Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни

– Это не дрянь, а просто ворона, – отозвался Ланс.

– Да какая разница? – холодно спросил Неметон.

– Хватит, сейчас это не главное! – громко начал Глафнег, – разве не видите? Она говорит с нами! – ворона опустилась ему на плечо.

– И что же она говорит? – спросил Ланс.

Наступило короткое молчание, во время которого голова вороны дёрнулась в бок, указывая на узкий проход. Теперь, когда весь лагерь замер, из него послышались посторонние шаги и металлические звуки.

– Она говорит, что мы в западне!

Все эльфы быстро побежали к палаткам, забирая всё ценное, доставая оружие. Шаги из тоннелей стали уже просто оглушительны.

– Все приготовьтесь! – громко крикнул Неметон, одновременно вскакивая на своего скакуна-полутигра. По одному его приказу эльфы выстроились в несколько рядов, лицом к щели, из которой доносились звуки. Кайл, Крайт, Эотель, Алекс и Глафнег заняли место во втором ряду. Звуки всё усиливались.

– Стрелы на тетиву! – громко скомандовал Ланс.

Первый и второй ряды, как один, достали стрелы и прицелились.

– Крайт, – тихо прошептал Глафнег.

– Да?

– Будь готов к атаке. Только ты и Алекс можете атаковать далеко магическими способами.

– Хорошо, – отозвался парень, и тут же его волосы начали удлиняться до тех пор, пока не достигли земли, но выглядело это странно и завораживающе… Они беспрестанно шевелились, словно змеи.

Из тоннеля раздался последний угрожающий рык и вот из него вырвались несколько всадников: это были гоблины, восседающие на каких-то изуродованных вепрях.

– Огонь! Стреляйте! – раздались в один голос крики Владыки и его сына.

По горам разлетался визг стрел, крики. Ничего не было понятно. Всё смешалось, и только над боем возвышались полутигры с восседающими на них всадниками. Временами было видно, как, лозокомотор, Крайт, до удушения обвивал врагов своими волосами змеями. Слышались трески от заклятий Глафнега и Александра…

Неметон быстро и умело орудовал мечом, сидя на своём тигре, однако, голова владыки была забита совсем другим… он то и дело поглядывал серой небо, где едва ли можно было разглядеть ворону, скорее даже можно было только догадываться о её присутствии по птичьим крикам. Глубокий синий взгляд бегал между небом и землёй, боем и серой бесконечностью, словно думая, что из этих двух стихий создано для него, куда он обратиться, и что ему поможет.

В тот момент, когда Неметон снова смотрел на серую небесную массу, он ощутил резкий толчок. Всё вокруг сотряслось, мир закрутился перед глазами. И земля начала приближаться слишком быстро! Далее последовала боль. Когда Владыка поднялся с земли, в глаза ему сразу же бросился его убитый полутигр. Они упали вместе на бок, и нога Неметона оказалась до безумно сильной боли зажата меж камнями и мёртвым «скакуном». Пытаясь освободиться, владыка краем глаза заметил приближающегося гоблина-воина, тот так же был без коня. Пара шагов, и вот огромная дубина взмыла вверх, но тут, что-то очень быстрое, словно напрыгнуло сверху, и впилось в глаза монстра! В следующую секунду Неметон увидел ворону, которая очень точно атаковала, и оставила морду гоблина без глаз очень жестоким способом. Тут же что-то магическое окончательно умертвило врага.

Ворона отлетела, и села на ближайший каменный выступ.

– Посмотри на меня! – громко сказал Неметон, высвободившись, и встав на ноги.

Птица, не произнеся ни звука, повернула к правителю голубые бездонные глаза, заполненные мыслями…

– Это же ты..! – Владыка не договорил. Ворона взлетела в воздух. Битва никак не хотела даже начать утихать! Теперь она переместила в более скалистую местность, выше в горы, наверх стен огромной чаши…

Битва продолжалась. Гоблины прибывали снова и снова непонятно откуда. Было похоже, что их манила и злила ночь. Они с яростью вступали в драку, хотя, казалось, даже не имели реальной причины. Только один инстинкт взывал их к агрессии. Гоблины убивали всех кроме друг друга, в них жила ненависть ко всему иному, и все они были преисполнены тупого закона, заложенного в них с рождения «всё живое, кроме нас, жить не должно!», все живые, по их мнению, заслуживали только смерти…

Алекс молниеносно отражал атаки. Его магия яркими сферами отлетала во врагов, и, казалось, что он целиком сосредоточен на бое, но волновало его не только это.

– Глафнег!!! – закричал Александр, – Глафнег, где Алма?

Маг не успел ответить, в ту же секунду его атаковали. Это был самый большой из всех вражеских воинов, его зелёная кожа была вся в царапинах и шрамах, а по прочности напоминала панцирь. Глаза его горели особенной яростью.

Как только маг отбил его первый удар, сбоку на гоблина налетело нечто быстрое. Эльфийка легко увернулась и постаралась начать атаку, но не одна попытка не закончилась успехом.

– Хена, отойди! – так уклонилась от удара, тем самым позволяя напасть Лансу, окликнувшему её.

Но даже их совместные атаки ничего не давали, а гоблин, тем временем, пытался отбить их от общей толпы. Вскоре Ланс и Хена могли услышать бой только где-то в отдалении, все трое поднялись выше в горы.

– Попробуй скинуть его! – крикнула эльфийка, одновременно атакуя гоблина.

Но тот с силой схватил меч Хены своей рукой (и ему было всё равно на то, что металл её прорезал), и откинул эльфийку в сторону, а потом собирался совершить нападение на Ланса. Стрелой с неба спустилась чёрная тень на голову большого существа, и тот, казалось, ослеп. Ворона быстро и с силой опустилась на голову, тем самым сбив равновесие стоящего на самом краю гоблина. Тот пошатнулся и начал падать.

– Спасибо! – быстро сказал Ланс, когда птица опустилась на его плечо.

– Кто это?

– Не важно! Обрыв здесь не большой! Он скоро вернётся, уходим!!!

Ланс и Хена быстро отбежали от края, и, добежав до ближайшего выступа, спрятались за ним.

– Так что это? – едва слышно произнесла эльфийка.

– Точно не знаю, но это ворона Глафнега.

– Странно, но я видела, что она сидела на плече у того парня…

– Высокого, с каштановыми волосами?

– Да. У него ещё глаза такого тёмно-зелёного света.

– Глаза я не рассмотрел. Но да, она была у него. Странно, мы говорили с ним об этой птице.

– И?

– И… он говорил о ней с такой гордостью и любовью.

– Видимо, он тоже, как и Глафнег, любит её, – прошептала Хена, отведя взгляд.

– А ты меня? – голубые глаза эльфа застыли на аккуратном и таком далёком профиле Хены.

– Ты уже спрашивал этом. Я ответила, что люблю.

– Нет, ты просто сказала «да».

– И что теперь?

– А теперь я хочу услышать от тебя правду.

– Ланс, – произнесла она чуть заикаясь, – ты же и не подумал спрашивать это у меня, если бы сам имел выбор.

– Ты соврала в тот раз. Ты не любишь… скажи честно.

– Я… хочу хорошей жизни, – голос эльфийки звучал так, словно был глубоким ледяным тоннелем, а глаза сильно покраснели.

В эту секунду над ними раздался рык и топот. Зазвенело железо, встретившись с камнем, и тут же этот лязг отозвался во всех горах громким гулом. Эльфы отскочили. Бой продолжался.

Ланс и Хена вскоре выбрались с горы на равнину, которая, если бы не расщелина, сливалась в одну с другой, более обширной, на которой шла основная битва, Неметон, Глафнег, Алекс, Кайл, Крайт, Эотель, все были по ту сторону щели, а двое эльфов, их враг и ворона, по другую. Впрочем, птица быстро перелетела на сторону Александра, и кружила около него. Никто не знал, что именно произошло секундой позже, да и не хотели этого знать. Короткий звук слишком резко проник в осознание. Битва на большой каменной равнине уже завершалась, и все, от кого враги были далеко, обернулись на звук. Ланс и Хена пытались убежать, перепрыгнув самую узкою часть ущелья. Хена успела, а после неё края начали осыпаться, и, так и не прыгнув, Ланс почувствовал острую боль. И то, как его отбросило в сторону на крутую каменную стену. Дальше он уже видел плохо.