Вернуться! (Эмигранты)

– Скучно у нас, - объяснял господин Лер, он же Валерий Николаевич Квелых - почти земляк, человек из Пришлых, но давным-давно прижившийся в горном пограничье и даже выбившийся в немалые чины.

– За прошлый год всего четыре каравана пропустили, да знаем, что еще один на перевалах сгинул. Беглых преступников аж пять рыл отловили. Вот и все развлечения. Сейчас мир с Вороном твердый - вместе с королевскими воинами со скуки пухнем. Вы-то каким чудом к нам?

– Чудо крайне запутанное, - Катрин кивнула на Квазимодо с женой.
– С ними ты знаком?

– Еще бы! Парень хваткий, - Лер одобрительно улыбнулся одноглазому.
– Я так и знал, что у нас еще появится. Красавица тоже нам запомнилась.

Теа вежливо улыбнулась. В свое прошлое краткое пребывания у пограничников она успела заехать по морде одному чересчур распустившему лапы воину.

– А это торговцы из славного Глора, - Катрин представила шкиперов.
– Собственно благодаря им мы сюда и добрались. Водным путем, господин Лер.

– По реке?! Да разве можно пройти?

– Можно. Теоретически. Повторять никому не советую. Чудом проскочили. Собственно, в этом и загвоздка...

Суть господин Лер ухватил мигом. Меньше всего горцы были заинтересованы в движении торговых караванов по воде, в обход перевалов. Бюджет союза горных племен, и так весьма скромный, рисковал быть серьезно подорванным, посему открытие водного маршрута предпочтительнее было держать в секрете.

– Соберем лошадей, повозки, возьму пару людей надежных. Поведем вас как обычно. Торговый караван, он и есть торговый караван. Корыто ваше в сумерках проскочит. Люди у нас не болтливые, да и не обязаны мы за рекой следить.

– Королевское воинство не проболтается?

– Ха, они здесь третий год без смены сидят. Мы уж побратались давно. Их десятник надежный человек. С нами сидеть должен, да вчера...
– Лер смущенно поскреб бороду.
– Вчера караулы мы долго проверяли. К обеду только парень в себя придет.

Смурной десятник появился, когда гости уже успели отобедать. Торопиться уже смысла не было, тем более, что за лошадями пограничники отправились на дальнее пастбище, да и повозки требовалось привести в порядок. Королевский десятник слегка поправил здоровье и смог, наконец, поздороваться с Ква и лиской, которых хорошо помнил. На деловом совещании достойный воин весьма часто задерживал взгляд на Катрин - вот таких блондинок в Ивовой долине видели крайне редко. Впрочем, созерцание не мешало воину давать ценные советы. План путешественников претерпел изменения - было решено конным обозом идти прямо в Тинтадж. Все равно товар выгоднее реализовать в столице. Пограничники обещали выделить нескольких верховых лошадей и двух сопровождающих. Идея была разумная - Ква следовало появиться к королевскому двору, доложить обстановку и передать письмо от Катрин. Королевская милость вещь крайне непостоянная, и не нужно ею лишний раз рисковать. К тому же Квазимодо знал, кому можно сдать оптом ароматное южное масло, столь незаменимое для светильников богатых столичных домов. О семейном бизнесе одноглазый не забывал, и правильно делал. Глорцам идея тоже понравилась. План живо обдумали и довели до ума.

Катрин не нравилось только одно - Теа с Ква уедут, а возможно, они очень понадобятся в "Двух лапах". Из Тинтаджа до замка дорога неблизкая. Ну, не разорваться же зверскому семейству? Придется в Медвежьей своими силами обходиться.

Джин был все тот же - тинтаджский, истинно королевской крепости. Катрин сидела с земляком. За другим, большим столом гостевого дома собрались пограничники и глорцы. Слушали Квазимодо. Одноглазый повествовал о путешествии красочно, со вкусом, изящно обходя скользкие подробности. Мастер художественного слова. Главное, чтобы сами моряки-глорцы не слишком-то рассказу о собственном путешествии удивлялись.

– Далеко пойдет, - кивнул в сторону одноглазого Лер.

– Не, остепенился, - Катрин смотрела на лиску, сидящую рядом с мужем.
– Есть кому за парнем присмотреть.

– Да? Ну, ладно. А то я уже беспокоится начал. Парню только волю дай - всё от моря до Снеговых озер продаст и купит.

– Нет. Проверено - со своими честный. Валера, ты здесь большим человеком стал. Солидным. Жена, как я понимаю, - вторая?

– Одна не справляется. Да и по статусу положено. К тому же спиногрызов уже шестеро. Пришлось взять молодуху. Осуждаешь?

– Вот еще - я тебе что, монашка какая? Я, между прочим, тоже семью завела. Приезжай к нам в Медвежью, с наследниками познакомлю.

– Да ты что?! И когда же ты успела? И дети?

– Двойняшки. Мелкие, а такое уже хулиганье.

– Поздравляю. Эх, жаль, вряд ли к вам выберусь. У нас здесь в отпуск уходить не принято.

– Ну, вдруг сложится. Если что, милости просим. Мы на отшибе, у нас спокойно.

– Намек понял. Спасибо, комсомолка. Ты, если приспичит, тоже к нашим горам сваливай. В самом Тинтадже и дальше к северу, говорят, ныне не слишком-то спокойно. А детям горный воздух полезен.

– Спасибо. Учту.

– Ну, давай еще по чуть-чуть.

Джин обжег горло. Катрин выдохнула, продышалась и спросила:

– Ты насчет прошлого - как? Не все забыл? Или лучше не тревожить?

– Да что там, - начальник пограничников с легкой печалью захрустел маринованным чесноком.
– Уже не болит. У меня здесь хозяйство большое, сама видишь. Наш Капчагай вспоминаю - то ли сон, то ли правда? Здесь уже всё свое. Иной раз любопытство мучит - как там, что там? Ты в прошлый раз про конец Советской власти рассказала. Я всё думал, думал - может, оно и к лучшему? Хотя хорошее в том Старом мире тоже было.

– Спорить не буду. Хорошее там и сейчас есть. Хочешь, чуть-чуть уксусу капну?
– Катрин поманила сидящего рядом с глорцами Жо.
– Вот, господин главный таможенник, - это Джозеф. Кроме того, что моряк и боец неплохой, еще и мой родственник.

– Да ну? Неужели тоже земляк?

– Ну, в широком смысле, да. Из Франции.

– Хм, а на капиталиста совсем не похож. А ты, комсомолка, каким боком к Франции?

– Валер, я же говорила - там сейчас все проще. Границы практически отменили. Да и родственники мы довольно условные.

– Отказ, да?
– с ощутимым трудом выговорил по-русски юноша.
– Добралась до своей суши, родственники не надо?

– До своей земли, Джозеф, - улыбаясь, поправила Катрин.
– Язык не ломай. Вас языку вероятного противника все равно не учили. Понимаешь, Валера, наш Джозеф раньше в военном училище учился. Да вот, не судьба - на вольный воздух перебрался.

– Юнкер, значит?
– Лер протянул широкую ладонь.
– Офицеров уважаю, сам служил. Ты не жалей, что до генерала не дослужился. Что там у вас - "ать-два", да вечные попойки в штабе. У нас жизнь интереснее. Бывает, что и с гиком, свистом, рубкой лихой.

– Я и не жалею. Мне Катрин обещала скоро позволить даже джин пить. Тогда совсем хорошо будет, - благовоспитанно заметил юноша.

Лер заржал:

– Я тебе флягу подарю. Не век же комсомолка за тобой приглядывать будет?

– Джозеф, нехорошо на родственницу жаловаться. Давай-ка лучше "шифровку", - сдерживая улыбку, приказала Катрин.

Юноша вынул из-за пазухи пергаментный конверт. Передовая бумаги земляку, Катрин заметила:

– Писала на слух. Уж не обессудь за почерк.