Вампиры тут беспризорные

Невероятно фиолетовые глаза, настолько насыщенного и глубокого цвета, что аж зависть пробирала красноглазую часть вампиров.

И Степан, впервые встретив членов клана Сэндриад, тоже проникся этой детской завистью — с такими глазами и за вампира никто не примет, главное слишком широко не улыбаться, чтоб клыки не видно было.

Веце, к удивлению попаданца, никак этот клан не обругал и не обозвал — наверно потому что считал, что невероятно хорош собой и даже Сэндриад ему неровня. И вообще, его желто-зеленые глаза куда лучше, чем эти, фиолетовые.

Ещё одной особенностью этого клана являлись волосы. Если практически у всех вампиров они были черными, то в этом клане встречались и белоснежные, совсем как у Веце.

Степан косо глянул на полукровку. А не из Сэндриад ли родом его предки?

— О чем бы вы ни подумали, — вкрадчиво известил Веце, — я, как и вы, не имею об этом ни малейшего понятия. До того как я попал к Вальдернеским, меня растили такие же сироты, как я сам, и о корнях своих я могу только догадываться. — и расстроено пожал плечами, мол, разве ж могло оно быть у полукровки с улицы иначе.

— Но неужели тебе никогда не хотелось узнать, кто ты? — в родном мире попаданца существовал ДНК-тест, определяющий этническое происхождение. В этом наверняка должно быть что-то похожее.

— Хотелось. Но какая разница, если это невозможно? Я знаю, что есть заклинание на определение родства, но оно подходит только для детей и их родителей. А я своих и не видел-то никогда. Не могу же я к каждому встречному с заклинанием подходить, типа, здравствуйте, можно я проверю, вдруг вы моя мама или мой папа? — и в этих слова проскользнула какая-то беспомощная растерянность, словно Веце был маленьким мальчиком и еще ждал, верил в чудо. А оно не происходило.

Они неторопливо дошли до городка, остановившись у первых домов. Разговор явно зашел не туда, и Степан не знал, стоит ли сказать подбадривающее, мол, можешь звать отцом меня.

Ладно, это глупо, отцом он для Веце все равно стать не сможет — из отношения застряли где-то на недодружбе, работе и старший-младший брат. В общем, все сложно.

— Думаю, ты бы смог создать нужное заклинание сам. — задумчиво сказал попаданец, — Но тут ты прав. Не стоит искать тех, кто однажды уже бросил тебя. Если нас бросают, значит мы им не нужны. И хотя хочется встретиться снова, каждый раз говоришь себе — Степан, имей хоть каплю самоуважения, тот человек оставил тебя осознанно, не по каким-то там обстоятельствам, а потому что захотел. И столько лет ни разу не навещал тоже намеренно, что даст встреча, которой хотел только я один? И потом сидишь и думаешь, а хотел ли? Зачем мне это, если я был так обижен, так зол на отца? На что там вообще надеяться, если мы совершенно чужие друг другу люди?

— И кто вас просил переходить на личности? — со странным недоумением выдал полукровка, но теплотой отозвалась мысль, что господин его понимает.

— Просто… к слову пришлось. — чуть неловко ответил вампир, — Давай быстро передадим письмо и сразу домой. — желудок полукровки согласно заурчал.

— Здравствуй, странник. — стоило им переступить черту магического барьера, окружавшего город, как в грудь Степану уперлось острие меча. Вампирша стояла напротив, очаровательно улыбалась и ощутимо давила на меч, вынуждая попаданца сделать шаг назад.

И знаете, враки все это — не только глазами красивы Сэндриад. Признаться, таких привлекательных и изящных девушек Степан никогда прежде не видел.

Веце смерил вампиршу нечитаемым взглядом. На стражнице была закрытая одежда, кожаная броня и целая куча оружия. За спиной висел арбалет, на поясе и голени — кинжалы, в набедренном кармане — отравленные дротики, и даже длинные серьги — маленькие метательные ножи.

В общем, страшная женщина.

— Здравствуй-те. — буркнул Степан, потому что она вновь давила на меч, но снова отступать он не хотел. Ещё немного и она вытолкнет его за барьер, и проблема передачи письма заботила Степана ровно так же, как и меч, уткнувшийся в него.

Вампирша склонила голову набок, оскалила клыки и словно невзначай ее рука дрогнула, а по черной рубашке попаданца медленно расползалось мокрое темное пятно.

— Случайно забрел или искал нас? — угрожающе приблизилась, и теперь попаданцу приходилось голыми руками удерживать лезвие меча, чтоб эта вампирша просто не убила его, пока они вроде как обмениваются приветствиями.

На Веце стражница не обратила внимания, словно и не заметила вовсе. Это неприятно кольнуло уязвленную гордость полукровки, но он не дурак, чтоб просить и к его сердцу меч приставить.

— Искал. — коротко бросил Степан, оттолкнув меч в сторону. Уже и так руку изрезал, рубашку испортил, больше терпеть он не намерен, — Я должен передать письмо от герцога Касара вашему главе или совету. — неприязненно добавил он, вытирая кровь на ладони платком.

Она внимательно проследила за тем, как он закрыл пространственное хранилище и выкинул грязный платок куда-то в сторону, и убрала меч в ножны.

— Дерзкий вампир, — прошипела стражница, — и дураку подавно известно, что герцог Касар усоп ещё несколько тысяч лет назад. — и Веце и Степан закатили глаза. Сэндриад ведь не в изоляции от мира живут, неужели эта девушка думает, что вампир попадается на такой простой ловушке, — За обман ты расплатишься жизнью! — в сантиметре от горла попаданца оказался отравленный клинок.

Даже сглотнуть не получиться — эта бешеная ещё прирежет. На Степана, как на главу рода, яды действовать не должны, но это не значит, что и никаких негативных последствий они не оставляют. Просто ядом его не убить. А вот кинжалом — вполне.

— Хорошо. — согласился Степан, скрежетнув клыками, — Пусть твой глава рассудит нас. — слабо радовало, что хоть в этот раз Веце благоразумно не отсвечивал, являя миру свое уязвленное самолюбие.

Интересно, если б полукровка сейчас что-нибудь выкинул, это разрядило бы ситуацию, или сделало хуже?

— С чего бы мне тревожить главу ради никчемного вруна? — сцедила разгневанно стражница, и попаданец медленно вдохнул-выдохнул, напоминая себе, что лучше вести себя как вампир, а не как миротворец. Никому здесь его мирное разрешение конфликтов не сдалось.

— Я ведь не просто вампир. — с иронично-победной улыбкой произнес Степан, — Не слышала ни одного моего титула, а так вызывающе себя ведешь. Хочешь, чтоб у твоего клана были проблемы? — и впервые он был хоть каплю рад, что столько всего наворотил, потому что теперь о нем и его бесстыдной жизни не слышал разве что глухой.

— Мертвые не говорят. — хищно усмехнулась вампирша, но кинжал от горла Степана убрала, — Но раз уж ты так гордишься бессмысленными ярлыками, что повесило на тебя общество, давай, похвались предо мной! — бросила она вызывающе.

Степан надменно прищурил глаза, как и полагалось вампиру его положения, и небрежно смахнул кровь с рубашки заклинанием чистки.

— Я Кифен Вальдернеский, слышала о таком? — ехидная улыбка медленно сползла с лица вампирши, — Тот самый безумец, уничтоживший Априош, граф, лишенный титула за жестокие преступления и бесчинства, вампир, сжегший крепость Фегажских до пепелища, переселенец и единственный преемник герцога Касара. — он чуть улыбнулся, но в глазах мелькнуло лишь слабое раздражение, — Я могу долго продолжать, мне есть чем похвалиться кроме красивой мордашки.