В завоеваниях рожденные

– А инструктора?

– Я не знаю деталей, Притьера.

– Я уверен, что существует прямая угроза интимности человеческого сенсорного мира. И не исключено, что Институт провоцирует это...

– Требуется огромное мастерство, совершенное владение своей темой, чтобы прочесть мысли человека, который этого не желает, - Фериан с легкостью говорил об этом.
– Что касается провокаций...
– он попытался что-либо вспомнить, в частности, а был ли он нетелепатом в Империи? Только инструктор могут войти в мир другого человека.

– Почему?

"Почему ты считаешь, что я знаю?" - Фериану не хотелось отвечать, но он знал, что если он солжет, заявив о своей неосведомленности, то Затар это заметит сразу. Ситуация становилась опасной.

– Я думаю, это так. Возможно, я не прав, Притьера. Я никогда не изучал этой области. Если мысленный образ ввести в ваш разум, то, конечно, должен быть какой-то итог, будут побочные эффекты. Что именно будет означать этот мысленный образ для вас? Какие другие формы трансляции существенны для инструктора? Если в мысленной передаче не присутствуют дополнительные образы, то возникает как бы подводное ментальное течение, которое и определяет личностные установки.

– Таким образом, инструктор может работать без образов. Можно сказать, с помощью только "чистой" мысли, и без риска для себя вторгаться в мир другого человека и изменить способ мышления?

"Откуда я все это знаю?
– подумал Фериан. Но он с облегчением вслушивался в свои собственные слова. Если уж браксана разбирается в мире телепатов, то вполне понятно, что и он знает кое-что о том мире. Он постарался успокоиться:

– Мне так кажется.

На какое-то время они погрузились в молчание и занялись едой. Фериан не спешил продолжать беседу. Но потом Затар заговорил вновь:

– Мне кажется, что некоторая доля психической силы сама по себе не так ужасна.

Фериан постарался не выдать своего волнения:

– Я понимаю вас.

Затар быстро взглянул на него:

– Рад слышать.

И вновь Фериан почувствовал неприятное, неосознанное волнение. И ему вновь захотелось, чтобы его дар вернулся к нему, тогда он, наверное, мог бы определить положение беспокойства. Затем, испуганный, он постарался прогнать эту мысль.

– Фериан, настоящий телепат - это ужасно, мы не сможем к этому привыкнуть; Что касается инструкторов - это опасные создания, здесь я придерживаюсь традиционных взглядов. Но есть некоторые вещи, которые я хочу понять.
– Он встал.
– Спасибо. Ты очень помог мне, Фериан. Я ценю твою помощь. Не доставишь ли ты мне удовольствие и не посетишь ли мой Дом на четвертый день от сегодняшнего? Вечером ко мне приходят несколько человек, и я буду рад, если ты присоединишься к нам.

– Разве я могу отказаться? ("Разве я могу?") Это - большая честь для меня.

– Прекрасно. Ниен даст тебе знать точное время. Я буду ждать с нетерпением.

"Мне бы тоже хотелось радоваться этой вечеринке", - хмуро подумал бывший инструктор.

ОН ЗНАЕТ.

Эта мысль пришла к нему посреди ночи, он проснулся. Ужасная уверенность в том, что секрет, который был гарантией его безопасности, больше не является секретом. Но как? Почему? Что может спасти его здесь - на Бракси?

Самая неприятная часть вечеринки началась после ужина. Хотя он и чувствовал себя неловко среди всесильных Кеймири, но Фериану начало казаться, что приглашение на этот прием не носило в себе никакой подоплеки и не связано с подозрением Притьеры по поводу его ацийского прошлого. Так он по крайней мере думал до того, пока не началось выступление - часть программы вечера.

– Мой поэт, - представил Затар.

– Я надеюсь, вы все знаете ее творчество.

Все хорошо ее знали, хотя Фериан много лет уже не слышал выступлений Ланствы. Она была женщиной простой крови, но ее любовь к искусству, которая, казалось, исходила из самого ее существа, делала ее прекрасной во время декламации. Она подождала, пока все успокоятся:

Чьи это мысли, которые я осмеливаюсь назвать своими?

Мое ли это существо, сохранность которого - мое святилище?

Как осмеливаюсь я одеть мое желание в ритуал тишины?

И вызвать вторжение, которого я не перенесу?

Комбинация тонов, которые она использовала, была выше понимания Фериана. Они слишком быстро менялись, их цель была - художественность, а не точность. Но что-то в ее речи сильно тревожило его, то, что лежало в мелодичном напеве слов и в таинственном аромате поэтических картин. То, что было направлено на него. ИМЕННО на него...

Моя душа - бастион. Я укрепил его пушками.

У меня есть враг, чья суть - жадный огонь.

Я поднимаю руку, я поднимаю меч - это мой вызов,

Но в это время сила врага течет в мою кровь.

"Мне не нравится это", - подумал Фериан.

Где мои мысли, а где страх, не принадлежащий мне?

Крепость моей надежды пала, пушки взорваны,

Мою руку направляет ветер, чуждый моей душе,

И враг, принесший разрушение, уйдя, остался...

Фериан старался не вслушиваться в ее слова. "Есть другой смысл, говорил он себе.
– Если знать все тоны, а я их не знаю, то все может быть понято по-другому. Должно быть понято по-другому".

Он постарался подумать о другом - если он не будет ее слушать, то, может быть, ее слова перестанут звучать в его ушах. Перестанут оказывать свое воздействие.

Секрет его жизни - темный секрет. Он должен поделиться с кем-то. Но он не должен его выдавать. Он виноват. Но он и страдает.

Что-то заставило его посмотреть на Затара. Тот наблюдал за ним.

"Зачем ты это делаешь?"

У слов не было силы пробиться сквозь пространство. Когда-то он смог бы найти ответ, коснуться разума Затара. И найти там решение, причем Затар даже этого бы не заметил. Но сейчас он мог использовать только слова, а это накладывало определенные ограничения.

"Я так уязвлен", - подумал Фериан. Он вновь надел маску внимания и повернулся к поэтессе, стараясь не пускать ее слова в свой разум, избавиться от этого томящего беспокойства.

Затар продолжал наблюдать. Фериан знал это, он был в этом уверен, даже не глядя на Притьеру.

Чувствуя озноб, он понял - дар возвращается к нему.

Ему снился кошмар.

Анжа ли Митех кричит в темноте, разрывая его плоть. Брызжет кровь. Его руки в тяжелых браслетах не в силах остановить ее. Он проснулся в холодном поту. Рядом с ним Лин, прижавшаяся к его локтю. Она тоже проснулась.

– Мне только что снился сон, - прошептала она. Его дыхание остановилось - он знал, что она скажет.
– Тебя живого раздирали на куски.

Фериан понял, что ему страшно.

Притьера вызвал его вновь.

– Не волнуйся, - Затар, казалось, был рад.
– Ты так ведешь себя, как будто я хочу обвинить тебя в том, что у тебя нет сведений...

(Нет ли?)

– Я чувствую себя неважно, Притьера.
– И это было правдой.

Затар передернул плечами:

– Значит, пора перейти к делу.