Ведьма из прошлого

Или ведьма — ниже? Она прищурилась, только вот уже и забыла, кто перед ней стоит. Сознание уплывало куда-то далеко, а во рту ведьмы вдруг зашатались зубы.

— Ты не можешь лгать! — выплюнула старуха скрежетащим голосом, — Я не искала инквизитора.

— Верно, — Анна погладила ведьму по голове наблюдая за тем, как черные локоны посыпались на землю, — я искала, а ты искала меня. Так что если убрать отсюда лишнее, то получается, что ты искала. А это уже и не ложь, да, сестра?

— Что со мной? — завопила старуха, слепо моргая, — Что ты делаешь?

Она упала в следующую же секунду на землю. Силы покидали ее стремительно, возвращая все украденные годы назад. Анна наклонилась к ней, чтобы оглушенная ведьма точно могла слышать.

— Забираю то, что вы по своей глупости отдали мне, — проговорила Анна, вглядываясь в потерянное лицо старухи, — есть у тебя последнее желание?

Старуха с шумом выдохнула. Казалось, что все силы ушли у нее на то, чтобы сделать этот последний вздох. Она жила так долго, что и забыла уже давно, что смерть всегда ходит где-то рядом. Она не ожидала ее сегодня. Да что там, прямо сейчас она не ждала ее, не верила в том, что это все. Как новенькая могла? Да, в ней была сила четырех темных, включая ее саму, но все же забрать силу без помощи всего ковена никто не мог.

Почти никто.

Ведьма выпучила глаза в немой догадке и открыла рот, но оттуда раздалось лишь мычание.

— Все правильно, сестра, — вздохнула Анна, сдувая с земли прах, что остался от старой ведьмы, — все правильно.

Вера

— Все, — вздохнула Анна, отрицательно качая головой, — поздравляю, ты окончательно рехнулся.

Секретарь осуждающе посмотрела на нас, словно я и не видел пять минут назад на ее мониторе открытую страницу вконтакте. Мы пришли раньше на пятнадцать минут, а стрелка часов, будто издевалась, двигаясь медленнее с каждой секундой.

— Я уверен, — с нажимом произнес я, понизив голос до шепота, — мы должны снова оказаться в том дне.

— Конечно, — хмыкнула Анна, сложив руки на груди, — потому что так сказала ополоумевшая ведьма, что прикосновением может сжечь человека. Мне ты не веришь, а из ее бреда вдруг сложил целую логическую цепочку.

Я нетерпеливо посмотрел на дверь в кабинет Вени, но она все так же была заперта.

— Послушай, — прошептал я, наклонившись к уху Анны, хоть в приемной никого кроме нас и секретаря не было, — помнишь, ты говорила, что не можешь до конца услышать ее? Голос, как в тумане, все быстро исчезает из воспоминаний. Ты подумай только — с каждым днем, как ты становишься сильнее, ты все четче прочерчиваешь между собой и ведьмой границу. А что, если ты бессознательно сама отгораживаешься от своего внутреннего голоса? Твоя сила не до конца подчиняется тебе, мы уже в этом убедились, многие вещи ты делаешь неосознанно.

— Я не имею ничего общего с этим призраком прошлого, — зло отчеканила Анна, отвернувшись в сторону, — я — не она, Марк. Заметь, ты сам так говорил.

— Я ошибался, Ань, — я дернул девушку за рукав, — прекрати отталкивать всех, здесь нет врагов, мы не в пятнадцатом веке. Я ошибся, я точно это знаю. Ты — это она.

— Хорошо, — Анна поджала губы, скептически глядя на меня, — тогда с чего это ты веришь ей, а не мне? Она же вроде просила не верить. Что ты тут тогда делаешь?

— А ты что? — вернул я вопрос, поймав секундную растерянность во взгляде Анны, что тут же исчезла, — Ты же сама себе не веришь, разве нет? Вообще никому. Так зачем ты сюда пришла, если это все — бред сумасшедшего?

— Не захотела оставаться с твоей бывшей, — шикнула Анна, а я усмехнулся.

— Нет, это не так. В твоем подсознании где-то живет голос, что обладает силой, но не может до тебя достучатся. Этот голос пытался показать тебе, но ты его не слушала сначала воспринимая лишь, как сон. Ты взрослела, становилась сильнее, и твое внутреннее я смогло немного выйти на свет. Я не знаю, почему ты не можешь говорить открыто, — Анна было открыла рот, но я сжал ее руку, прерывая не начавшийся поток речи, — да, именно ты, но я точно знаю, что ты сделала все так, чтобы в один день оказаться в прошлом. Не во сне — наяву. Ты привела себя же в тот день, который видела множество раз во сне, чтобы что-то себе сказать. И я уверен, что это нечто очень важное, но ты сама этого не слышишь, потому что не можешь быть честна. Видимо здесь играю какую-то роль я. Обычно для работы с подсознанием даже обычному человеку нужна помощь, а в твоем случае этот человек — я. Задумайся — ни у кого из наших знакомых, даже тех, что сейчас сидят в моей квартире, нет ничего похожего на твои способности. Но как тогда мы оказались в прошлом? Кто перенес нас туда, если не ты?

— Мы не были в прошлом, — без капли сомнений сказала Анна, заправляя висящую у себя перед глазами челку за ухо, — а если даже допустить, что твои фантазии хоть на один процент реальны, то это сделала ведьма, а не я.

— Как? — спросил я, глядя Анне прямо в глаза.

— Что? — она нахмурилась, тут же тряхнув головой, — Она же ведьма, откуда я знаю.

Дверь скрипнула, а я тут же подскочил с места, но это была лишь дверь в уборную. Стрелки часов по прежнему не желали трогаться с места. Секретарь не смотрела на нас — она уставилась в экран, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг.

Я сел на место и снова посмотрел Анне в глаза.

— Давай подумаем, что эта “ведьма” сделала за все это время, кроме того, что нагнала страха. Оставила пару ожогов, что даже были не настоящими? Да, у тебя эти травмы были серьезными, я понимаю, адская боль, но если подумать — все это сходит через час — два. Настоящие ожоги такой силы не исчезают так быстро. Являлась во сне? Да она там даже ничего четкого сказать не может, — Анна сжала губы, опустив взгляд в пол, — я тебе скажу единственное ее проявление какой-то силы. Это ее материализация в ванной. И то по ощущениям это было ей самой мучительно и сложно. Она была на уголь похожа больше, чем на человека. Что характерно — на этот трюк эта “ведьма” смогла пойти лишь тогда, когда ты каким-то чудом умудрилась из обычных приправ приготовить самое настоящее зелье, попутно убеждая всех вокруг, что никакой магии там не было, — скулы Анны покраснели, а она отвела взгляд, не в состоянии скрыть свою ложь, — так вот ты хочешь сказать, что эта “ведьма” перенесла нас в прошлое? Нет, конечно в чем-то ты права. Это действительно сделала “ведьма”. Только та, с которой я вчера разговаривал в ванной, и та, что сейчас сидит рядом со мной — это один и тот же человек.

Анна посмотрела на дверь, не давая никакого ответа. Нет, я не рассчитывал убедить девушку, чьи силы оставались для меня загадкой, одним разговором в коридоре. Для этого я пришел сюда. Если Анна кому-то и поверит — то только себе самой.

Ведьма просила ей не верить. Это можно понимать по разному, но если вспомнить все, что происходило и собрать воедино, то можно вспомнить — сначала она попросила на нее не смотреть. А после уже прозвучало “не верь тому, что видишь”. Я вспомнил про этот камень, про тот день, когда на площади ведьма одурачила всю толпу, но почему-то потеряла контроль.

“Не верь тому, что видишь. Не верь мне”.

Она отправила послание. Во-первых — я должен верить только в то, что чувствую сам. По каким-то неясным пока причинам, ведьма не могла говорить правду — это во-вторых. И в-третьих — то, что мы увидели на площади, мы увидели не до конца. Она просила на нее не смотреть — на нее смотрела толпа, но ничего не видела. Я смотрел и видел лишь отвратительный образ классической ведьмы, как их и представляли в фильмах ужасов. Никто из толпы не видел правды ни до, ни после того, как морок ведьмы спал. Ее могла увидеть только Анна.

Поймешь

Франция, Нёшательский феод, деревня Домреми

29 июня 1440 года

Гилберт присел на пенек и раскрыл дорожную сумку. Почти два месяца прошло после выброса тьмы, что был способен наверное уничтожить все живое, но никто из светлых хранителей так и не появился в окрестностях феода. Понятно, что с отдаленных уголков земли им скорее всего добираться нужно было гораздо дольше, но все же помня рассказ Вигмара Гилберт надеялся, что подобные ему так же, как и сама тьма, обитают где-то неподалеку.