

Не это ведь сказать хотел. И не сказать совсем, а просто завалить девочку на кровать и утонуть в ее роскошном запахе, давая себе полную волю. Но это потом. Когда-нибудь после свидания, или что там у нормальных людей принято. А сейчас он задолжал ей новость. Хорошую, в кои-то веки.

– … И с твоей мамой тоже порядок.

Николь в его руках окаменела. Зеленые глаза потемнели до черноты, и такой испуг в них заодно с неверием, что и его перетрясло.

— Видимо, Оржевски решил, не знаю… Трепал о развлечении, — скомкано пояснил ситуацию. — Она там была, я по виду понял, что это она. Вы так похожи... Но успел убрать его раньше, чем, э-э-э, развлечение состоялось.

К черту подробности. Николь и так хватило.

— … ее отправили в госпиталь. Куда?! — схватил попытавшуюся удрать девушку поперек талии.

— Пусти!

Николь выскальзывала из рук не хуже верткой мышки.

— Пусти к ней!

— И ты представляешь, в какую задницу влипнешь, если сейчас все вскроется?! Да Верхний Сектор на ушах стоит. Хочешь к ней внимание привлечь?

Карамелька тут же затихла. А сама напряжена, как струна звонкая. Дарк осторожно провел по спине, и волк тоже сунулся ближе — хотел поделиться своей уверенностью.

— Клэрис за ней присмотрит. У нее тут все не первый год работает. Клянусь, с твоей мамой порядок. Но пожалуйста, остынь немного. Дай ей прийти в себя. И сама выдохни…

Дарк тихонько подтолкнул девушку ближе. Опять погладил и, не сдержавшись, потерся носом о изгиб шеи и плеча.

Николь вздрогнула. Сама придвинулась ближе, а он не стал отказываться. Объятья — это же неплохо. И теплые руки его пары вокруг шеи — самый роскошный и желанный на свете ошейник.

— Сделал как ты просила — медленно и больно, — пробормотал, поглаживая девушку по волосам. — Его больше нет, и все будет хорошо. С твоей мамой, тобой и…

— … и? — почему то шепотом ответила девушка.

— … и сходи со мной на свидание.

* * *

Если бы не сидела, точно бы рухнула. Свидание?! А вон тот куст, что оборотень приволок, это вроде предлога?!

Дарк мгновенно подобрался. Ссадил ее с колен и метнулся к несчастному цветку, очень и очень знакомому. Сгреб его в охапку и снова очутился около постели, да так быстро, будто она могла испариться из комнаты. Не раньше чем узнает, откуда вазон.

— Это…

— Я захватил этот презент для тебя, — подтвердил мужчина, присаживаясь рядом. — Идея начать с бутылки была, к-хм, дурацкой. Нет. Совершенно идиотской. Вообще-то, да, я хотел тебя споить и…

Николь очень внимательно слушала внезапные откровения. Так мило… По сосредоточенно схмуреным бровям и треску бедного горшка в мужских пальцах было понятно, что Дарк нервничает.

— … и рад, что не получилось. Но и романтик из меня никакой. Вообще. Решил начать с банальностей. Вот.

Ей сунули горшочек с розой. Николь аккуратно перехватила нежное растение, пока смущенный оборотень не измял его в зеленую кашу. Тихонько расправила листики, погладила нежные бутоны.

— Знаешь, он, — ох, до чего же хорошо не думать об Оржевски как о родителе, — не любил «простые» цветочки. Вот если бы «идиотка-секретарша» выбрала не розу, а что-нибудь ядовитое или экзотическое… Но это — подарок очередной важной шишки. Нельзя просто так выкинуть. Да и кабинет надо оформлять согласно указке именитых дизайнеров. А рядом, я помню, он таки воткнул дифенбахию. Ее второе название — «немые розги». Рабов заставляли жевать стебель, и яд раздражал слизистую, вызывая отек. Несчастные задыхались.