Василий Львович Пушкин

Что же касается сказки «Людмила и Услад», то в ней есть и мораль (собака дает урок верности неверной красавице), и свободный тон дружеского послания — В. Л. Пушкин начинает свою сказку обращением к К. Н. Батюшкову (которому эта сказка посвящена):

Аполлоном вдохновенный. Друг любезный и поэт! Ты, прощаясь, дал совет, Чтоб, на скуку осужденный. Коротал я длинный час, — И свободными стихами Я беседовал с друзьями, Но, ах, милые, без вас Как стихами заниматься? Как веселым мне казаться? Так и быть. Вот мой рассказ (112).

И балладные мотивы также здесь присутствуют. Можно даже, как нам кажется, говорить о некоторой перекличке текстов В. А. Жуковского и В. Л. Пушкина.

У В. А. Жуковского в балладе «Светлана»:

Улыбнись, моя краса, На мою балладу; В ней большие чудеса, Очень мало складу ^[549] .

549

Жуковский В. А.Светлана // Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем. В 20 т. Т. 3: Баллады. М., 2008. С. 38.

У В. Л. Пушкина в сказке «Людмила и Услад»:

Обожаемый сердцами, Пол прекрасный! Не сердись! Я невинен. Улыбнись! Ведь не грех шутить стихами! Лжец и сказочник — все то ж, Знают все, что сказка — ложь (115).

Завершает сборник раздел «Смесь». Вот здесь отряды стихотворений В. Л. Пушкина «рассыпаны боем». Он включил сюда и патриотическое послание «К жителям Нижнего Новгорода», и сатиру «Вечер», и стихотворение «Суйда», в котором воспеваются прелести сельского уединения. Здесь элегии, песни, романсы, эпиграммы, мадригалы, стихи в альбом, подражания, буриме. Угодно ли прочесть подражание Парни, читайте стихотворение «Скромность»:

Сокроемся, мой друг, от солнечных лучей, От шума светского, от зависти людей, Чтоб не могли коварны очи Восторгов наших отравить! Не скажем дню мы тайны ночи — Счастливую любовь не мудрено открыть…(152).

Хотите ли познакомиться с многочисленными подражаниями Василия Львовича Горацию, которого он очень любил, пожалуйста:

В несчастии будь тверд и в счастьи не гордись! О Делий, смертные — судьбины лютой жертвы: Сегодня живы, завтра мертвы; Мы чада смерти все. Не бойся, веселись! (153).

Нравятся эпиграммы? Ну что же:

Змея ужалила Маркела. Он умер? — Нет, змея, напротив, околела (208). Возможно ли, скажи, чтоб нежная Людмила Невинность сохранила? Как ей избавиться от козней Сатаны? Против нее любовь, и деньги, и чины (209). О как болтаньем докучает Глупец ученый Клит! Он говорит все то, что знает, Не зная сам, что говорит (211).

Больше по душе мадригалы? И мадригалы есть:

Когда приходит час с тобою расставаться, Друг другу говорим: люблю, люблю тебя! Не уверять в любви хотим мы тем себя, Но только для того, чтоб больше наслаждаться (146). Злословит кто любовь, зовет ее бедой, О Хлоя, пусть хоть раз увидится с тобой (171).

А стихи в альбом? Как точно сумел Василий Львович дать поэтическое определение альбома:

Альбом есть памятник души: Но скромность многого сказать не дозволяет. Пусть прозорливый ум всю тайну отгадает — И, что я чувствую, сама ты напиши (170).

В поэтических мелочах, стихотворениях «на случай» сказался дар В. Л. Пушкина — салонного стихотворца. В них отразились и его добродушный характер, и его жизненная философия. В стихотворении «На случай шутки А. М. Пушкина, который утверждал, что я умер» Василий Львович писал, что он действительно умер для шума и утех, для амура и карточной игры, но для друзей и для муз остался жить:

Но я живу еще для искренних друзей. Душе и сердцу милых; Живу еще для Муз и в хижине моей Не знаю скуки я, не вижу дней унылых. С спокойной совестью быть можно одному! Молчу по суткам — и мечтаю, Я счастья всякому желаю, А зла, Бог видит, никому. К чему мне пышные обеды, Где в винах дорогих купают стерлядей? Живу для мирныя, приятныя беседы И добрых, ласковых людей (160).

Очень похожий автопортрет создал В. Л. Пушкин в стихотворении «Люблю и не люблю»:

Люблю я многое, конечно. Люблю с друзьями я шутить. Люблю любить я их сердечно, Люблю шампанское я пить, Люблю читать мои посланья, Люблю я слушать и других, Люблю веселые собранья, Люблю красавиц молодых. Над ближним не люблю смеяться, Невежд я не люблю хвалить, Славянофилам удивляться, К вельможам на поклон ходить. Я не люблю людей коварных И гордых не люблю глупцов, Похвальных слов высокопарных И плоских скаредных стихов (160–161).

С детским простодушием Василий Львович рассказывает о своих привычках и пристрастиях. Он любит по моде одеваться, любит приятные общества, любит декламировать Расина, читать Г. Р. Державина и И. И. Дмитриева, «для сердца утешенья» хвалить Н. М. Карамзина, любит «петь граций хоровод», изливать друзьям свою душу, со слезами вспоминать в стихах свою резвую юность. Он не любит нахалов, не любит страдать подагрой, не любит глупых журналов и злых суждений, не любит играть в карты, не любит строптивых сердец и дурных актеров. В стихотворении «Люблю и не люблю» — весь Василий Львович. Может быть, потому и не включил он это стихотворение в свой сборник.

Завершает сборник «Стихотворений Василия Пушкина» буриме — стихи на заданные рифмы — «Рассуждение о жизни, смерти и любви». Некогда, будучи молодым автором, он читал эти стихи в доме М. М. Хераскова, который не понял его литературной игры. Но ее вполне оценил В. А. Жуковский, включив буриме В. Л. Пушкина в изданное им в 1810–1811 годах «Собрание русских стихотворений, взятых из сочинений лучших стихотворцев российских…» (части 1–5). А ведь «Рассуждение о жизни, смерти и любви» — на философскую тему. Но оказывается, что и о чрезвычайно важных и серьезных предметах можно говорить шутливо и весело:

…Француз и молдаван Твердят, что смерти путь и труден и песчан. А в жизни мило все: крапива и тюльпан. Живу, люблю, горю; Амуров мне капкан Не страшен никогда… (218).

Наверное, завершая именно так свой сборник, Василий Львович хотел, чтобы его читатель, прежде чем он закроет книгу, задумался и улыбнулся.