Ведьмы.Ру
Шрифт:
Превозмогая.
— Я… на склад приехал… смотрю — коробки. А среди них — задница… красивая такая. Округлая… — Данила развёл руки. Потом посмотрел и чуть свёл. Всё же при всей своей округлости задница Таракановой была не столь объёмна. И ещё свёл.
Ну да, теперь правильно.
— Задница, значит…
— Ага… я её… ну не удержался я! А она раз и нос сломала!
Снова стало радостно.
Почему-то.
И Данила хихикнул.
— Задница?
— Не. Тараканова… она не специально. Разогнулась и лбом. Бах…
— Были бы у тебя мозги
Обидно.
Наверное.
Мозги у Данилы имеются. Между прочим, ему учеба легко давалась. И наставники говорили, что если б он чуть усилий приложил… а он не хотел.
Зачем, когда на минималках можно?
— На минималках, значит…
Опять он вслух сказал? Вот… задница. Нет, не та, что у Таракановой, хотя у неё красивая. Даже обидно. Задница красивая, а характер такой… ладно, надо о деле. О деле надо. Вон, отец мрачен… точно содержание урежет.
Вслух не говорить.
— В общем… я тогда извиниться хотел, — Данила немалым усилием воли заставил себя сосредоточиться. — Только как-то оно… не очень получилось. Она сказала, что у меня теперь только с невестой будет.
— Что?
— Всё. И пожелала, чтоб мыши сожрали…
— Тебя?
— Центр. И телефоны… я ж предлагал подарить…
— Лучше б тебя, — бросил отец и снова на звонок ответил. — Да? Что? Какие, на хрен, саблезубые… вы что там, тоже обкурились? Егор… не бывает саблезубых мышей! Да… мать вашу! Вызови бригаду… две! Да хоть сотню, но…
Данила прикрыл глаза и как-то вяло подумал, что не поможет.
Если жрут центр, то…
Центр, наверное, невкусный… вот был бы он мышью, он бы начал с гипермаркета. Там и отдел есть с фермерскими продуктами. Экологически чистыми…
А они с бутиков пошли.
Это, значит, с крыши… или со складов?
Или и с крыши, и со складов? В клещи, стало быть, берут. Окружают даже. И надо на прорыв.
— Пап…
Отец снова с кем-то говорил, и Данила позвал без особой надежды. Как-то… ну вот не любил отец, когда его во время разговоров отвлекали. А теперь повернулся.
— Слушай… а у меня вообще невеста есть?
Если нет, надо найти.
Помолвится.
И всё пройдёт…
— Есть, — ответил отец не сразу. — К сожалению…
Охренеть.
А Данила так… просто ляпнул. И от удивления даже розовый туман в голове почти развеялся. И шарики. Шариков было жаль.
— А я почему не знаю?
— Видишь ли… — отец очевидно смутился. — Такое дело… в общем… как бы с чего начать…
И звонок сбросил.
А вот этого на памяти Данилы вовсе никогда не было.
Глава 6
Снова речь идет о делах давних и родственных
Глава 6 В которой снова речь идёт о делах давних и родственных
Оброк крестьяне получали от государства и отдавали его феодалам
История глазами школьника
— … ну и вот, я и говорю, что тогда, со свадьбы той, всё и началось, — Ляля
устроилась на полянке у воды, и кажется, холодно ей не было.А вот Ульяна после купания мёрзла.
Очень.
Зубы стучали, и она уже не раз, и не два поворачивалась в сторону дома, но вдруг мама ещё не уехала… и встречаться с ней не хотелось. Прежняя смелость взяла и куда-то подевалась.
— Ещё не добралась до сути? — поинтересовались сумерки голосом Игорька. И на плечи упало что-то лёгкое и тёплое. — Она тебя что, в воду утянула?
— Я сама…
— Лялька, ты бы хоть высушила…
— Ой, извини! — Ляля снова споткнулась. — Я и не подумала… мне когда мокро, то и хорошо… сейчас.
Она протянула ладошки и провела ими возле щёк, обдав Ульяну теплым ветром, и ниже… и кажется, этот ветер окутал Ульяну с ног до головы.
— Там… бабушка порядки затеяла, — Игорёк присел рядом. — Сказала, чтоб погуляли ещё.
— А… мама?
— Уехала. Но пока не отшумит, лучше не соваться. Ведьмина сила, она ж такая… как приложит, потом замучаешься разматывать.
Ульяна кивнула, хотя ничего и не поняла.
— Лялька заболтала? — уточнил Игорёк.
— Вовсе я не болтливая!
— Ага… час уже щебечешь, а без толку.
— Просто вот много всего… — Лялька пожала плечами и снова сползла к воде. — И вообще! Сам и рассказывай, если так.
— А где Никита?
— Там, — Игорёк махнул рукой в темноту. — Прячется. Он стеснительный очень… ну, когда человеком. А как обернётся, так прямо сил нет, храбрость так и прёт.
— Это инстинкты! — донеслось из темноты.
— И дурь, — буркнула Ляля обиженно.
— Так и есть. Храбрость, инстинкты и дурь, — Игорёк, кажется, не слишком любил спорить.
— А вы… надолго? — этот вопрос не то, чтобы беспокоил Ульяну. Нет, совсем… скорее она давно уже не чувствовала себя настолько спокойно.
— Это как получится, — Никита всё-таки показался.
В чёрных спортивных штанах и в чёрной же ветровке, с капюшоном, накинутым на рыжие волосы, он выглядел странновато.
— Или пока не прогонишь, — встряла Ляля.
— Я?
— Ты. Твой же дом. Ты и хозяйка… вообще он когда-то наш был.
— Семейный, — поправил Лялю Игорек. — Давай по порядку… на самом деле семья у нас большая. И родни у тебя хватает… вот тётки есть. Дядю ты видела. Дядю Женю.
Издали.
И выглядел тот обычным вполне человеком, разве что каким-то потасканным, погружённым в собственные мысли.
— А он кто? Оборотень? Или… русал…
— Скажешь тоже, — фыркнула Ляля. — Русалов не бывает!
— Знаешь, утром я думала, что и русалок не бывает.
— Но я же тут!
— Не обращай внимания. Ляльку ты всё одно не переговоришь. Я присяду?
— Садись, — Ульяна даже подвинулась, чтобы место было.
— Ты… не думай… я на людей не бросаюсь. Вообще это не принято сейчас… раньше — да… там охота… традиции… — Игорька передёрнуло. — Мне от одной мысли, что нужно впиваться зубами в чью-то немытую потную шею дурно становится.