Вернуться! (Эмигранты)

– Хватит, - пробормотал Квазимодо, поднимая голову от эвфитона.
– Попрятались гады. Что наугад бить?

До летящего на всех веслах драккара оставалось метров тридцать. Высокий нос служил пиратам защитой, и кроме этого носа, обвязанной старыми овчинами, артиллеристам "Квадро" ничего не было видно.

– Стреляй, Ква!
– рявкнула Катрин.
– Нечего экономить.

– Эх, - одноглазый шкипер дернул спуск...

Драккар, отчетливо напоминающий черного морского змея приближался. Послышался нарастающий вой невидимых пиратов. Последняя стрела эвфитона почти в упор пронзив борт драккара, оборвала этот грозный вой. Раздались вопли боли и в следующее мгновение "Овечий хвост" врезался в пришельца...

...На ногах Жо удержался. Мелькнула мгновенная жалость при взгляде на раздробленный фальшборт, но тут на борт начали прыгать разъяренные островитяне, одновременно полетели веревки с абордажными якорями-кошками, и в голове Жо, наконец, включилось то, что наставница называла " боевым инстинктом"...

...Первый момент был не так страшен: на высоких скулах драккара возникло две фигуры, - одну свалил Вини-Пух метким "болтом", в другую Катрин метнула копье. Но на смену рухнувшим товарищам тут же вспрыгнули двое других островитян, - один, умело прикрывшись щитом, слетел на палубу катамарана живым, другому повезло меньше, но за ними прыгнули сразу трое.... Первого смельчака зарубил Хенк, следующего свалила копьем Катрин. Еще одному практически в упор всадил "болт" шкипер. Потом перед Жо возник худощавый парень в кожаной безрукавке, и убрать этого человека с едва пробившейся на щеках черной порослью, было некому...

Копье Жо держал как нужно, целился тоже как должно, - чуть правее грудины, так чтобы наконечник не застрял - руки ощутили живое сопротивление на том конце копья. Островитянин, хрипя, широко замахнулся топором, но полметра дерева и заточенного железа уже вошли его грудь рядом с сердцем, и Жо оттолкнул от себя очередного в своей четырнадцатилетней жизни "жмурика". Копье все равно застряло, - бывший кадет не стал возиться, выпустил древко, - запасного оружия хватало...

Островитяне подтянули веревками с "кошками" корабли борт к борту. Драккар и катамаран стояли почти вровень, наконец, началась настоящая резня. Соотношение сил было более чем шесть к одному не в пользу экипажа "Квадро", и катамаран захлестнула волна атакующих. Редкая цепочка защищающихся мгновенно оказалась разорванной, - Катрин, подвижная как змея и бешенная как кошка, визжа непонятные слова, вертелась на корме между сильными, но слишком медлительными пиратами. Ее барте и широкий кинжал мелькали внизу, дробя колени, взрезая животы, выпуская кишки и широко расплескивая кровь. Ни кожаные жилеты, ни слабые кольчуги, не могли устоять перед точными, не по-женски сильными уколами и ударами. Островитяне мешали друг другу, никак не успевая даже слегка зацепить сумасшедшую ведьму...

Хенк рубился ближе к носу. Его так и не смогли отодвинуть от борта, бородач пропускал удары, но дивные доспехи не давали клинкам и наконечникам копий по-настоящему поразить бойца. Зато каждый взмах сверкающей полированной спаты разрубал щиты, чаще вместе с держащими их руками. И Хенк, и его противники рычали похожие проклятия. Похоже - наотмашь, взмахивали клинками, и лишь невиданный, закрытый шлем с узкими прорезями для глаз, отличал бывшего охранника от его морских близнецов...

Хуже пришлось Квазимодо и Жо, - их почти сразу оттеснили на крышу рубки. Шкипер успел ткнуть копьем в лицо одному нерасторопному пирату, но на этом преимущество занятой высоты кончилось, - на палубе возникло полукольцо щитов, успешно отражающее все удары защитников "Квадро". Копья и топоры островитян достать парней тоже не могли, но это было вопросом времени, - против Жо и одноглазого шкипера собралось больше десятка противников, и лишь сложность палубы катамарана еще мешала пиратам начать настоящую атаку.

Мимо головы Жо просвистел дротик, - кидали с драккара, часть островитян еще оставалась там, - в основном раненые и обожженные.

– Хватит!
– взвыл Квазимодо, чудом уклоняясь от следующего дротика.
– Я не голубь, чтобы меня разные дураки с ветки сшибали. Ой, Теа, сокровище мое, прости Полумордого...

Шкипер с силой метнул тяжелое копье в чей-то щит, обезьяной вспрыгнул на скобы мачты, и уже оттуда, в полете выхватывая тесак, сиганул прямо на пиратов, толпящихся за стеной щитов. Каким-то чудом, наконечник пиратского копья не пронзил бывшему вору грудь, лишь разодрал рубаху. Ква, взвыв, полоснул шеуном противника по лицу, и упал, скрывшись за спинами бойцов Редро...

– Ну, б...!
– заорал Жо. Копье в его руках ударило в ближайший щит, отвело его вниз. Юный боец рванулся в брешь, нога врезала в бородатое лицо, - под башмаком хрустнула челюсть. Жо прокатился по сбитому противнику, подсек топором ноги другому, по собственной кольчуге проскрежетала сталь, на спину рухнуло тяжелое тело. Жо, скрежеща зубами, вывернулся, отбил топором лезвие меча, нырнул под копье, жестоко врезался лбом в толстое колено, немедленно ткнул вверх непонятно как оказавшимся в руке ножом... Быстрее, еще быстрее! Худощавое тело мальчика утратило костлявость и неуклюжесть, - стальной пружиной метался юный боец по залитой кровью, заваленной телами палубе...

То, о чем толковала Кэт, - ни честный бой, и ни славное сражение - резня. Убийство, одновременно, и безумное, и предельно рациональное. Инстинкт с поправкой на подготовку...

...Нож пришлось оставить в чьем-то горле. Жо сражался привычным топором и подхваченным с палубы обломком копья. Из-за тесноты нанести настоящий удар было невозможно - поэтому топор, перехваченный повыше, резал и вспарывал чужие тела подобно массивному кинжалу. Обрубок копья, длинной не превышающий локтя, вонзался под кожаные нагрудники, под ребра или в пах врага, подобно дикарской шпаге. Валить всех вокруг, не вставая, чаще на коленях или катясь и вертясь как бешеное веретено... Мыслей не было. Даже радости, что враг падает, а ты еще жив, не было. Быстрее!

– Не трожь меня!!!
– взвизгнул кто-то рядом.

Жо с трудом удержал топор. Оказалось, что Ква еще жив, - рожа вся в крови, блестит сплошной маской, но шкипер жив, и даже на ногах. Пригнулся у штурвала как загнанная ободранная крыса. Крыса с ножами в обеих руках...

Друзья оказались приперты в угол кокпита. Вокруг, в два, в три слоя, лежали тела, но ногах еще оставалось шестеро пиратов. Окровавленные, изрезанные, с такими же совершенно обезумевшими глазами. Еще сражались на носу, - там звенела сталь, одинаково рычали островитяне и неуязвимый Хенк...

В борт, едва не задев колено Жо, стукнул дротик. На проклятом "Овечьем хвосте" оставалось полным полно врагов.

– Офигительно, - прохрипел Ква, пытаясь сплюнуть кровавую слюну.
– Хватит бездельничать.

Вор подобрался, готовясь прыгнуть на врагов. Два пиратских копья ловчились поймать наконечниками тощее тело одноглазого поджигателя...

– Эй, быдло разбадяженное!
– на планшире стояла Катрин. Мокрая, с длинным кинжалом в одной руке, с отрубленной бородатой головой в другой.
– Что застыли, фраеры? Мы еще не закончили, - воительница качнув за волосы, швырнула окровавленный трофей на драккар...

В светловолосую ведьму метнули копье. Катрин с издевательской легкостью уклонилась. Захохотала, страшная и красивая, с лицом в полусмытой маски краски и крови:

– Не тряситесь, душманское отродье! Закончим без спешки. Хенк, вперед! Жо, - повтори!

На Катрин тут же кинулись трое пиратов. Молодая женщина, хохоча как гиена, увернулась от копья, уцепившись за леера, кинула свое немыслимо гибкое тело в сторону. Кинжал-поигнард словно шутя, ткнул в бок не успевшего среагировать островитянина...

На носу Хенк, расшвыривая пиратов, рванулся к борту. Не ожидавшие дерзкой атаки островитяне, попытались его удержать, - клинки скрежетали по броне, летела щепа от щитов. Хенк, рыча, вскочил на борт, и по-носорожьи прикрываясь остатками щита, перепрыгнул на драккар...

– Давай, кадет, я прикрою!
– завопил шкипер, указующе тыча ножом в угол кокпита.

Жо, наконец, понял, что от него ждут. Масло. Огонь. Прыгнуть через тела, - Ква отвлек островитян, метнув нож... Угол у стола был просто завален телами. Жо столкнул массивное, еще хрипящее тело, - сквозь распоротую заношенную рубашку была видна широкая рана, торчали белые обломки ребер. Чем же его так? А, ну да - твой же топор. Под столик не дотянуться... Что, если плошка опрокинулась и погасла? Пшел прочь, падаль, - Жо спихнул умирающего с трупа лежащего под ним, почувствовал движение за спиной. Упасть, откатиться, - нога на миг застряла между телами... Сзади замахивался широким мечом молодой островитянин. Жо, лежа на спине, неловко подставил топор, - ой, неудобно парировать, - пальцы сейчас посыпятся. Пират пошатнулся, удивленно открыл рот, - из груди его выросло зазубренное острие остроги. Ага, значит, тюлень тоже жив... В кокпите Жо увидел окровавленного до полной неузнаваемости Квазимодо. Шкипер кособоко скакал по трупам, отмахиваясь чужим несуразным топором от двоих наседающих островитян. Они казались просто гигантами по сравнению с мелким пригнувшимся вором...