"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

– Ты немного задолжал Чёрной Реке, помнишь? – понизил голос Хуртса.

– Угу, - буркнул демон-кот и пошёл к дому, но Хальконег поймал его за плечо.

– Освежи свои знакомства в Академии, - нахмурился он. – Там должны тебя помнить. Найдёшь доступ к синим камешкам?

– А… Ну да, легко, - кивнул Сиарнон. Хески уже поравнялись с Кессой, и коту было слегка не по себе под её восхищённым взглядом; Хальконег же и ухом не повёл.

– Хочешь получить колдовской дар? – взгляд его чёрных глаз был непроницаемым. – Держись Сиарнона. Он дал слово, и он его сдержит.

Негромкий вой донёсся из-за скал, и у дальней стены, скрывшейся в темноте, кто-то подхватил его. Хальконег засопел, шумно втягивая воздух, и всё его лицо сморщилось. Кутт прижал уши к голове и метнулся в комнату.

– Идём, - Хуртса толкнул Кессу следом за Сиарноном и захлопнул дверь. Что-то загрохотало снаружи, как сотня громовых раскатов. Окон в каменном доме не было, но сквозь прорези в двери Кесса видела белые сполохи.

– Войксы совсем обленились, - пробормотал, хмурясь, Хальконег. – Доложу Совету – пусть присылает воинов. Житья не будет со всей этой ходячей падалью!

– Это мертвяки? – Кесса, сгорая от любопытства, пыталась увидеть что-нибудь в щель в двери. – Мёртвые хески ходят там?

– Инальтеки, - поморщился Хуртса. – Что живые, что мёртвые, - никакой пользы, один только вред! Хороши твои ловушки, Звигнел.

– Эта падаль мне покупателей распугает, - сердито оскалился чёрный ящер. – Куда там завтра приползает ваш Халькон? Далеко это от скал? На открытом месте вам лучше бы не стоять.

– К самым скалам подберётся, - успокоил его Хальконег. – Уедем без препятствий. А ты бы всё-таки съездил в Халкес! Два свободных места всяко найдутся…

Кессе скверно спалось этой ночью. Чтобы не тревожить остальных, она закуталась в шкуры и отвернулась к стене, положив Зеркало Призраков перед собой. Оно не хотело ничего отражать, и в его тёмной глубине бродили белые бесформенные пятна. Кесса смотрела на них и прислушивалась к шорохам за дверью. Там что-то хрустело и хлюпало, хлопали крылья, и Войксы не находили себе покоя. Чьи-то когти проскрежетали по дереву, но сторожевая молния полыхнула, и снова настала тишина. Сиарнон во сне повернул ухо к двери, остальные спящие даже не шелохнулись.

– Хаэй! – кто-то сорвал с Кессы шкуру, и она поёжилась от неожиданной прохлады. Спросонья она не могла понять, день сейчас, ночь или утро; по комнате разливался розоватый свет, обитатели копошились по углам, собирая узлы и вьюки. Звигнел, сложив отнятое у Кессы покрывало в общую груду, сел к столу и немигающим взглядом следил за гостями, пока они разыскивали свои вещи. Больше всего тюков набралось у Хуртсы, и он никуда не спешил – складывал и увязывал мешки с чем-то шуршащим, пучки длинных сосновых игл, рыбьи пузыри, набитые кусками смолы.

– Ну ты и нагрузился, - хмыкнул Сиарнон и лизнул ладонь, а потом пригладил шерсть на лбу. Он был взъерошенным со сна, и из вещей при нём был лишь плоский ящик, окованный бронзой, пучок хвои и связка вяленой рыбы. Посмотрев на неё, Кесса мигнула и потянулась за своей дорожной сумой. Пара сломанных хвоинок была и там, и ещё две рыбины из припасов не уместились, - Кесса повесила их на пояс. «Чёрная Речница,» - усмехнулась она. «С оружием и рыбой в ножнах!»

– Хорошо, - одобрительно кивнул Хальконег, взглянув на припасы. – Всегда найдёшь, где поменять. Будешь есть в верхнем городе, запомни – одна такая рыбина стоит трёх мисок грибов, а не двух. Если не лень, можно поторговаться за четвёртую. А то там те ещё жители…

Он качнул головой и повернулся боком к Сиарнону.

– Помоги привязать вон те мешки…

– Тяжёлые! – фыркнул Кутт, прикрепляя поклажу к плечам Хальконега. – Ты их что, камнями набил?

– Земля это, болтун, - поморщился Хуртса. – Земля, кора и листья. Ты хоть раз грибы выращивал?

– Храни меня Вайнег от таких развлечений, - распушил усы Кутт. – У вас в Халкесе, что, уже и земли не осталось, что отсюда возите?

– О чём с тобой говорить?! – неожиданно вспылил Хальконег. – Собирайся, кошак, Халькон дожидаться не будет.

Сиарнон, пожав плечами, вышел, и за дверью послышался лязг и шорох.

– Мастер Хуртса! – Кесса тихо окликнула Хальконега. – А потом вы вернётесь в Энергин? Будете заделывать те трещины, которые нашёл Сиарнон, чинить стены и своды?

– Я уже не буду, - отмахнулся хеск. – Совет найдёт мастеров. Мы с Сиарноном – проверяющие, не более. Мне большие стройки уже не по возрасту, а он привык работать глазами, а не руками. Не бойся, знорка, своды укрепят ещё до осени…

Кесса опасалась, что Хальконег не дотащит свои кули, повалится под их тяжестью, и придётся катить его, как бревно – однако он шёл спокойно, будто не нёс ничего, кроме пустых мешков. Рядом брёл, приноравливаясь к неторопливым шагам Хуртсы, Сиарнон – в длинной тяжёлой робе, из-под которой едва виднелись ступни и пальцы рук. Странный ушастый шлем прикрывал его голову и шею, и Кесса слышала, как шуршат о металл настоящие уши Кутта, поворачиваясь под стальными «гребнями». За её спиной бесшумно шёл Звигнел, и в руках он держал молот, а трескучие искры на его рогах совсем погасли и притихли. Где-то слева, у дальних каменных столбов, разливался неяркий зеленовато-белесый свет, и смотреть на него было холодно и жутко. Оттуда же слышался странный костяной хруст, и пахло едкой гарью и тухлым мясом.

– Это где, у родников? – вгляделся в мерцания Сиарнон и сердито оскалился. – А знорки знают?

– Да уж наверняка, - буркнул Хуртса и поднял руку – тут, за поросшими белесой травой скалами, нужно было остановиться и ждать. – Это им в радость. Пока у нас над головами не появилось это зноркское пограничье, мы слыхом не слыхивали о ходячих мертвецах! А теперь – стыдно сказать, что приходится делать с умершими…

– Нет ничего посстыдного в огненном погребении, - шевельнул хвостом Звигнел.

– Есть постыдное в том, чтобы дробить кости предков, как руду! – нахмурился Хальконег.

Земля под ногами Кессы едва заметно дрогнула, потом ещё раз – и вот уже всё вокруг тряслось, и с каждой секундой тряска усиливалась. Подземный гул, сначала неслышный, всё сильнее давил на уши. Что-то огромное двигалось под землёй, и Кесса, вспомнив легенды, восторженно охнула – она уже знала, кто появился перед ней через пару мгновений.

Сухая глина с тихим треском просела – и осыпалась, пропуская громадную голову в пластинах пятнистой брони, а следом – покрытое сросшимися щитами змеиное тело, толстое, как Высокая Сосна. Каменный змей – Халькон – привстал на хвосте и свернулся полукольцом, светящийся белым огнём рог на его затылке ярко полыхнул и начал тускнеть, как будто остывая. Горящий глаз из-под прозрачного щитка смотрел на путников. Кесса, сбросив оцепенение, смело встретила взгляд Халькона.

– Силы и славы тебе, хранитель тверди!

– Тш-ш, - предостерегающе зашипел Сиарнон и кивнул на зелёный свет за скалами. – Он тут по делу, и нам мешкать нельзя. Хуртса!

– Хаэй, - тихонько откликнулся Хальконег. Он уже стоял рядом со змеем, у серого обруча, издали показавшегося Кессе тонким пояском на огромном теле. Она подошла – и изумлённо присвистнула.

Обруч с тяжким лязгом открылся, как ларец. Внутри были ниши – такие длинные, что Речник Фрисс поместился бы в любой из них, и такие широкие, что Речнику Айому не было бы в них тесно. Сверху по крышке «ларца» тянулись длинные острые выступы-гребни. Кесса потянулась к ним, но Хуртса перехватил её руку.